Легенды седого Иртыша (музей)

Ува́тский краеведческий музей «Легенды седого Иртыша» — краеведческий музей Уватского района. Расположен в с. Уват, в здании сельской администрации, на третьем этаже. Имеет филиал — «А. И. Тихонов — легенда мирового биатлона».

История

История музея началась в 1967 году, когда по инициативе учителя истории Клавдии Иосифовны Кручининой в Уватской средней школе открылась комната боевой и трудовой славы. В классном кабинете на первом этаже школы разместились преимущественно материалы, рассказывающие о земляках — участниках гражданской и Великой Отечественной войн.

В 1989 году при школе был создан отряд «Поиск», члены которого под руководством учителя истории Людмилы Александровны Телегиной собирали экспонаты для музея, изучали документы по истории Уватского района в архивах Увата, Тобольска, Тюмени, Москвы. 1 февраля 2007 года по инициативе Юрия Олеговича Свяцкевича, главы районной администрации, на базе экспонатов из Уватского школьного музея был открыт районный краеведческий музей. Директором музея стала Л. А. Телегина. 14 января 2008 года, в ходе торжественных мероприятий, приуроченных к 83-летию Уватского района, состоялось открытие новой экспозиции, созданной специалистами ООО «Museum-Студия» (г. Тюмень). С этого момента музей получил современное название.

Экспозиция

В восьми залах последовательно рассказывается об истории края с древнейших времён, а также о его природе и народах, населяющих Уватскую землю.

Первый зал посвящён легенде о Золотой бабе, знаменитом хантыйском идоле, исчезнувшем четыре века назад во время штурма казаками Демьянского городка, располагавшегося на территории района. В центре зала расположен муляж жертвенника со стоящей над ним фигурой Золотой бабы, воспроизведённой в соответствии с летописными преданиями. Лук и кольчуга сибирского воина, рушащийся под натиском осаждающих частокол, звуки жестокой рукопашной схватки — это первое, что видят и слышат посетители музея.

Второй зал посвящён природе Уватского края и народам его населяющим. Медведь, разоряющий хантыйский лабаз, лось, укрывшийся водоёме от назойливого гнуса, заяц, окружённый сразу тремя врагами — волком, лисой и рысью, русский охотник в одежде хантыйского покроя — эти и другие сцены воссозданы на фоне фотопанорамы, запечатлевшей природу края. Приблизившись к экспонатам, посетитель слышит соответствующие звуки природы.

В третьем зале воссоздан интерьер старого дома — с деревянной мебелью, сундуком, печью и т. д. В определённый момент включается запись с характерными звуками — скрипом половиц, завыванием ветра за окном и даже шагами домового.

В четвёртом зале рассказывается о первоначальном освоении края, поэтому центральной фигурой его стала диорама с ямщиком, задремавшим в запорошенной снегом кошёвке. Здесь же можно познакомиться с изделиями ремёсел и промыслов, увидеть старинные карты и фотографии уватских крестьян.

Пятый зал рассказывает об истории края в первую половину XX века, когда старый уклад был нарушен рядом социальных катаклизмов. Рассказ о семье местного священника сменяют эпизоды гражданской войны и восстания 1921 года, а позднее — политических репрессий 1930-х годов.

В шестом зале рассказывается о жизни района в годы Великой Отечественной войны. Здесь представлены макеты оружия тех лет, фронтовые письма, фотографии, находки с мест боёв. Повествование о начале войны сопровождается звукозаписью с речью Молотова от 22 июня 1941 года.

Седьмой зал посвящён первому этапу освоения природных богатств края. Пройдя по дороге-лежнёвке, посетители видят палатку геологов, строящееся железнодорожное полотно, добычу охотопромышленников и инструменты лесников.

Восьмой зал рассказывает о сегодняшнем и завтрашнем дне Уватского района. Здесь представлены материалы о разработке нефтяных месторождений, строительстве правобережной части с. Уват, создании биатлонного центра и перспективе строительства моста через Иртыш в с. Уват. Центральным экспонатом зала является макет нефтяной вышки, установленный на фоне герба Уватского района.

Литература

• Легенды седого Иртыша. Тюмень, 2008. 8 с.

Отрывок, характеризующий Легенды седого Иртыша (музей)

– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]