Угличская ГЭС

Угличская ГЭС
Угличская ГЭС со стороны верхнего бьефа
Страна	Россия Россия
Местоположение	Ярославская область Ярославская область
Река	Волга
Каскад	Волжско-Камский
Собственник	РусГидро
Статус	действующая
Год начала строительства	1935
Годы ввода агрегатов	1940—1941
Основные характеристики
Годовая выработка электро­энергии, млн  кВт⋅ч	240
Разновидность электростанции	плотинная русловая
Расчётный напор, м	13,0; 13,6
Электрическая мощность, МВт	120
Характеристики оборудования
Тип турбин	поворотно-лопастные
Количество и марка турбин	1 × ПЛ 91-ВБ-900, 1 × ПЛ Voith Hydro
Расход через турбины, м³/сек	1×482, 1×600
Количество и марка генераторов	1 × СВ 1250/170-96, 1 × СВ 1343/150-100
Мощность генераторов, МВт	1×55, 1×65
Основные сооружения
Тип плотины	земляная, гравитационная бетонная
Высота плотины, м	27
Длина плотины, м	310, 179
Шлюз	однокамерный однониточный
ОРУ	220 кВ
На карте
Угличская ГЭС

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7600503000

У́гличская гидроэлектроста́нция — ГЭС на реке Волге в Ярославской области, в городе Угличе. Входит в Волжско-Камский каскад ГЭС, являясь его второй ступенью. Одна из старейших гидроэлектростанций России — пущена в 1940 году, сыграла важную роль в обеспечении Москвы электроэнергией в годы Великой Отечественной войны, особенно в период Битвы за Москву. Строительство станции велось в 1935—1955 годах, преимущественно силами заключённых ГУЛага, по состоянию на 1941 год она являлась второй по мощности действующей гидроэлектростанцией СССР. Собственником Угличской ГЭС (за исключением судоходного шлюза) является ОАО «РусГидро». Архитектурный комплекс Угличской ГЭС является объектом культурного наследия, охраняемым государством.

Конструкция станции

Конструктивно Угличская ГЭС представляет собой низконапорную русловую гидроэлектростанцию (здание ГЭС входит в состав напорного фронта). Сооружения гидроузла включают в себя русловую земляную плотину, бетонную водосбросную плотину, здание ГЭС и судоходный шлюз. В основании сооружений находятся моренные суглинки, в ряде случаев перекрытые аллювием. Установленная мощность электростанции — 120 МВт, обеспеченная мощность — 8,8 МВт, среднегодовая выработка — 240 млн кВт·ч.

Земляная плотина

Русловая земляная плотина образует большую часть напорного фронта гидроузла, размещаясь между шлюзом и водосбросной плотиной. Её длина составляет 314 м, максимальная высота — 27 м. Тело плотины объёмом 1,51 млн м³ намыто из песка, в низовой части плотины расположен каменный банкет, отсыпанный при перекрытии реки и прикрытый обратным фильтром. Плотина имеет противофильтрационный элемент — расположенную в её центральной части диафрагму, состоящую в нижней части из металлического шпунта (заглублённого на 2 м в основание), а в верхней части — из металлического листа толщиной 11—14 мм. Верховой откос защищён от размыва волнами и разрушения льдом каменной наброской толщиной 35—45 см, лежащей на 15-сантиметровом слое гравия; низовой откос одернован. По гребню плотины проложена автомобильная дорога.

Водосбросная плотина

Гравитационная бетонная водосбросная плотина Угличской ГЭС предназначена для пропуска расходов реки, превышающих пропускную способность турбин и регулирующие возможности водохранилища. Располагается со стороны правого берега, между земляной плотиной (с которой сопрягается при помощи устоя) и зданием ГЭС. Её длина — 179 м, объём тела — 316 тыс. м³. Плотина имеет 7 пролётов шириной по 19,8 м; каждый пролёт имеет два яруса. Верхний ярус пропускает около 27 % расчётного расхода (также через него происходит сброс льда), перекрывается сегментным затвором высотой 5,4 м. Нижний ярус имеет высоту 4 м, пропускает около 73 % расхода и перекрывается трубчатым затвором. При ремонте основных затворов, со стороны верхнего и нижнего бьефа устанавливается шандорное заграждение. Маневрирование основными затворами производится с помощью специальных грузоподъёмных механизмов, монтированных на бычках плотины. Шандоры верхнего бьефа монтируются мостовыми кранами машинного зала, нижнего бьефа — специальной лебёдкой грузоподъёмностью 50 т.

