Удачи капитана Блада

Удачи капитана Блада
The Fortunes of Captain Blood
Жанр:	историко-приключенческая повесть
Автор:	Рафаэль Сабатини
Язык оригинала:	английский
Дата написания:	1936

«Удачи капитана Блада» — третья книга Рафаэля Сабатини о капитане Бладе, изданная в 1936 году.

Структурно произведение представляет из себя шесть отдельных повестей о приключениях капитана Блада, сюжетно не связанных между собой (или со слабой связью). Хотя в книге присутствуют ближайшие соратники Питера Блада, известные читателю по первому роману «Одиссея капитана Блада», в ней нет упоминания о любви главного героя к Арабелле Бишоп. Описываемые в книге события происходят примерно между 1686 и 1690 годами.

Названия и переводы

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Оригинальное английское название «The Fortunes of Captain Blood» в редких случаях переводят на русский как «Фортуна капитана Блада». Такой перевод является транскрипцией, которая недостаточно точно передает смысловое значение, поэтому общепринятое название сборника на русском — «Удачи капитана Блада». Так же в ранних изданиях можно встретить альтернативные названия отедельных повестей-глав.

Оригинальное название	Общепринятый перевод	Альтернативный перевод
1. The Dragon’s Jaw	1. Пасть Дракона	1. Под флагом «Марии Глориосы»
2. The Pretender	2. Самозванец	2. Появление лжекапитана
3. The Demostration	3. Демонстрация	3. Тайное становится явным
4. The Delivirance	4. Избавление	4. Укрощение строптивой
5. Sacrilege	5. Святотатство	5. Отпущение грехов
6. The Eloping Hidalga	6. Сбежавшая идальга	6. Странные незнакомцы

Сюжет

Пасть Дракона

Питер Блад принимает на борт своего корабля четверых испанцев, потерпевших кораблекрушение. Одним из них оказывается дон Иларио де Сааведра, новый губернатор Эспаньолы, который прибыл в Новый Свет, чтобы оказать содействие маркизу Риконете в поимке капитана Блада. Несмотря на это обстоятельство, Блад оказывает испанцу медицинскую помощь и доставляет в испанский порт Санто-Доминго. Сойдя на берег, дон Иларио распоряжается позволить корсарскому кораблю заняться ремонтом и запастись пресной водой на небольшом безлюдном островке, расположенном у входа в бухту. Пираты не успевают закончить ремонт, так как к Эспаньоле приближается эскадра маркиза Риконете. Капитан Блад, воспользовавшись выгодным стратегическим положением островка, блокирует Пасть Дракона (вход в гавань Санто-Доминго). Маркиз Риконете вынужденно дает Бладу гарантии безопасности, и его корабли бросают якорь в порте Санто-Доминго. Несмотря на данные обещания, бывший губернатор Санто-Доминго и маркиз Риконете без ведома дона Иларио решают атаковать пиратов. Узнав об их замысле, капитан Блад придумывает план оставить свой корабль «Сан-Фелипе» и быстро захватить флагман адмирала «Марию Глориосу», команда которого сошла на берег, чтобы атаковать корсаров с суши. Захватив пустой корабль, Блад и его команда благополучно покинули Пасть Дракона.

Самозванец

Питер Блад узнает, что испанское поселение Картахена было разграблено неким пиратом, выдававшим себя за Блада. Однако двум испанским кораблям с сокровищами удалось уйти от морских разбойников и добраться до Пуэрто-Рико. Блад решает прибегнуть к хитрости и захватить эти корабли с ценностями. Он прибывает в город Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико, представившись губернатору как дон Педро Энкарнадо, посланник адмирала Риконете. Блад передает губернатору — дону Себастьяну — фальшивое письмо, в котором тому предписывается передать командование всеми вооруженными силами Сан-Хуана дону Педро де Энкарнадо. Под предлогом защиты острова от мнимой атаки, Блад разоружает галеоны с ценностями и приказывает перевезти большее количество гарнизона Сан-Хуана в поселок Сан-Патрико. Однако планы капитана нарушает внезапное нападение пиратов, под командованием самозванца, который выдает себя за Питера Блада. Разозленный наглостью самозванца, Блад предпринимает ряд военных маневров для защиты города. Хотя Сан-Хуан ненадолго попадает в руки пиратов, благодаря действиям Блада испанцам удается с ними справиться. Самозванца арестовывают и казнят. Питер Блад предлагает отконвоировать корабли с сокровищами в безопасное место, и испанцы с благодарностью принимают предложение. Естественно, разоруженные галеоны не оказывают сопротивления, когда им становится ясно их истинное положение.

Демонстрация

Шевалье де Сентож прибывает на Тортугу с приказом от министра Франции, в котором губернатору Тортуги д’Ожерону предписывается прекратить торговлю с пиратами и флибустьерами. Губернатор пытается объяснить посланнику, что такой приказ не только разорит его колонию, но и помешает флибустьерам сдерживать агрессию Испании. Шевалье де Сентож не верит, что Испания, которая не ведет войны с Францией, может представлять какую-то угрозу для французских кораблей и колоний. После отплытия посланника, д’Ожерон рассказывает Бладу о приказе, направленном ограничить деятельность пиратов. Блад серьёзно обеспокоен как возможной потерей выгоды, так и перспективами, которые получат испанцы, если флибустьеры исчезнут. Капитан обещает губернатору предпринять ещё одну попытку переубедить шевалье. Блад устраивает демонстрацию: «Мария Глориоса» под видом испанского корабля атакует судно, на котором плывет де Сентож с супругой, а «Арабелла» оказывает своевременную помощь французам. Убедившись на собственном примере в том, что испанцы действительно проявляют агрессию по отношению к нейтральным кораблям, а флибустьеры препятствуют испанской гегемонии в Карибском море, шевалье де Сентож отменяет свои распоряжения.

