Зеелер, Уве

Уве Зеелер
Общая информация
Прозвища	Неистовый Уве Наш Уве (нем. Unser Uwe)
Родился	5 ноября 1936(1936-11-05) (87 лет) Гамбург, Третий Рейх
Гражданство	Германия
Рост	168 см
Позиция	Нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1944—1953	Гамбург
Клубная карьера*
1953—1972	Гамбург	519 (444)
1978	Корк Селтик	1 (2)
1953—1978	Итого	520 (446)
Национальная сборная**
1953—1954	ФРГ (до 18)	10 (15)
1954—1970	ФРГ	72 (43)
1958	ФРГ (до 23)	1 (0)
	ФРГ (B)	3 (0)
Международные медали
Чемпионаты мира
Серебро	Англия 1966
Бронза	Мексика 1970
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

У́ве Зе́елер (нем. Uwe Seeler; род. 5 ноября 1936, Гамбург, Третий Рейх) — немецкий футболист, большую часть карьеры выступавший за «Гамбург», капитан сборной ФРГ. Ныне бизнесмен.

Биография

Детство

Отец — Эрвин Зеелер, работал в гамбургской гавани, 57 раз играл за сборную Гамбурга по футболу, лучший бомбардир рабочей Олимпиады 1933 года (Вена), играл за «Гамбург», тренировал «Альтон», умер в конце Второй мировой. Старший брат Дитер играл в «Гамбурге» на позиции левого полузащитника, был учителем брата. В трудное послевоенное время 3-м братьям Зеелерам, оставшимся без отца, пришлось искать средства к существованию, ведь необходимо было кормить также сестёр и мать. За свои выступления юный Уве получал яйца, муку и картофель. Затем Уве попал в футбольную школу возрождавшегося «Гамбурга». Своё прозвище Неистовый Уве Зеелер получил в 1953 году, когда он в 16-летнем возрасте блестяще отыграл на Международном юношеском клубном турнире в Виареджо. На юношеском турнире УЕФА в Бельгии в 1954-м он забил 12 из 20 мячей сборной Германии. О юном вундеркинде заговорила вся страна.

Клубная карьера

Почти всю свою клубную карьеру, за исключением одного матча, Уве Зеелер провёл в «Гамбурге». Дебют игрока состоялся 5 августа 1953 года в матче против «Геттингена». Главный тренер Гюнтер Мальманн превратил мощного таранного форварда в хитрого и умного игрока. В 1957-м карьера Уве могла закончится из-за проблем с позвоночником, но вскоре боли прошли. Лучшим матчем Уве за «Гамбург» считается финал Кубка ФРГ 1963 года, когда он забил все 3 безответных мяча в ворота дортмундской «Боруссии». Прощальный матч Зеелера состоялся 1 мая 1972 года, соперником «Гамбурга» была Сборная Европы, на матч пришли 62 тысячи зрителей.

В 1978 году провёл один официальный матч в составе ирландского «Корк Селтик». Зеелер вышел на поле по просьбе фирмы «Adidas», с которой футболист был связан контрактом. «Корк Селтик» уступил «Шемроку» со счётом 2:6, оба гола на свой счёт записал Зеелер.

Выступления за сборную

Тренер сборной ФРГ Зепп Хербергер долго искал преемника лидеру сборной Фрицу Вальтеру, пока не наткнулся на молодого Уве. Но тут возникла проблема: здорово игравший правой ногой, Зеллер почти не умел использовать левую, что существенно обедняло его игру. Однако вскоре Уве преодолел этот свой игровой недостаток, работая на тренировках. 16 октября 1954 года Уве дебютировал в составе сборной в матче против Франции (1:3), отметившись голевой передачей. После игры Хербергер сказал: «Этот клубок, сотканный из мышц, энергии и азарта, далеко пойдёт». Но в дальнейших играх Уве продолжал не забивать, играя настырно, но прямолинейно, и Хербергер вынужден был отстранить Зеллера от игр. А вскоре начались и вышеописанные боли в области позвоночника, но вскоре они прошли и Уве взяли на Чемпионат мира 1958. И пресса и партнёры не были довольны Уве, называя его «толстяком», и он даже, обидевшись, уехал в Гамбург, но Фриц Вальтер уговорил его вернуться. 2 мяча Уве, забитые во время группового турнира, помогли немцам выйти в четвертьфинал, где они одолели Югославию Югославия. На чемпионате мира 1962 и 1966 Уве также забил по 2 гола. На последнем в четвертьфинале один из двух удалённых футболистов команды Уругвая Торре ударил Уве за симуляцию. В полуфинале, несмотря на блестящую игру Льва Яшина, немцы одолели СССР, но затем были биты англичанами. На мундиале 1970 Зеллер отквитался за финал, забив англичанам в четвертьфинале в ворота Питера Бонетти затылком на последних секундах матча, однако и в этом чемпионате сборная ФРГ не смогла выиграть, заняв 3-е место.

Бизнес

В 1961 году Зеллеру поступил ряд выгодных предложений из клубов Юга Европы, и Уве вполне мог уйти, ведь в ФРГ футболисту тогда платили небольшие деньги. Чтобы предотвратить это, Хербергер добился назначения Зеллера на пост главного представителя на севере ФРГ одной фирмы по производству спортивного оборудования и экипировки. В 1995-м Зеллер стал президентом «Гамбурга» и решил тогдашние финансовые трудности клуба, однако в 1997 году его обвинили в махинациях. Также в послужном списке Зеелера есть одно комедийное камео.

