Увачан, Иннокентий Петрович

Иннокентий Петрович Увачан
Дата рождения	2 октября 1919(1919-10-02)
Место рождения	стойбище Ангкачо, ныне Катангский район, Иркутская область
Дата смерти	14 декабря 1943(1943-12-14) (24 года)
Место смерти	Криворожский район, Днепропетровская область, Украинская ССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	армия
Годы службы	1942—1943
Звание
Часть	276-й гвардейский стрелковый полк, 92-я гвардейская стрелковая дивизия, 37-я армия, Степной фронт
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иннокентий Петрович Увачан (2 октября 1919 года — 14 декабря 1943 года) — участник Великой Отечественной войны, повозочный роты связи 276-го гвардейского стрелкового полка 92-й гвардейской стрелковой дивизии 37-й армии Степного фронта, гвардии рядовой, Герой Советского Союза.

Биография

Родился 2 октября 1919 года в семье охотника-оленевода стойбища Ангкачо Наканновского сельсовета ныне Катангского района Иркутской области. Эвенк. Окончил начальную школу. Занимался охотой, работал продавцом-приёмщиком пушнины. В 1934 году вместе с родителями переехал в посёлок Усть-Илимпия Эвенкийского автономного округа. Там работал сначала секретарём, а затем председателем Амовского кочевого совета, инструктором окружного исполкома.

В 1942 году призван в Красную Армию. На фронтах Великой Отечественной войны с декабря 1942 года. Воевал рядовым отделения связи на Сталинградском, Воронежском, Степном фронтах. Отличился при форсировании Днепра.

Гвардии красноармеец Увачан в ночь на 30 сентября 1943 года переправился через реку Днепр у села Успенка (Онуфриевский район Кировоградской области) и установил телефонную связь командования с плацдармом. 3 октября 1943 года с группой бойцов пробрался к двум нашим окружённым батальонам и, проложив кабельную линию, установил с ними связь. Возвращаясь на КП, его отряд прорвался к небольшой высоте и занял её, удерживая до прихода подкрепления. Группа И. П. Увачана своим огнём оказала существенную помощь в закреплении десантников на плацдарме. За геройство и отвагу, проявленные в боях при форсировании Днепра, он был представлен к званию Героя Советского Союза.

Но Герой не узнал о высокой награде. 14 декабря 1943 года в одном из боёв на Украине он погиб. Похоронен в братской могиле в селе Недайвода Криворожского района Днепропетровской области.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии рядовому Увачану Иннокентию Петровичу присвоено звание Героя Советского Союза.

Память

• В посёлке городского типа Тура — административном центре Эвенкийского района, установлен памятник Герою.
• В селе Ербогачён установлен бронзовый бюст.
• Имя Иннокентия Увачана увековечено на мемориале в городе Иркутске.
• Именем Иннокентия Петровича названы улицы в посёлках Тура, Байкит, Ванавара, селе Ербогачён.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4059 Увачан, Иннокентий Петрович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Увачан, Иннокентий Петрович

– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.