Максимальная пропускная способность водосбросной плотины — 11 600 м³/с, что позволяет безопасно пропускать паводки вероятностью 0,1 % (1 раз в 1000 лет). Энергия потока гасится на водобое длиной 90 м, представляющем собой бетонную плиту с двумя рядами гасителей высотой по 2,5 м, а также на рисберме длиной 128 м. Рисберма имеет форму ковша, её наинизшая точка заглублена по отношению к водобою на 10 м. Со стороны верхнего бьефа к плотине примыкает понур длиной 40 м, прикрытый сверху бетонными плитами.

Здание ГЭС

Здание Угличской ГЭС — руслового типа (входит в состав напорного фронта), расположено между водосбросной плотиной и правым берегом. Конструктивно состоит из двух секций (турбин и монтажной площадки). В машинном зале ГЭС установлено два гидроагрегата с поворотно-лопастными турбинами, работающими на расчётном напоре 13 м и вертикальными зонтичными гидрогенераторами. Один гидроагрегат, эксплуатируемый с момента пуска станции, оснащён турбиной ПЛ 91-ВБ-900 и генератором СВ 1250/170-96 мощностью 55 МВт (производитель турбины — Ленинградский металлический завод, генератора — Электросила). Второй гидроагрегат, оборудование которого было заменено к 2011 году, оборудован турбиной производства фирмы Voith Siemens Hydro и генератором СВ 1343/150-100 мощностью 65 МВт, изготовленным заводом «Элсиб». Изначально установленные гидротурбины Угличской ГЭС унифицированы с турбинами Рыбинской ГЭС и до середины 1950-х годов являлись крупнейшими в мире (диаметр рабочего колеса 9 м, вес турбины — 1257 т).

• Машинный зал и гидроагрегаты Угличской ГЭС
• Uglich HPP 24.JPG

  Вид с монтажной площадки

• Uglich HPP 25.JPG

  Вид на колпаки над гидроагрегатами

• Uglich HPP 21.JPG

  Гидроагрегат № 1

• Uglich HPP 20.JPG

  Гидроагрегат № 2

• Uglich HPP 26.JPG

  Рабочее колесо турбины

• Uglich HPP 11.JPG

  Шахта турбины № 1

• Uglich HPP 22.JPG

  Колонка управления турбины

Для перемещения элементов гидроагрегатов (а также оперирования шандорным заграждением верхнего бьефа водосбросной плотины) используются два мостовых крана, грузоподъёмностью по 310 т. Проектом не предусматривалось отопление машинного зала — предполагалось, что оно будет обогреваться теплом работающих генераторов; однако в ходе эксплуатации выяснилось, что их возможностей для обогрева всего здания не хватает, в связи с чем вокруг агрегатов было сооружено отдельное перекрытие со съёмными колпаками над гидроагрегатами. Водоводы гидротурбин перекрываются плоскими быстропадающими затворами (по три на каждый водовод), оперирование которыми производится цепными приводами (цепи Галля) с помощью специальных механизмов с электроприводом, размещённых со стороны верхнего бьефа в щитовом отделении, оборудованном мостовым краном грузоподъёмностью 50 т. Помимо затворов, водоводы оборудованы сороудерживающими решётками, а также ремонтными затворами (шандорами). Отсасывающая труба может перекрываться собственными ремонтными затворами, оперирование которыми производится краном грузоподъёмностью 60 т.

• Щитовое отделение и быстропадающие затворы Угличской ГЭС
• Uglich HPP 16.JPG

  Грузоподъёмные механизмы затворов

• Uglich HPP 15.JPG

  Быстропадающие щиты и цепи Галля

• Uglich HPP 17.JPG

  Мостовой кран щитового отделения

Схема выдачи мощности

С гидрогенераторов электроэнергия на напряжении 13,8 кВ подаётся по уложенным в железобетонные коллекторы кабельным линиям на открытое распределительное устройство (ОРУ 220 кВ), расположенное на правом берегу вблизи здания ГЭС. Каждый генератор работает на свой трёхфазный трансформатор ТД-80000/220У1 производства ОАО «Запорожтрансформатор», которые размещены на ОРУ (до 2008 года были установлены 6 однофазных трансформаторов ОДГ-23000/220), для обслуживания трансформаторов имеется трансформаторная мастерская. Выдача электроэнергии в энергосистему производится по пяти линиям электропередачи напряжением 220 кВ, из которых по двум — на Москву, ещё по двум — на Рыбинск и по одной — на Ярославль:

• Угличская ГЭС — ПС Заря (2 ЛЭП, длиной по 92,2 км);
• Угличская ГЭС — ПС Вега (7,5 км);
• Угличская ГЭС — ПС Венера (69,6 км);
• Угличская ГЭС — ПС Ярославль (92,7 км).

Также, имелась подстанция 35 кВ (ныне ПС 35/6 кВ «Прибрежная»), с которой производилось энергоснабжение Углича, Калязина и близлежащих сельских населённых пунктов.

Судоходный шлюз

Судоходный шлюз Угличского гидроузла расположен у левого берега, примыкая к земляной плотине. Шлюз однокамерный однониточный, длина камеры — 290 м, ширина — 30 м. В системе внутренних водных путей имеет номер 10-У. Проектное время наполнения шлюза составляет 9,5 минут, опорожнения — 7 минут. Заполнение и осушение шлюзовой камеры производится при помощи двух водоподводящих галерей. В верхней голове шлюза (со стороны Угличского водохранилища) расположен основной клапанный затвор и ремонтный плоский колёсный затвор, в нижней голове — основные и ремонтные двустворчатые ворота. Помимо голов и шлюзовой камеры, в состав сооружений шлюза входят верховой канал длиной 800 м и низовой канал длиной 1200 м, причальные стенки, две ограждающие дамбы, защищающие суда при подходе к шлюзу, левобережная дамба с суглинистым противофильтрационным ядром, а также автомобильный мост над нижней головой. Шлюз находится на балансе ФГУП «Канал имени Москвы».

• Судоходный шлюз Угличской ГЭС
• Теплоход "Максим Литвинов" в шлюзе, Углич.jpg

  Шлюзовая камера

• Uglich HPP 28.JPG

  Вид на верхнюю голову и левобережную дамбу

• Uglitsch Schleuse.JPG

  Нижняя голова и причальная стенка

Водохранилище

Напорные сооружения ГЭС образуют Угличское водохранилище площадью 249 км². Полная ёмкость водохранилища составляет 1,245 км³, полезная — 0,8 км³, что позволяет осуществлять ограниченное сезонное регулирование стока (водохранилище позволяет увеличивать сток реки в межень за счёт накопления воды в половодье, но не в полном объёме). Отметка нормального подпорного уровня водохранилища составляет 113 м над уровнем моря (по Балтийской системе высот), форсированного подпорного уровня — 113,2 м, уровня мёртвого объёма — 109 м.

Последствия создания Угличской ГЭС

Экономическое значение

Угличская ГЭС работает в пиковой части графика нагрузки энергосистемы Центра, повышая надёжность её функционирования. Всего за время эксплуатации Угличская и Рыбинская ГЭС выработали более 80 млрд кВт·ч возобновляемой электроэнергии. Угличское водохранилище активно используется в интересах водного транспорта, являясь частью Единой глубоководной системы Европейской части Российской Федерации и обеспечивая на участке Волги от Дубны до Углича гарантированную глубину 4 м (до строительства ГЭС глубины на этом участке в летнюю межень падали до 0,7 м, а в засушливые годы — до 0,4 м, делая возможным крупнотоннажное судоходство только в половодье). По сооружениям гидроузла проложена автомобильная дорога. Угличское водохранилище имеет рекреационное и рыбохозяйственное значение (допустимый улов оценивается в 300 т в год).

Социальные последствия

При создании Угличского водохранилища было переселено 24,6 тысячи человек. Водохранилищем было затронуто в разной степени (полное или частичное затопление, подтопление, берегопереработка) 213 населённых пунктов, в подавляющем большинстве — сельских (всего из зоны затопления было перенесено 5270 домовладений). В зону затопления попала часть территории городов Калязин (пострадал в наибольшей степени), Углич и Кимры.