Достижения

Командные

В составе Гамбурга

• Финалист Кубка Кубков: 1968.
• Чемпион ФРГ: 1960.
• Обладатель Кубка ФРГ: 1963.

В составе Сборной ФРГ

• 4-е место Чемпионата мира 1958.
• Четвертьфиналист Чемпионата мира 1962.
• Серебряный призёр Чемпионата мира 1966.
• Бронзовый призёр Чемпионата мира 1970.

Личные

• Футболист года в ФРГ: 1960, 1964, 1970.
• Лучший бомбардир Бундеслиги: 1963-64.
• Лучший бомбардир «Оберлиги-Север» (регионального подразделения чемпионата ФРГ): 1955 (28 голов), 1956 (32), 1957 (31), 1959 (29), 1960 (36), 1961 (29), 1962 (28).
• Лучший бомбардир в истории «Гамбурга»: 523 гола
• Один из трех, вместе с Пеле и Мирославом Клозе футболистов, забивавших голы на четырех чемпионатах мира: 1958—1970.
• Уве входит в список «ФИФА 100», но он отказался фотографироваться для буклета.
• Один из 4-х почётных капитанов сборной ФРГ.
• 3-й футболист Европы: 1960.
• До 1998 года, когда это достижение побил на чемпионате мира соотечественник Зеллера Маттеус, Уве был рекордсменом по числу матчей, проведённых на подобных соревнованиях — 21.
• Высший орден Германии «За заслуги».

Статистика выступлений

Обзор карьеры

Обзор карьеры

Турнир	Период	Матчи	Голы
Сборная ФРГ	1954-1970	72	43
Еврокубки	1960-1972	29	21
Чемпионат ФРГ	1955-1963	43	40
Бундеслига	1963-1972	239	137
Оберлига «Север»	1954-1963	237	267
Кубок ФРГ	1954-1972	39	41
Чемпионат Ирландии	1977-1978	1	2
Всего за карьеру	1954-1972	660	551

Клубная карьера

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Чемпионат ФРГ		Кубки		Еврокубки		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Гамбург	1954/55	26	28	5	1	?	?	-	-	31+	29+
	1955/56	29	32	5	3	1+	1+	0	0	35+	36+
	1956/57	26	31	4	2	?	?	0	0	30+	33+
	1957/58	24	22	4	2	?	?	0	0	28+	24+
	1958/59	27	29	4	5	?	?	0	0	31+	34+
	1959/60	26	36	7	13	?	?	0	0	33+	49+
	1960/61	23	29	6	8	?	?	7	5	36+	42+
	1961/62	28	28	2	4	?	?	0	0	30+	32+
	1962/63	28	32	6	2	4	6	0	0	38	40
	1963/64	30	30	-	-	2	2	6	5	38	37
	1964/65	19	14	-	-	1	1	0	0	20	15
	1965/66	23	11	-	-	2	1	0	0	25	12
	1966/67	23	10	-	-	4	3	0	0	27	13
	1967/68	30	12	-	-	1	0	9	8	40	20
	1968/69	33	23	-	-	3	1	4	3	40	27
	1969/70	30	17	-	-	2	0	0	0	32	17
	1970/71	25	9	-	-	2	3	2	0	29	12
	1971/72	26	11	-	-	4	3	1	0	31	14
	Итого	476	404	43	40	47	58	29	21	595	523
Корк Селтик	1977/78	1	2	-	-	0	0	0	0	1	2
	Итого	1	2	0	0	0	0	0	0	1	2
Всего за карьеру		477	406	43	40	47	58	29	21	596	525

Выступления за сборную

Статистика выступлений за сборную ФРГ  

Сезон	Чемпионат мира		Отборочные игры		Товарищеские матчи		Итого
	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
1954	-	-	-	-	2	0	2	0
1955	-	-	-	-	1	0	1	0
1956	-	-	-	-	1	0	1	0
1958	5	2	-	-	4	3	9	5
1959	-	-	-	-	5	6	5	6
1960	-	-	2	1	3	3	5	4
1961	-	-	2	2	4	3	6	5
1962	4	2	-	-	3	0	7	2
1963	-	-	-	-	3	3	3	3
1964	-	-	1	0	2	4	3	4
1965	-	-	1	1	-	-	1	1
1966	6	2	-	-	6	5	12	7
1967	-	-	1	1	2	0	3	1
1968	-	-	-	-	1	0	1	0
1969	-	-	1	0	2	0	3	0
1970	6	3	-	-	4	2	10	5
Всего	21	9	8	5	43	29	72	43

Источники

• Уве Зеелер. Король акробатических голов // Игорь Гольдес. 100 легенд мирового футбола. Выпуск второй. М., 2003. С. 15-21.

Ссылки

• [bundesliga.net.ru/blog/2007-08-04-226 Зеелер на сайте «Всё о немецком футболе»]
• [www.sport-express.ru/art.shtml?55418 Интервью журналисту «Спорт-Экспресса» Александру Львову]
• [footballplayers.ru/players/Seeler_Uwe.html Зеелер на сайте «Футболисты мира»]

Отрывок, характеризующий Зеелер, Уве

– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала: