Угаритский язык — мёртвый язык из семьи семитских языков — язык населения древнего Угарита.
В 1929 г. в районе Рас-Шамра (Сирия) на развалинах древнего города Угарит было раскопано большое количество глиняных клинописных табличек. Некоторые были написаны по-аккадски и представляли собой дипломатическую переписку, частную корреспонденцию, а также словари (аккадские слова с переводом на местный язык). Большинство же оказались текстами мифологического характера, записанные западносемитским письмом, адаптированным к глине, и потому похожим на аккадскую клинопись. Расшифровка угаритских табличек дала ценнейшие сведения о ханаанской мифологии и о более древнем, по сравнению с ивритом, западносемитском языке.
Таблички, которые донесли до нас угаритскую литературу, датируются XIV—XIII вв. до н. э., не менее, чем на полтысячелетия старше наиболее древних надписей на иврите — по оценкам некоторых учёных примерно соответствуя периоду написания на иврите древнейших частей Библии[1]. Мифологическая и культурологическая информация позволяет отнести к общеханаанским целые фрагменты Библии (текст о Данииле, фрагменты многих других сюжетов).
Язык угаритских табличек чрезвычайно близок к современной ему форме иврита (иврит древнейшего корпуса Библии[1]), но сохранил ряд архаичных фонетических черт по сравнению с ивритом или финикийским. Хотя угаритский алфавит, как и все западносемитские алфавиты, передает только согласные, в нём есть три отдельных знака для передачи «алефа» с гласными a, i и u (матрес лекционис). Это, а также наличие некоторых угаритских слов (глосс) в аккадской передаче, в которой есть гласные, хотя и не вполне однозначно, позволяет более-менее надёжно установить и гласный состав слова.
Угаритский язык — близок к ханаанским языкам, (финикийскому, ивриту и др.), а по мнению части учёных, просто принадлежит к их числу[2], имеет морфологию — типично западно-семитскую, а лексику — семитскую с заимствованиями из хурритского языка.
Угаритский алфавит — клинообразной формы, консонантный[3].
В языке выявлены три стиля, различающиеся фонетически[4]:
- архаичный,
- классический,
- «вульгарный».
Архаичный стиль почти не отличался от прасемитского (отсутствовали лишь латеральные сибилянты как особые фонемы). Классический и «вульгарный» имеют тенденцию к потере интердентальных согласных.
См. также
Напишите отзыв о статье "Угаритский язык"
Примечания
- ↑ 1 2 Барух Подольский, [www.slovar.co.il/index-60.html «История семитских языков»]
- ↑ Aistleitner J., Wörterbuch der ugaritischen Sprache,3 Aufl., 1967
- ↑ Gordon С. H.,Ugaritic textbook, [Th.1—3], Graz, 1967
- ↑ Сегерт С., Угаритский язык, М., 1965
Литература
- Сегерт С. Угаритский язык. — М.: «Наука», 1965. — 104 с.
Ссылки
- [semitology.lugovsa.net/semit_lang/ugarit/ugarit.htm Статья об угаритском языке на сайте «Семитология»]
|
---|
| | | Восточные | |
---|
| Западные |
Центральные</span>ruen | <td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;padding-left: 5px;">
</td> <tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background:yellow; width: 70px; border-bottom: 2px solid #fff;">Южносемитские</span>ruen</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#fcfbbf; padding-left: 5px;">
</td></tr></table></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Угаритский языкБолконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
|
---|
|