При создании водохранилища был утрачен ряд памятников истории и культуры — Троицкий Макарьев монастырь и архитектурный комплекс упразднённого в XVIII веке Николо-Жабенского монастыря в Калязине, Паисиев Покровский монастырь в Угличе, большая часть исторической застройки Калязина, древнее село Скнятино, более двух десятков сельских и городских церквей, левое крыло Супоневского дворца (усадьбы генерала А. Н. Супонева). В зоне затопления велись значительные археологические работы, в результате которых был получен большой объём материала, в несколько раз превышающий полученный на этой территории за предыдущее время; в то же время несоответствие проведённых работ масштабам зоны затопления привело к тому, что большая часть археологических памятников осталась неисследованной и была затоплена.

История создания

Проектирование

Интерес к использованию энергетических ресурсов Верхней Волги возник в начале 1930-х годов. С 1931 года начинают разрабатываться планы комплексного использования водных ресурсов Волги на всём её протяжении. 23 марта 1932 года было выпущено Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О строительстве электростанций на Волге», санкционировавшее начало работ по Ярославской, Горьковской (Балахнинской) и Пермской гидроэлектростанциям, из которых реальные работы начались только по первой станции. Одновременно, велись проектные проработки и по другим волжским ГЭС — в подготовленной в 1933 году «Гидроэлектропроектом» схеме освоения Волги уже фигурировала Угличская ГЭС, которую планировалось построить к 1937 году. Однако в 1934 году в схеме освоения верхней Волги вместо неё уже фигурировали Мышкинская и Калязинская ГЭС.

К 1935 году проект Ярославской ГЭС столкнулся с рядом трудностей, и часть проектировщиков предложила отказаться от строительства Ярославской, Мышкинской и Калязинской ГЭС в пользу сооружения Рыбинской и Угличской ГЭС. Для изучения вопроса Госплан СССР создал специальную экспертную комиссию из сотрудников Управления строительства канала Москва — Волга НКВД СССР, которое вело проектирование и строительство всех объектов канала, в том числе первой ГЭС на Волге — Иваньковской (пущена в 1937 году). В работе комиссии приняли активное участие главный инженер Управления С. Я. Жук, начальник технического отдела В. Д. Журин и его заместитель Г. А. Чернилов (который непосредственно руководил проектными проработками по Рыбинской и Угличской ГЭС). В результате произведённых экспертизой расчётов, комиссией было сделано следующее заключение, утверждённое Госпланом:

• Строительство Ярославского гидроузла, как неэффективного, прекратить.
• Створ гидроузла перенести в район Рыбинска.
• НПУ водохранилища повысить как минимум до отметки 100 м, а возможно и выше, в соответствии с результатами подробного экономического обоснования.
• Признать целесообразным строительство Угличской ГЭС, что позволит создать непрерывный каскад из трёх гидроузлов: Иваньковского, Угличского и Рыбинского.

Предложение Госплана обсуждалось Центральным комитетом ВКП(б) и Совнаркомом СССР, которые 14 сентября 1935 года приняло постановление «О строительстве гидроузлов в районе Углича и Рыбинска», в соответствии с которым сооружение Ярославской ГЭС прекращалось, и начиналось одновременное строительство Угличской и Рыбинской ГЭС. Оно поручалось НКВД, в составе которого была создана специальная организация — Волгострой НКВД СССР. В 1935 году из проектировщиков Управления канала Москва — Волга был создан проектный отдел Волгостроя, главной задачей которого было проектирование Рыбинского и Угличского гидроузлов. С 1940 года рабочим проектированием Угличской ГЭС занималось созданная в этом же году организация под названием «Московское и Ленинградское проектные управления Главгидростроя НКВД СССР» (сокращённо Гидропроект).

