Убийство Виктории Теслюк

Виктория Теслюк
Имя при рождении:	Виктория Робертовна Теслюк
Род деятельности:	ученица московской школы
Дата рождения:	20 января 1995(1995-01-20)
Гражданство:	Россия Россия
Дата смерти:	26 марта 2011(2011-03-26) (16 лет)
Место смерти:	Талдомский район, Московская область
Отец:	Роберт Евгеньевич Теслюк

Виктория Робертовна Теслюк — 16-летняя московская школьница, дочь одного из топ-менеджеров «Лукойла» Роберта Евгеньевича Теслюка. Девушка исчезла 26 марта 2011 года в Мытищинском районе Московской области). Труп Виктории (первоначально неопознанный) был обнаружен 27 апреля 2011 года в Талдомском районе Подмосковья, а 12 мая из сообщения Следственного комитета стало известно об опознании тела.

Убийство вызвало большой резонанс в российских и многих зарубежных СМИ.

Освещение в отдельных средствах массовой информации убийства Теслюк и его расследования заставило некоторых российских политиков и общественных деятелей говорить о необходимости выработки профессионального этического кодекса журналистов по освещению трагических событий.

История исчезновения

Внешние изображения
	[kp.ru/f/4/image/66/73/407366.jpg Дом, в котором Виктория проживала с бабушкой]
	[kp.ru/f/4/image/65/73/407365.jpg Автобусная остановка, с которой, предположительно, была похищена Теслюк]

Рано утром в 07:15, 26 марта 2011 года Виктория Теслюк, проживающая вместе с бабушкой, сообщив, что едет в Москву к репетитору по математике, вышла из дома, расположенного в садовом товариществе «Смородинки» деревне Грибки, Мытищинского района и направилась в сторону автобусной остановки.

Однако в Москве девушка не появилась и домой не вернулась. Допрошенный позже водитель автобуса также подтвердил, что не помнит, чтобы Виктория ехала в это утро на его автобусе.

Следственным комитетом по факту исчезновения девушки было возбуждено уголовное дело по ст. 105 УК РФ («Убийство»), а силами полиции и добровольцев были организованы поиски Виктории, которые к результатам не привели.

Обнаружение тела и расследование

27 апреля 2011 года случайным прохожим в лесном массиве вблизи садового товарищества «Родник» в Талдомском районе Московской области был обнаружен женский труп. Тело не поддавалось визуальному опознанию вследствие сильных повреждений лесными животными и естественных гнилостных изменений, но при трупе были обнаружены драгоценности, принадлежавшие Теслюк. Родные девушки также не смогли опознать в убитой Викторию.

В рамках следственных мероприятий была назначена генетическая экспертиза тела с целью его идентификации. 12 мая 2011 года было опубликовано сообщение, что экспертами сделан вывод о принадлежности найденного тела Виктории Теслюк.

Также, по мнению экспертов, смерть Теслюк наступила в результате открытой черепно-мозговой травмы с переломом черепа. Предположительно, девушка была убита уже в день своего исчезновения. Следствие также полагает, что перед убийством Теслюк была подвергнута пыткам (о чём свидетельствует характер повреждений на её теле — у погибшей сломаны нос, челюсть, выбиты зубы, на черепе обнаружено восемь переломов от удара тупым предметом).

Также выяснилось, что Теслюк активно сопротивлялась убийце — под её ногтями обнаружены микрочастицы одежды возможного злоумышленника (эксперты пришли к выводу, что он был одет в болоньевую куртку).

При этом изнасилована она не была. Также отпала и версия об убийстве с целью ограбления, поскольку ценности и вещи Виктории остались нетронутыми (пропали лишь сумка и мобильный телефон). К родителям девушки после её исчезновения никто не обращался с требованием об уплате выкупа.

Следствие высказывает предположение, что Виктория стала жертвой водителя попутной машины, которую остановила, чтобы добраться до Москвы. Мотивы убийства, а также личность возможного злоумышленника остаются невыясненными.

В отдельных СМИ появилась информация, что Теслюк за несколько дней до исчезновения жаловалась друзьям, что за ней неизвестными на автомобиле организована слежка. Также стало известно, что Виктория при помощи интернета торговала изделиями из кожи животных, занесённых в Международную Красную книгу. Кроме того, из опубликованных выдержек из интернет-дневника покойной следовало, что Виктория была не чужда употреблению алкоголя и, со слов её одноклассников, не появлялась на занятиях в школе с сентября 2010 года. Помимо этого, от друзей Виктории стало известно, что девушка предпочитала встречаться с мужчинами старше себя по возрасту «на крутых машинах», за одного из которых собиралась выходить замуж, а незадолго до исчезновения поссорилась со своим возлюбленным. Однако достоверно неизвестно, связаны ли эти факты каким-либо образом с убийством девушки.

