Уваров, Игорь Алексеевич

Граф И́горь Алексе́евич Ува́ров (31 мая 1869 — 29 сентября 1934, Белград) — бельский уездный предводитель дворянства, камергер, член Государственного совета по выборам.

Биография

Из потомственных дворян Смоленской губернии. Сын известных археологов графа Алексея Сергеевича Уварова и княжны Прасковьи Сергеевны Щербатовой. Внук министра народного просвещения графа С. С. Уварова. Землевладелец Бельского уезда Смоленской губернии (родовые 32200 десятин, в том числе имение Холм).

По окончании Московского университета поселился в своем смоленском имении, где посвятил себя сельскому хозяйству и общественной деятельности. Был любителем охоты и садоводства, разводил английских сеттеров. В 1894 году был избран Бельским уездным предводителем дворянства, в каковой должности оставался до революции 1917 года. С 1896 года состоял в придворном звании камер-юнкера, с 1910 года — камергера. 6 декабря 1915 года получил чин действительного статского советника. Из наград имел ордена св. Станислава 2-й степени (1901), св. Анны 2-й степени (1904) и св. Владимира 4-й степени (1904). Был членом «Союза 17 октября».

25 октября 1916 года избран членом Государственного совета от дворянских обществ. Входил в группу центра.

В Гражданскую войну участвовал в Белом движении на Юге России. В эмиграции в Югославии. В 1921 году был избран в Русский совет при бароне Врангеле от земских гласных. В 1926 году был делегатом Российского зарубежного съезда в Париже. Умер в 1934 году в Белграде. Похоронен на Новом кладбище.

Семья

Был женат на Елизавете Николаевне Хомяковой (ум. 1959), дочери председателя Государственной думы Н. А. Хомякова. Их сыновья:

• Игорь (1901—1939), окончил старший приготовительный класс Александровского лицея (1917), офицер русской армии. В эмиграции в Югославии, затем в Англии. Погиб в автокатастрофе.
• Алексей (1909—1987), начальник аргентинского округа национальной организации «Витязей».

Источники

• Список гражданским чинам четвертого класса. Исправлен по 1 марта 1916 года. — Петроград, 1916. — С. 3628.
• Государственный совет Российской империи: 1906—1917. — Москва: РОССПЭН, 2008. — С. 286.
• [www.dommuseum.ru/index.php?m=dist&pid=15138 Российское зарубежье во Франции 1919—2000. Л. Мнухин, М. Авриль, В. Лосская. — Москва, 2008.]

Отрывок, характеризующий Уваров, Игорь Алексеевич

Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.