Выбранная схема использования верхней Волги отличалась высокой эффективностью в энергетическом отношении: Угличская и Рыбинская ГЭС были запроектированы на общую мощность 440 МВт и выработку 1,312 млрд кВт·ч, а ранее запланированные на этом участке Калязинская, Мышкинская и Ярославская ГЭС должны были иметь общую мощность 250 МВт и выработку 0,6 млрд кВт·ч. Технический проект Угличского гидроузла был утверждён 3 июля 1938 года экономическим Советом при Совнаркоме СССР, его параметры подразумевали максимально возможную унификацию с проектом Рыбинской ГЭС.

Строительство

Сооружение Угличской ГЭС началось в октябре 1935 года с подготовительного этапа — возведения дорог, базы строительства, жилья и т. п. Земляные работы на сооружениях гидроузла начались в 1936 году, первый бетон был уложен в апреле 1938 года. Особенностью строительства Угличской ГЭС являлось возведение бетонных сооружений (водосбросной плотины, шлюзов и здания ГЭС) в котлованах на пойме, вне русла реки, что позволило отказаться от строительства временных перемычек в русле, ускорить и упростить работы. Наибольшего масштаба земляные работы достигли в 1937 году, когда на строительстве Угличской и Рыбинской ГЭС было перемещено 13,5 млн м³ грунта. К 1938 году земляные работы по котлованам основных сооружений (водосбросная плотина, шлюзы, здание ГЭС) были завершены. Земляные работы были довольно хорошо (для того времени) механизированы — примерно на 70 %. Активно использовались экскаваторы, автотранспорт, специальные железнодорожные вагоны — думпкары, ленточные транспортёры. Широкое распространение получила гидромеханизация, с помощью которой было сделана значительная часть насыпей, в том числе намыта русловая плотина (причём, впервые в отечественной практике намыв производился и зимой).

15 октября 1939 года было произведено перекрытие Волги, начат намыв земляной плотины. В январе 1940 года был начат монтаж первого гидроагрегата, в феврале того же года — второго. Первый гидроагрегат был пущен 8 декабря 1940 года, второй — 20 марта 1941 года. По первоначальным планам завершить строительство Угличской ГЭС намечалось уже в 1939 году, затем этот срок был перенесен на 1942 год. К началу Великой Отечественной войны строительные работы были близки к завершению, станция эксплуатировалась в соответствии с проектом, но в связи с тяжёлыми условиями военного и послевоенного времени устранение оставшихся недоделок затянулось. Официально строительство было завершено с утверждением Советом Министров СССР акта правительственной комиссии о приеме Угличской и Рыбинской ГЭС в промышленную эксплуатацию 30 июля 1955 года. На момент пуска гидроагрегатов, Угличская ГЭС (110 МВт) являлась второй по мощности действующей гидроэлектростанцией СССР, уступая Днепрогэсу (560 МВт), но превосходя Нижне-Свирскую ГЭС (96 МВт).

Всего на строительстве Угличской ГЭС было выполнено 18,3 млн м³ земляных работ, уложено 0,793 млн м³ бетона, смонтировано 14,5 тыс. т металлоконструкций; для сравнения, при строительстве Днепрогэса было выполнено 8 млн м³ земляных работ и уложено 1,2 млн м³ бетона.

Для строительства Рыбинской и Угличской ГЭС (включая работы по подготовке водохранилищ) была создана специализированная организация — Волгострой НКВД, ориентированная на преимущественное использование труда заключённых. При Волгострое 7 октября 1936 года был образован Волголаг. В связи с приостановкой работ по строительству станции, 24 февраля 1942 года Волголаг был отделен от Волгостроя и реорганизован в Рыбинский исправительно-трудовой лагерь (ИТЛ) значительно меньшей численности. В феврале — марте 1942 года основной персонал строительства был эвакуирован для использования на других стройках, а в Рыбинский ИТЛ направляли заключённых пониженной трудоспособности (больных и инвалидов). Основной его задачей стало изготовление укупорки и корпусов мин, заготовка древесины, дров и другой продукции; к работам по достройке ГЭС заключённые Рыбинского ИТЛ также привлекались, но в относительно небольших объёмах. 26 февраля 1944 года Рыбинский ИТЛ был снова объединён с Волгостроем и преобразован в ИТЛ Волгостроя. 29 апреля 1946 года лагерь был вновь переименован — в Волжский ИТЛ МВД СССР, 8 октября того же года Волгострой был передан Министерству энергетики СССР, но при этом заключённые ИТЛ продолжали использоваться на работах по достройке ГЭС, вплоть до ликвидации лагеря 29 апреля 1953 года.