В конце мая 2011 года стало известно, что экспертам удалось обнаружить в частицах одежды предполагаемого убийцы, найденных под ногтями погибшей, микроскопические частицы его (убийцы) кожи, по которым учёным удалось установить генетический код злоумышленника.

По состоянию на конец июля 2011 года подозреваемые в совершённом убийстве установлены не были, несмотря на проведённые следствием обыски у родственников и друзей Виктории.

В телепередаче «Реакция Вассермана» на канале НТВ (выпуск 7, эфир от 8 декабря 2012 года) была озвучена информация о причастности к убийству Теслюк «группировки кавказцев», впоследствии разоблачённых при помощи полиграфа; однако ни в каких других источниках данная информация не появлялась.

По данным РБК-ТВ, на июнь 2013 года мотивы убийства Теслюк остаются невыясненными, а убийцы — непойманными.

Версии

В настоящее время следствием рассматривается несколько версий убийства Виктории.

• Первоначально в качестве приоритетной отрабатывалась версия об убийстве на бытовой почве.
• Позже основной версией было названо убийство по мотивам мести её отцу.
• Также существуют версии об убийстве из ревности или из зависти.

Реакция общественности

Главный редактор газеты «Московский комсомолец» Павел Гусев полагает, что пропажа Виктории и последующее освещение сопряжённых с этим событий в СМИ требует от журналистского сообщества выработать хартию, устанавливающую этические нормы для журналистов при описании трагических событий. «Расписывать и смаковать, как произошло преступление, как резали и кололи, — это не журналистика», — считает Гусев.

Об этом же заявил и депутат Государственной думы РФ, глава думского Комитета по конституционному законодательству В. Н. Плигин: он предложил выработать «профессиональный этический кодекс» по тому, как нужно рассказывать о трагических происшествиях; при этом депутат отметил, что к этому его побудило освещение СМИ гибели Виктории Теслюк.

Член Общественной палаты РФ, адвокат А. Г. Кучерена, поддержав мнение Плигина, высказался за то, чтобы СМИ несли административную и гражданско-правовую ответственность за нарушение этических норм при публикации материалов. «Этот вопрос надо публично обсудить, в том числе и в Общественной палате, и какие-то превентивные меры за нарушения этических норм можно применять: административную ответственность, либо гражданско-правовую ответственность», — говорит адвокат.

При этом другой депутат Госдумы, зампред думского Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Б. Л. Резник полагает, что этические кодексы внутри журналистского сообщества бесполезны. Необходимо прививать хороший вкус читателям и воспитывать внутреннюю культуру у представителей СМИ, чтобы исчезли «жёлтые» новости, подобные сообщениям о гибели Виктории, — считает депутат.

«Общенациональное объединение русских» в лице А. Турика, С. Воробьёва и В. Басманова выступило 7 мая 2011 года с заявлением «О ситуации с убийствами детей в РФ», в котором, в частности, говорится: «В начале мая 2011 г. совершено беспрецедентное по жестокости убийство 16-летней девочки Виктории Теслюк. Подобные зверские убийства наших детей все чаще происходят на земле нашей Родины. Благодаря нынешнему режиму эти преступления скоро станут обыденностью».

По версии издания «Совершенно секретно», т. н. «дело Теслюк» вошло в число крупнейших российских скандалов 2011 года.

См. также

• Убийство Анны Бешновой

Ссылки

• [vk.com/id5455054 Официальная страница Виктории Теслюк] в социальной сети «ВКонтакте»
• [top.rbc.ru/incidents/29/03/2011/567907.shtml В Подмосковье пропала дочь топ-менеджера нефтяной компании]. РБК (29 марта 2011). [www.webcitation.org/6CyP4WQPy Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• [www.itar-tass.com/c1/140625.html Генетическая экспертиза подтвердила, что в Подмосковье была найдена убитой дочь топ-менеджера Лукойла]. ИТАР-ТАСС. [www.webcitation.org/6CyP6l0WI Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• [newsbabr.com/?IDE=93528 Экспертиза подтвердила факт смерти Виктории Теслюк]. Бабр.ру (12 мая 2011). [www.webcitation.org/6CyPANLNw Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].
• Сергеев, Николай [www.kommersant.ru/doc-y/1638818 Дочь нефтяника погибла по дороге к репетитору]. Коммерсантъ (12 мая 2011). [www.webcitation.org/6CyPJb9vr Архивировано из первоисточника 17 декабря 2012].

Отрывок, характеризующий Убийство Виктории Теслюк

Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.