Убийство полицейских в Днепре (2016)

Убийство полицейских в Днепре в 2016 году
Способ убийства	огнестрельное оружие
Оружие	пистолет Макарова
Место	Днепр, Украина
Дата	25 сентября 2016 года
Нападавшие	1
Убитые	2 сотрудников полиции
Раненые	нападавший

25 сентября 2016 года в Днепре экипаж патрульной полиции задержал автомобиль, нарушивший правила дорожного движения. Задержанный водитель открыл огонь по полицейским, убив одного из полицейских и смертельно ранив его напарницу. Задержанный водитель получил огнестрельное ранение в живот и скрылся с места происшествия, однако был вновь задержан полицией в тот же день при попытке обращения за медицинской помощью. Двое полицейских стали первыми сотрудниками патрульной полиции Украины, погибшими при исполнении служебных обязанностей. Событие получило широкую огласку в стране.

Описание происшествия

Утром 25 сентября 2016 года около 10:00 вблизи Днепровского автовокзала экипаж патрульной полиции в составе сотрудников полиции Артёма Кутушева и Ольги Макаренко задержал автомобиль марки «Citroen», проехавший на запрещающий сигнал светофора. При задержании на полицейских не было бронежилетов, свою нагрудную камеру включил только Кутушев.

Задержанный водитель Александр Пугачёв вступил в пререкания с полицейскими и потребовал отпустить его. Получив отказ, задержанный сделал несколько выстрелов в полицейских, убив Кутушева и тяжело ранив Макаренко. Кутушев успел сделать один ответный выстрел, ранив Пугачёва в живот. Пугачёв завладел табельным оружием Кутушева и попытался скрыться на своём автомобиле. Однако его автомобиль заблокировал своим микроавтобусом водитель Валерий Тимонин, оказавшийся свидетелем происшествия. Пугачёв сделал несколько выстрелов по микроавтобусу и, угрожая оружием, вынудил Тимонина освободить ему дорогу. Затем Пугачёв скрылся на своём автомобиле. Ольга Макаренко скончалась в тот же день в больнице, во время операции.

Подозреваемый Пугачёв был задержан в тот же день в больнице имени Мечникова города Днепр при обращении за медицинской помощью по поводу огнестрельного ранения. После задержания ему была оказана медицинская помощь.

Погибшие

Оба погибшие полицейские — лейтенанты полиции и имели высшее юридическое образование и служили в патрульной полиции Днепра с первого дня её существования.

• Артём Кутушев, 27 лет. Осталась трёхлетняя дочь. После службы в армии заочно окончил Днепропетровский государственный университет внутренних дел (2015) по специальности «Правоохранительная деятельность».
• Ольга Макаренко, 36 лет. Остались двое сыновей. Выпускница-заочница Национальной юридической академии Украины имени Ярослава Мудрого, юрист-правовед. В 2002—2010 годах работала юристом в одном из райсоветов города. Когда начался набор в патрульную полицию Днепра, Ольга записалась одной из первых.

Подозреваемый

Александр Андреевич Пугачёв, 6 января 1983 года рождения, гражданин Украины, уроженец города Мичуринска Тамбовской области, ранее судимый. Проживал в городе Торез Донецкой области, а последний год — в Днепре. Участник АТО, бывший боец роты спецназначения «Торнадо» МВД Украины. На момент происшествия 25 сентября 2016 года Пугачёв больше года находился в розыске по подозрению в совершении тяжких преступлений в составе роты «Торнадо».

Пугачёв был задержан 25 сентября 2016 года в больнице имени Мечникова, куда он обратился с огнестрельным ранением. Пугачёву была оказана медицинская помощь, после операции он был оставлен в больнице, под вооружённой охраной.

Реакция на происшествие

Президент Украины Петр Порошенко, министр внутренних дел Аваков и начальник полиции Деканоидзе выразили соболезнование семьям погибших.

В Днепре 26 сентября был объявлен траур. В этот день мэр города Борис Филатов и министр внутренних дел Аваков наградили водителя микроавтобуса Валерия Тимонина, пытавшегося задержать подозреваемого, медалью «Защитник города» и именным оружием.

Официальные лица министерства внутренних дел Украины заявили о подготовке изменений в законодательстве о полиции, вызванных происшествием. Министр МВД Арсен Аваков во время краткого брифинга в Днепре анонсировал подготовку законопроекта, которым будет закреплена презумпция правоты сотрудника правоохранительных органов. Аваков также заявил, что МВД выделит две двухкомнатные квартиры семьям погибших сотрудников новой полиции, к тому же каждая семья получит денежную компенсацию в размере 725 тыс. гривен; общественностью был начат сбор средств в помощь семьям погибших патрульных.

См. также

• Убийство Николы Хьюз и Фионы Боун
• Убийство полицейских в Нью-Йорке (2014)
• Убийство Ивонн Флетчер

Ссылки

• [society.lb.ua/accidents/2016/09/25/346122_dnepre_zastrelili_patrulnogo.html В Днепре застрелили патрульного, его напарница скончалась с больнице (обновлено)]. LB.ua. Проверено 25 сентября 2016. [www.webcitation.org/6kn5e1lwC Архивировано из первоисточника 25 сентября 2016].
• [nv.ua/ukraine/events/ubijstvo-politsejskih-v-dnipre-chto-nuzhno-znat-o-sobytii-potrjasshem-ukrainu-228727.html Убийство полицейских в Днипре: Что нужно знать о событии, потрясшем Украину]. NV.ua. Проверено 25 сентября 2016. [www.webcitation.org/6knJXA3QT Архивировано из первоисточника 25 сентября 2016].
• [112.ua/obshchestvo/v-dnepre-nagrazhden-voditel-marshrutki-valeriy-timonin-pytavshiysya-zablokirovat-avto-ubiycy-policeyskih-341493.html В Днепре награжден водитель маршрутки Валерий Тимонин, пытавшийся заблокировать авто убийцы полицейских]. 112.ua. Проверено 26 сентября 2016. [www.webcitation.org/6koa3qv3R Архивировано из первоисточника 26 сентября 2016].

Преступность   Украина

Отрывок, характеризующий Убийство полицейских в Днепре (2016)

– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.