Численность заключённых Волголага достигла максимума в 1938—1941 годах (70—80 тыс. человек), позднее снизившись до 20 тыс. человек и менее; максимальное количество заключённых было зафиксировано 15 марта 1941 года — 97 069 человек, минимальное 1 апреля 1953 года — 14 117 человек. Большинство из заключённых не были «политическими» — так, на 1 октября 1938 года в Волголаге числилось 77 345 заключённых, из них осужденных за контрреволюционные преступления — 14 482 человека. В целом руководство ГУЛага стремилось направлять в «гидротехнические» лагеря осуждённых за нетяжкие преступления. Смертность заключённых Волголага в 1936—1940 годах была относительно небольшой, от 0,8 до 2,4 %, что меньше средней по ГУЛагу в 1,4—3,4 раза. В 1942 году смертность резко возросла и достигла 35,5 %, что было связано с ухудшением питания в условиях военного времени и спецификой контингента Рыбинского ИТЛ (в него направлялись больные и инвалиды). Помимо заключённых, в строительстве участвовали и вольнонаёмные работники, в частности в 1939 году Ярославский обком комсомола направил на Волгострой 6400 человек, а всего в 1939 году из среднегодовой численности работников, составлявшей 88 954 человека, вольнонаёмных было 20 522 человека (23,1 %). Кроме того, к работам по достройке Угличской ГЭС привлекались и немецкие военнопленные.

Управления Волгостроя и Волголага располагались у села Переборы (вблизи створа Рыбинской ГЭС), на Угличской ГЭС существовало отдельное строительно-монтажное управление. Руководство Волгостроем и Волголагом с момента их основания до 13 сентября 1940 года осуществлял Я. Д. Рапопорт, главным инженером строительства до сентября 1937 года являлся С. Я. Жук. После перевода Жука на строительство Куйбышевской ГЭС его должность занял В. Д. Журин, который с сентября 1940 года одновременно стал руководителем Волгостроя/Волголага, занимая эти должности до 1946 года (с перерывом в 1942—43 годах).

Эксплуатация

Пуск гидроагрегатов Угличской ГЭС был произведён на пониженной отметке водохранилища (110,3 м, то есть на 2,7 м ниже проектной), что диктовалось неполной готовностью сооружений. Также, не были готовы грузоподъёмные механизмы водосбросной плотины, вследствие чего маневрирование её затворами производилось мостовыми кранами машинного зала. В 1942 году водохранилище было поднято на метр, до отметки 111,3 м, а в апреле 1943 года впервые заполнено до проектной отметки 113 м.

В годы Великой Отечественной войны Угличская ГЭС обеспечивала бесперебойное энергоснабжение Москвы. Выработка электроэнергии Рыбинской и Угличской ГЭС в 1941 — начале 1942 года имела особо важное значение, поскольку в ходе Битвы за Москву большинство электростанций Мосэнерго было либо эвакуировано, либо испытывало острый дефицит топлива. В 1941—1945 годах на Угличской ГЭС была зафиксирована лишь одна существенная авария, в 1943 году на турбинном подшипнике одного из гидроагрегатов, связанная с чрезмерно глубокой (вызванной условиями военного времени) предполоводной сработкой водохранилища. В ходы войны здание гидроэлектростанции было замаскировано досками, на её сооружениях были размещены зенитные пулемёты. Это позволило защитить станцию от бомбёжек немецкой авиацией.

За годы войны Угличская и Рыбинская ГЭС выработали около 4 млрд кВт·ч электроэнергии, освободив для нужд народного хозяйства 5 млн тонн местного топлива. Всё это время станции работали в условиях большого дефицита мощности в энергосистеме, частота тока в сети зачастую падала ниже 45 Гц при нормативных 50 Гц (причем было отмечено, что такой режим работы не оказывал вредного воздействие на оборудование ГЭС, в отличие от тепловых станций). Большую роль в обороне Москвы и Ленинграда сыграл и судоходный шлюз станции, через который прошли миллионы тонн грузов.