Избавление

Натаниэль Хагторп просит капитана Блада посодействовать освобождению своего брата Тома Хагторпа, который уже более двух лет находится в рабстве. Том был куплен полковником Бишопом, но немного позже его выкупил сэр Джеймс Корт, губернатор острова Невис, из-за прихоти своей вздорной жены, которая заинтересовалась Томом. Однако, когда молодой человек отверг любовные притязания хозяйки, он вновь оказался на плантациях. Блад берет в заложники Джеффри Корта, двоюродного брата сэра Джеймса Корта, намереваясь обменять его на Тома. Блад прибывает на Невис, сначала инкогнито, но затем сообщает своё имя и открыто заявляет, что отпустит Джеффри, если губернатор согласится освободить Тома Хагторпа, в противном же случае Джеффри повесят на рее. Однако сэр Джеймс неожиданно отказывается от подобной сделки и настаивает на том, чтобы повесить Тома, не заботясь при этом о судьбе двоюродного брата. Выясняется, что между леди Корт и Джеффри был роман, о котором узнал сэр Джеймс. Блад предлагает другое решение — он соглашается увезти Джеффри подальше от Невиса и внушить ему мысль не искать больше встреч с леди Корт, а взамен сэр Джеймс отпустит Тома. Губернатор соглашается с таким предложением, Блад вместе с Томом возвращаются на корабль, а Джеффри Корт, по-видимому, покидает Вест-Индию.

Святотатство

Блад узнает, что губернатор и алькальд испанского порта Гавана фактически ограбили капитана английского торгового судна, воспользовавшись лазейкой в законах, а позже пытались потопить его судно. Английскому капитану Тому Уокеру удалось спастись на захваченной испанской караке. Решив, что такое деяние не должно остаться безнаказанным, Блад организовывает мистификацию. Он прибывает в Гавану и сообщает губернатору, что у него в плену находится кардинал-архиепископ дон Игнасио де ла Фуэнте, прибытия которого испанцы ждали со дня на день. Кардинала изображает переодетый Ибервиль, а свиту — матросы, однако обман остается незамеченным. Блад требует губернатора вернуть капитану Уокеру деньги, которые были у него отняты и сверх этого выплатить выкуп за свободу архиепископа в сто тысяч дукатов. Мнимый кардинал проявляет заинтересованность в происшествии с капитаном Уокером, а, узнав подробности, резко осуждает губернатора и алькальда за мошенничество. Под тем предлогом, что его высадка в Гаване грозит губернатору судом и, возможно, смертной казнью, Ибервиль заявляет, что не станет сходить на берег в этом порте. Обман обнаружился лишь две недели спустя, когда в Гавану прибыл настоящий кардинал.

Бежавшая идальга

Находясь в испанском поселении Рио-де-ла-Ача, Блад становится свидетелем нападения троих испанцев на англичанина. Причиной столкновения послужила девушка. Блад вступает в драку, заставляя испанцев отступить. Оказывается, что англичанин Джордж Ферфакс и испанка Исабела представляют собой влюбленную пару, а атаковавшие Ферфакса были брат девушки и его друзья. Блад вместе с раненым Ферфаксом и Исабелой поднялись на борт «Цапли» — корабля Ферфакса, что вполне соответствовало планам Блада, который стремился покинуть испанские владения. Блад попросил англичанина в благодарность за оказанную помощь подвести его до Тортуги. Это неосторожно высказанное желание позволило Фэрфаксу догадаться, что на его корабле находится разыскиваемый флибустьер Питер Блад. Ферфакс решает выдать Блада маркизу Риконете за вознаграждение, Исабела возражает против такого поступка по отношению к человеку, который их спас. Они ссорятся, и Фэрфакс приказывает запереть девушку в каюте, а Блада в трюме. Однако пират предупреждает действия Фэрфакса и, угрожая шкиперу, заставляет сменить курс и плыть обратно к Рио-де-ла-Ача. Блад и Исабела высадились на берег, девушка вернулась к своей семье, а Блад — на нейтральный остров Кюрасао.

Персонажи

Как и в романе «Хроника капитана Блада», часть персонажей (а именно капитан Блад и его соратники) упоминаются и являются главными действующими лицами романа, а другая часть появляется в одной или нескольких главах.

Главные герои:

• Питер Блад
• Эдвард Волверстон
• канонир Нед Огл
• штурман Джереми Питт
• дон Иларио де Сааведра, назначенный королём Испании новым губернатором Эспаньолы
• штурман Чеффинч
• экс-губернатор Сан-Доминго дон Клементе Педросо
• маркиз-адмирал Риконете
• Натаниэль Хагторп
• самозванец выдававший себя за Блада
• губернатор Пуэрто-Рико дон Себастьян Мендес
• донья Леокадия, жена дона Себастьяна Мендеса
• полковник Варгас, командующий фортом Санто-Антонио на Пуэрто-Рико
• капитан Аранья
• месье де Сентонж, инспектор французской Вест-Индской кампании
• господин Д'Ожерон, губернатор Тортуги
• мадемуазель де Сентонж
• капитан Люзан
• сэр Джеймс Корт, представляющий на Невисе губернатора Подветренных островов
• леди Корт, его жена
• Том Хагторп, брат Натаниэля Хагторпа
• Джеффри Корт, брат Джеймса Корта, любовник его жены
• капитан Ибервиль
• донья Исабелита
• капитан Хорхито
• мейнхеер Клаус

Ссылки

• [lib.ru/PRIKL/SABATINI/udachi.txt Удачи капитана Блада в Библиотеке Максима Мошкова]

Отрывок, характеризующий Удачи капитана Блада

Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.