Воинское присутствие

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уездное воинское присутствие»)
Перейти к: навигация, поиск

Во́инское прису́тствие — в Российской империи орган по организации отбывания воинской повинности.





Члены присутствия

В каждой губернии и области, кроме областей войска Донского, Кубанского, Терского и Уральского, состоит губернское или областное по воинской повинности присутствие под председательством начальника губернии или области, из членов: вице-губернатора, губернского предводителя дворянства, председателя губернской земской управы, одного члена этой управы, уездного воинского начальника (пребывающего в губернском городе) или лица, его заменяющего, и прокурора окружного суда или его товарища (этот состав несколько изменяется в губерниях, где не введены земские учреждения и суды, образованные на основании судебных уставов 1864 года).

В каждом уезде или округе состоит уездное или окружное по воинской повинности присутствие под председательством уездного предводителя дворянства, из членов: уездного воинского начальника или лица, его заменяющего, уездного исправника и члена земской управы. Когда присутствие действует в призывном участке, имеющем в своем составе городское население, оно дополняется членом от городской управы или членом по выбору городского общества. При действии присутствия на местах призыва состав его дополняется одним из жителей призывного участка, избираемым уездным земским собранием на три года.

Городские по воинской повинности присутствия учреждены в С.-Петербурге, Москве, Одессе, Риге, Варшаве, Вильне, Киеве, Казани, Харькове, Кишинёве, Саратове, Кронштадте, Николаеве, Севастополе и Тифлисе; они состоят под председательством городского головы из членов: уездного воинского начальника, офицера по назначению военного начальства, чиновника по назначению полиции и двух членов городского общественного управления. В Варшаве в городском присутствии председательствует президент города, а места членов городского общественного управления заступают два члена из местных жителей по назначению генерал-губернатора.

Для освидетельствования лиц, подлежащих назначению на службу, в уездные, окружные и городские присутствия назначаются с правом совещательного голоса два медика, один от гражданского, а другой от военного управления, и военный приёмщик (последний — без права голоса), а в присутствия губернские или областные, для переосвидетельствования — также по два медика на том же основании.

Обязанности присутствия

На губернское или областное присутствие возлагается, между прочим: 1) общее по всей губернии или области наблюдение за правильным ходом призыва и приёма лиц, подлежащих воинской повинности; 2) раскладка, назначенная на губернию или область, числа новобранцев между призывными участками; 3) переосвидетельствование подлежащих воинской повинности лиц, а равно тех новобранцев, которые были признаны негодными к службе по прибытии в войска; 4) рассмотрение жалоб на уездные, окружные и городские присутствия.

Уездные, окружные и городские присутствия: 1) составляют и поверяют частные призывные списки; 2) производят самый призыв; 3) определяют права каждого призываемого; 4) определяют, кто из призванных и в каком порядке назначается на службу; 5) производят освидетельствование лиц, подлежащих назначению на службу; 6) принимают новобранцев.

Рассмотрение жалоб

Жалобы на решения уездных, окружных или городских присутствий как относительно неправильностей в призывных списках, так и по назначению льгот, по определению возраста и годности к службе и др., рассматриваются губернскими и областными присутствиями. Жалобы эти подаются в то присутствие, на которое они приносятся, и в четырёхнедельный срок со дня объявления решения. Губернское или областное присутствие обязано переосвидетельствовать каждое лицо, которым принесена будет жалоба, если не состоялось единогласного решения в уездном, окружном или городском присутствии. По жалобам лиц, о которых состоялось единогласное решение низшей инстанции, а равно по жалобам других лиц, переосвидетельствование производится лишь тогда, когда губернское или областное присутствие признает это необходимым.

Губернским и областным присутствиям предоставлено право, помимо жалоб частных лиц, проверять действия уездных и городских присутствий относительно признания неспособности к военной службе и привлекать признанных неспособными к переосвидетельствованию в течение двух лет со дня постановления уездным присутствием определения по сему предмету. На решения губернского или областного присутствия по жалобам на неправильность по назначению льгот или по освидетельствованию относительно способности к военной службе могут быть приносимы жалобы в Сенат (по 1-му департаменту) в двухмесячный со дня объявления решения срок; другие постановления губернского или областного присутствия обжалованию не подлежат.

Присутствия в Финляндии

В Финляндии производство дел по воинской повинности возлагается: на призывное присутствие в качестве первой инстанции и на губернское присутствие, составляющее по отношению к первому инстанцию распорядительную и контрольную.


При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

См. также


Напишите отзыв о статье "Воинское присутствие"

Отрывок, характеризующий Воинское присутствие


Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…