Убийцы (фильм, 1946)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Убийцы
The Killers

Постер фильма
Жанр

нуар / триллер

Режиссёр

Роберт Сиодмак

Продюсер

Марк Хеллингер

Автор
сценария

Энтони Вейлер
Ричард Брукс
Джон Хьюстон

В главных
ролях

Берт Ланкастер
Ава Гарднер
Сэм Ливин
Эдмонд О’Брайен

Оператор

Элвуд Бредел

Композитор

Миклош Рожа

Кинокомпания

Mark Hellinger Productions, Universal Pictures

Длительность

102 мин. 45 сек.

Страна

США США

Год

1946

IMDb

ID 0038669

К:Фильмы 1946 года

«Убийцы» (англ. The Killers; 1946) — художественный фильм Роберта Сиодмака из Национального реестра фильмов США. Снят в жанре нуар по мотивам одноимённого рассказа Эрнеста Хемингуэя. В главных ролях дебютировали две яркие звезды Голливуда середины XX века — Берт Ланкастер и Ава Гарднер.





Сюжет

Наёмные убийцы приезжают в провинциальный городок и убивают работника заправки Оле Андерсена по прозвищу Швед, бывшего боксёра и грабителя. Все свои деньги Швед завещал горничной из отеля, в котором недолго жил. Агент страховой компании Джим Риардон хочет выяснить, почему Швед так поступил и почему он не пытался скрыться от убийц. Для этого он находит тех, кто когда-то знал убитого.

Структура

Несмотря на то, что название фильма совпадает с названием короткого рассказа Хемингуэя[1], в действительности только первые двадцать минут напрямую связаны с ним. Все последующее действие — абсолютно оригинальный сценарий на тему «почему события первых двадцати минут могли произойти».

Структурно это один из самых сложных нуаров. Весьма запутанное повествование составлено из 11 флешбэков — аналитическая структура наподобие «Гражданина Кейна»[2]. Парадокс в том, что реконструированные события мало проясняют психологию Шведа и Китти — главные герои во многом так и остаются загадкой, белым пятном.

В ролях

Съёмочная группа

  • Производство: Universal Pictures
  • Режиссёр: Роберт Сиодмак
  • Продюсер: Марк Хеллингер
  • Авторы сценария: Эрнест Хемингуэй (рассказ), Энтони Вейлер, Ричард Брукс, Джон Хьюстон
  • Оператор: Элвуд Бредел
  • Композитор: Миклош Рожа

Признание

  • Четыре номинации на «Оскар»: «Лучший режиссёр», «Лучший монтаж», «Лучшая музыка к фильму», «Лучший адаптированный сценарий».
  • 1947 — премия «Эдгар» за лучший художественный фильм.
  • 2008 — лента «Убийцы» удостоена включения в Национальный реестр фильмов.

Напишите отзыв о статье "Убийцы (фильм, 1946)"

Примечания

  1. Тот же рассказ был экранизирован Тарковским (см. Убийцы (фильм, 1956)).
  2. Роль «розового бутона» в «Убийцах» отведена шёлковому платку с изображением арфы.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Убийцы (фильм, 1946)

Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала: