Уейский, Томаш
| Томаш Уейский | |
| польск. Tomasz Ujejski | |
 | |
| Томаш Уейский | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
То́маш Уе́йский (польск. Tomasz Ujejski; 19 декабря 1612, Сандомир — 1 августа 1689, Вильно ) — польский политический и церковный деятель XVII века, римско-католический священник, епископ Киевский, иезуит. Видный деятель эпохи контрреформации.
Биография
Родился в шляхетской семье скромного достатка. Уейский служил секретарём канцелярии Ежи Оссолинского, затем секретарём, позже руководителем большой королевской канцелярией короля польского и великого князя литовского Владислава IV и Яна II Казимира.
Был каноником плоцким, гнезненским, коммендатором бенедиктинцев в Плоцке, каноником варминским. В течение 27 лет был связан с Вармией, на протяжении многих лет был членом капитула Вармии, из них 25 лет в ранге первого прелата.
С 1656 года — ординарий киевский. Несмотря на войну Речи Посполитой с Московским царством, отказался оставить диоцезию в Киеве.
Был сенатором Речи Посполитой. Был лично знаком с четырьмя польскими королями и пользовался их доверием.
В 65-летнем возрасте, отказавшись от всех постов и привилегий, вступил в иезуитский орден. Последние 12 лет жизни провел в монастыре в Вильно.
Напишите отзыв о статье "Уейский, Томаш"
Литература
- Irena Makarczyk. TOMASZ UJEJSKI (1612—1689). Olsztyn: OBN, 2005 (польск.)
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bujej.html Bishop Tomasz Ujejski, S.J.] (польск.)
Отрывок, характеризующий Уейский, Томаш
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
