Убийство в «Восточном экспрессе»

Убийство в «Восточном экспрессе»
Murder on the Orient Express
Жанр:	детектив
Автор:	Агата Кристи
Язык оригинала:	английский
Дата первой публикации:	1934
Издательство:	Collins Crime Club

«Убийство в „Восточном экспрессе“» (англ. Murder on the Orient Express) — детективный роман Агаты Кристи, впервые вышедший в свет 1 января 1934 года.

Содержание

Зима. Находящемуся в Стамбуле знаменитому бельгийскому детективу Эркюлю Пуаро срочно необходимо выехать в Великобританию. Но все места в знаменитом «Восточном экспрессе» неожиданно заняты. Впрочем, директор компании, которой принадлежит Экспресс, мсье Бук, сам едет в том же поезде и находит для Пуаро место. На следующее утро за завтраком Пуаро замечает, что в вагоне люди самых разных национальностей, совершенно случайно сошедшиеся в этом путешествии. Один из пассажиров, неприятный подозрительный американец по фамилии Рэтчетт, предлагает Пуаро стать его телохранителем за солидную сумму, поскольку Рэтчетту угрожают расправой, — но Пуаро отказывается. В следующую ночь Пуаро будит стук в дверь. Когда он посмотрел, кто нарушает его покой, он видит женщину в кимоно. Утром обнаруживается, что поезд из-за заносов намертво встал где-то на территории Югославии, а мистер Рэтчетт лежит в своём купе мёртвый, причём дверь заперта изнутри, а окно раскрыто. Впрочем, миссис Хаббард, пожилая разговорчивая американка, утверждает, что через её купе, смежное с купе Рэтчетта, ночью проходил какой-то мужчина.

Мсье Бук просит Пуаро расследовать это дело, и Пуаро соглашается. С самого начала дело оказывается весьма странным. На теле убитого обнаруживаются двенадцать ножевых ран, как смертельных, так и небольших, нанесённых как правшой, так и левшой. Улик в купе слишком много, и все указывают на людей, которые, на первый взгляд, не имеют никакого отношения к делу. Кроме этого, алиби пассажиров взаимно подтверждаются людьми, совершенно не схожими друг с другом. Так, алиби лакея-англичанина подтверждает итальянец.

Пуаро удаётся установить личность убитого. Таинственный Рэтчетт оказывается Кассетти, организатором нашумевшего похищения и убийства ребёнка Армстронгов (прототипом послужило похищение ребёнка Линдберга, знаменитого лётчика, имевшее огромный резонанс и многие детали которого не были выяснены), которому удалось скрыться от правосудия. Пуаро понимает, что все пассажиры связаны с семьёй Армстронгов, включая француза-проводника, у которого дочь была подозреваемой в похищении и выбросилась из окна.

Собрав всех действующих лиц, Пуаро излагает две версии случившегося. По первой версии, на которую указывают много подставных улик, но которая рождает много вопросов, Кассетти был убит членом мафии, который проник в поезд в форме проводника, а сбежал в кимоно. По второй, Кассетти был убит всеми пассажирами вагона, кроме Пуаро, доктора Константина и месье Бука. В пользу этой на первый взгляд невероятной, но единственно объясняющей все факты версии говорит то, что пассажиров, как и ран, 12, а все пассажиры были связаны с семьёй Армстронгов, пострадавшей от Кассетти. Они решили отомстить ему, созвав определённое подобие суда присяжных и приговорив его к смерти, и, усыпив, нанесли ему каждый по ране.

Пуаро предлагает мсье Буку и греку-врачу выбрать, какая версия будет изложена югославской полиции после того, как поезд найдут. Учитывая обстоятельства дела и личность убитого, мсье Бук и доктор Константин выбирают первую.

Действующие лица

Приведены все основные действующие лица.

Убитый:

• Сэмюэл Эдуард Рэтчетт, богатый американец с подозрительным прошлым. Он же — Кассетти, преступник, похитивший и убивший Дейзи Армстронг. Был арестован, но выпущен на свободу из-за какой-то формальности.

Подозреваемые:

• Гектор Уиллард Мак-Куин, молодой небогатый американец, секретарь и переводчик убитого; сын прокурора, который вёл дело о похищении Дейзи Армстронг.
• Эдуард Генри Мастермэн, англичанин, слуга убитого; во время войны был денщиком полковника Армстронга, а позднее — его лакеем.
• Пьер Мишель, француз, проводник спального вагона Стамбул — Кале; отец погибшей горничной Армстронгов — Сюзанны.
• Мэри Хермиона Дебенхэм, молодая англичанка, работающая гувернанткой в Багдаде; бывшая гувернантка и секретарь в семействе Армстронг.
• Полковник Арбэтнот, британский военный, возвращающийся из Индии; боевой друг полковника Джона Армстронга, спасшего ему жизнь.
• Княгиня Наталья Драгомирова, престарелая русская аристократка-эмигрантка; крёстная мать Сони Армстронг, матери похищенной девочки.
• Хильдегарда Шмидт, пожилая немка, горничная княгини Драгомировой; кухарка Армстронгов.
• Граф Рудольф Андрени, молодой венгерский аристократ с английскими манерами, дипломат.
• Графиня Елена Андрени, его жена; в девичестве — Хелена Гольденберг, младшая сестра Сони Армстронг.
• Грета Ольсон, пожилая шведка, миссионерка, похожая на овцу; няня Дейзи Армстронг.
• Миссис Кэролайн Марта Хаббард, пожилая, необыкновенно разговорчивая американка, возвращающаяся от дочери из Багдада; она же — Линда Арден (Гольденберг) — трагическая актриса, мать Сони Армстронг и графини Андрени.
• Антонио Фоскарелли, эмоциональный итальянец-бизнесмен, живущий в США; бывший шофёр семейства Армстронг.
• Сайрус Бетман Хардман, американский коммивояжёр, на самом деле — частный детектив. Возлюбленный погибшей горничной Армстронгов — Сюзанны.

Детективы:

• Эркюль Пуаро, знаменитый бельгийский детектив.
• Мсье Бук, директор Международной компании спальных вагонов, бельгиец и друг Пуаро.
• Доктор Ставрос Константин, греческий врач.

Постановки

• В 1974 году режиссёром Сидни Люметом был поставлен фильм «Убийство в „Восточном экспрессе“» с участием Альберта Финни в роли Пуаро, а также Лорен Бэколл, Жаклин Биссет, Ингрид Бергман, Жана-Пьера Касселя, Шона Коннери, Ванессы Редгрейв, Джона Гилгуда и других известных актёров.

• В 2001 году роман был экранизирован для американского телеканала CBS. Роль Эркюля Пуаро исполнил американский актёр Альфред Молина.

• В 2006 году вышла компьютерная игра Agatha Christie: Murder on the Orient Express, где Пуаро озвучил знаменитый исполнитель этой роли Дэвид Суше.

• В 2010 году Дэвид Суше вновь играет Эркюля Пуаро в телесериале, созданном студиями ITV и WGBH-ТВ.

Ссылки

• [lib.ru/DETEKTIWY/CHRISTIE/vexpress.txt Убийство в «Восточном экспрессе»] в библиотеке Максима Мошкова

Отрывок, характеризующий Убийство в «Восточном экспрессе»

– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.