Аггамс, Лесли

Лесли Аггамс
Leslie Uggams
Дата рождения:	25 мая 1943(1943-05-25) (80 лет)
Место рождения:	Нью-Йорк, США
Профессия:	актриса, певица, телеведущая
Карьера:	1950 — наст. время

Ле́сли А́ггамс (англ. Leslie Uggams, род. 25 мая 1943) — американская актриса и певица, лауреат премий «Эмми» и «Тони», добившаяся наибольшего успеха благодаря участию в бродвейских мюзиклах. На экране она наиболее известна благодаря роли Киззи Рейнольдс в мини-сериале 1977 года «Корни», которая принесла ей номинации на «Эмми» и «Золотой глобус».

Жизнь и карьера

Лесли Аггамс родилась в Нью-Йорке и училась в Джульярдской школе. Дочь успешного в пятидесятых певца Хилла Джонса, она начала свою карьеру будучи ребёнком с ролей на телевидении.

В 1968 году Аггамс выиграла Премию «Тони» за лучшую женскую роль в мюзикле Hallelujah, Baby!. В следующем году она получила собственное телешоу, став первой афро-американской женщиной-ведущей на национальном телевидении. В семидесятых она сконцентрировалась на актёрской карьере и появилась в кинофильмах «Угонщик самолётов» (1972), «Чёрная девушка» (1972) и «Бедненький Эдди» (1975).

Наибольшим успехом в карьере Лесли Аггамс стала главная роль Киззи в мини-сериале 1977 года «Корни», который имел огромный успех у критиков и зрителей и входит в тройку самых наблюдаемых программ в истории телевидения. Эта роль принесла актрисе номинации на Премию «Эмми» за лучшую женскую роль в мини-сериале или фильме и «Золотой глобус» за лучшую женскую роль в телевизионном сериале — драма. Двумя годами позже она снялась в ещё одном крупном мини-сериале — «Закулисье Белого дома».

Начиная с восьмидесятых Аггамс появлялась на экране не регулярно, отдавая предпочтение работе в театре. Она получила ещё одну номинацию на «Тони» за роль в постановке «Король Хедли II» в 2001 году. В 1983 году она выиграла «Эмми» как ведущая ещё одного собственного шоу.

В 2016 году Аггамс вернулась на экраны с ролью в кинофильме «Дэдпул». Следом она была приглашена на роль считавшейся покойной матери Люциуса в прайм-тайм мыльную оперу «Империя».

Фильмография

• Две недели в другом городе (1962)
• Угонщик самолётов (1972)
• Чёрная (1972)
• Бедненький Эдди (1975)
• Шугар Хилл (1993)
• Один на один (2009)
• Дэдпул (2016)

Ссылки

• [www.leslieuggams.com/ Официальный сайт]
• [ibdb.com/person.php?id=62892 Аггамс, Лесли] (англ.) на сайте Internet Broadway Database
• Аггамс, Лесли (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.lortel.org/LLA_archive/index.cfm?search_by=people&first=Leslie&last=Uggams&middle= Аггамс, Лесли]  (англ.) на сайте Internet Off-Broadway Database

Отрывок, характеризующий Аггамс, Лесли

– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.