Уид, Стивен
| Стивен Хинсдел Уид | |
 | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск | |
| Годы службы | |
| Звание |
|
| Сражения/войны | |
Стивен Хинсдел Уид (Stephen Hinsdale Weed) (17 ноября 1831 — 2 июля 1863) — американский кадровый военный, генерал армии Союза в годы гражданской войны. Командовал бригадой, которая во время сражения при Геттисберге пришла на помощь бригаде Стронга Винсента, сражавшейся на высоте Литл-Райнд-Топ. Уид был убит уже в самом конце боя.
Ранние годы
Уид родился в Потсдаме, (штат Нью-Йорк), вторым ребёнком в семье Джона Килбурна и Черити Уинслоу Уид. В 1850 году он поступил в военную академию Вест-Пойнт по квоте от штата Нью-Йорк и закончил её 27-м по успеваемости в выпуске 1854 года. В числе его однокурсников были будущие генерала Оливер Ховард и Джеб Стюарт. Уиду присвоили временное звание второго лейтенанта, а 18 декабря его звание стало постоянным[1][2].
В 1855—1856 годах он служил в форте Браун в Техасе. В 1856 году был отправлен во Флориду на войну с семинолами, в 1858 году служил в форте Ливенворт, а затем участвовал в экспедиции в Юту. 16 ноября 1856 года Уид получил звание первого лейтенанта. В Юте в 1860 он участвовал в перестрелках с индейцами: при Эган-Каньон 11 августа и при Дип-Крик 6 сентября.
Гражданская война
Когда началась гражданская война Уид стал (14 мая) капитаном артиллерийской батареи 5-го артиллерийского полка. До весны 1862 года он тренировал артиллеристов в лагере Кэмп-Куртин под Гаррисбергом, а в марте 1862 года был отправлен на Вирджинский полуостров для участия в кампании на полуострове. Батарея Уида участвовала в осаде Йорктауна, в сражениях при Гейнс-Милл и Малверн-Хилл. В августе батарею вернули в северную Вирджинию и она участвовала во втором сражении при Булл-Ран и в сражении при Энтитеме (в составе V корпуса, при дивизии Сайкса). 3 декабря Уид возглавил всю артиллерию V корпуса. В этом звании он принял участие в сражении при Фредериксберге.
Весной 1863 года Уид участвовал в сражении при Чанселорсвилле, командуя артиллерией 2-й дивизии II корпуса. 6 июня 1863 года Уид покинул регулярную артиллерию и стал бригадным генералом добровольческой армии. Ему передали 3-ю бригаду дивизии Сайкса, которой до этого командовал Говернор Уоррен.
2 июля, во время сражения при Гетисберге, когда бригада Стронга Винсента попала в трудное положение в ходе боев за Литл-Раунд-Топ, Говернор Уоррен отправился на поиски подкреплений и встретил бригаду Уида. Он приказал полковнику О’Рорку срочно вести 140-й Нью-Йоркский полк на высоту Литл-Раунд-Топ. Уид, узнав об этом, отправил туда же остальные полки своей бригады.
140-й Нью-Йоркский был, возможно, единственным полком бригады Уида, принимавшим участие в сражении за Литл-Ранд-Топ. Чуть позже подошёл 91-й Пенсильванский и встал правее, затем ещё правее встали 146-й Нью-Йоркский и 155-й Пенсильванский полки. Они сразу же начали складывать стенку из камней перед своим фронтом. Вскоре на высоте появился бригадный генерал Уид и корпусной генерал Сайкс. Капитен Мартин[en] находился около Уида, когда тот (возможно, наблюдая наступление южан на поле Уитфилд) сказал ему: «Мартин, я предпочитаю умереть на этом месте, чем увидеть, как этим мерзавцам достанется хоть дюйм земли!». Мартин отправился поговорить с Сайксом и, обернувшись, увидел, как Уид упал на землю около орудий Риттенхауза. Риттенхауз позвал Хэзлетта, который склонился к Уиду и тут же был ранен пулей в голову[3]. Командование бригадой принял полковник Кеннет Гарард.
Уид умер в тот же день (или рано утром 3 июля) на ферме Уэйкерта на Тенейтаунской дороге. Его тело доставили в Статен-Айленд и захоронили на кладбище Моравиан-Семетери в поселке Нью-Дорп.
Напишите отзыв о статье "Уид, Стивен"
Примечания
- ↑ [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/America/United_States/Army/USMA/Cullums_Register/1657*.html Cullum’s register]
- ↑ Tagg, C. 96
- ↑ Pfanz, 1987, p. 238 - 240.
Литература
- Larry Tagg, Generals of Gettysburg: The Leaders of America’s Greatest Battle, Da Capo Press, 2008 ISBN 0-7867-4394-8
- Pfanz, Harry. Gettysburg, The second day. — Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1987. — 601 p. — ISBN 080781749x.
Ссылки
- [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/America/United_States/Army/USMA/Cullums_Register/1657*.html Register of Officers and Graduates of the United States Military Academy Class of 1854]
- [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=6142 Уид на findagrave]
- [gettysburg.stonesentinels.com/monuments-to-individuals/stephen-weed-and-charles-hazlett/ Памятник Уиду и Хэзлетту под Геттисбергом]
Отрывок, характеризующий Уид, Стивен
Наташа закрыла рукою рот матери.– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