Выработка электроэнергии Угличской ГЭС в 1941—1945 годах
Год	1941	1942	1943	1944	1945	Всего
Выработка, млн кВт·ч	137,4	213,1	274,4	203,9	264,1	1092,9

В 1954 году Угличская и Рыбинская ГЭС были объединены в «Каскад ГЭС № 1 Мосэнерго». 28 января 1993 года предприятие было преобразовано в ОАО «Каскад Верхневолжских ГЭС». В ходе реформы РАО ЕЭС, с 1 июля 2003 года перешло под управление ОАО «Управляющая компания Волжский гидроэнергетический каскад», с декабря того же года перешла под контроль ОАО «ГидроОГК» (позднее переименованного в ОАО «РусГидро»). 9 января 2008 года ОАО «Каскад Верхневолжских ГЭС» было ликвидировано путём присоединения к ОАО «ГидроОГК», в состав которого Угличская и Рыбинская ГЭС вошли на правах филиала «Каскад Верхневолжских ГЭС». В 2007 году в здании управления Угличской ГЭС был открыт музей российской гидроэнергетики.

Реконструкция станции

К началу 1990-х годов оборудование станции, отработавшее к тому моменту около 50 лет, физически и морально устарело, однако замена оборудования сдерживалась дефицитом средств. С 2006 года гидроагрегат № 2 по своему техническому состоянию работал с ограничением мощности — не более 35 МВт, что обусловило его выбор для первоочередной замены. В апреле 2007 года был заключен контракт с фирмой Voith Siemens Hydro Power Generation на замену гидроагрегата № 2 станции на современный, мощностью 65 МВт. Гидротурбина изготовлена преимущественно за рубежом, гидрогенератор — на новосибирском предприятии «Элсиб». 1 июня 2009 года начались работы по демонтажу старого гидроагрегата, законченные к осени того же года. Пуск нового гидроагрегата был произведён в апреле 2011 года, а с 1 декабря того же года мощность Угличской ГЭС была официально увеличена на 10 МВт.

На станции реализуется программа комплексной модернизации, предусматривающая замену всего устаревшего оборудования. В 2008 году были заменены силовые трансформаторы, к настоящему времени заменены кабельные линии до ОРУ и система собственных нужд станции с установкой современных сухих трансформаторов и комплектного распределительного устройства, реконструировано открытое распределительное устройство и электрооборудование быстропадающих затворов. Ведется замена сороудерживающих решёток, аварийно-ремонтных затворов гидроагрегатов и сегментных затворов водосбросной плотины. Состояние гидроагрегата № 1 оценивается как хорошее, и его замена запланирована после замены всех гидроагрегатов Рыбинской ГЭС.

Литература

• Рапопорт Я. Д. и др. 25 лет Угличской и Рыбинской ГЭС. Из опыта строительства и эксплуатации. — М.: Энергия, 1967. — 312 с.
• Бурдин Е. А. Волжский каскад ГЭС: триумф и трагедия России. — М.: РОССПЭН, 2011. — 398 с. — ISBN 978-5-8243-1564-6.
• Бурдин Е. А. Гидростроительство в России: от Самарского Волгостроя к Большой Волге (1930—1980 гг.). — Ульяновск: УлГПУ, 2010. — 222 с. — ISBN 978-5-86045-392-0.

Ссылки

• [www.kvvges.rushydro.ru Официальный сайт Каскада Верхневолжских ГЭС]. ОАО «РусГидро». Проверено 6 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwSOiGqM Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
• [blog.rushydro.ru/?tag=угличская-гэс Угличская ГЭС в официальном блоге ОАО «РусГидро»]. ОАО «РусГидро». Проверено 27 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDBtKmBW Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
• [prouglich.ru/wiki/Великая_стройка_Угличского_гидроузла. Великая стройка Угличского гидроузла]. Про Углич. Проверено 27 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDBuc0Oz Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
• [mikael655.livejournal.com/5891.html Угличская ГЭС. Фоторепортаж]. Проверено 27 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDBw9qAa Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
• [korbi.livejournal.com/35885.html Угличская ГЭС изнутри]. Проверено 2 июня 2015. [www.webcitation.org/6Yz8vQLUY Архивировано из первоисточника 2 июня 2015].

Отрывок, характеризующий Угличская ГЭС

На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая: