Уила (департамент)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Уила
исп. Departamento del Huila
Герб
Флаг
Страна

Колумбия

Статус

департамент

Включает

4 субрегиона и 37 муниципалитетов

Административный центр

Нейва

Дата образования

1910

Официальный язык

испанский

Население (2005)

1 006 797[1] (15-е место)

Плотность

50,62 чел./км² (17-е место)

Площадь

19 890 км²
(26-е место)

Часовой пояс

UTC-5

Код ISO 3166-2

CO-HUI

[www.gobhuila.gov.co Официальный сайт]
Координаты: 2°59′55″ с. ш. 75°18′16″ з. д. / 2.99861° с. ш. 75.30444° з. д. / 2.99861; -75.30444 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=2.99861&mlon=-75.30444&zoom=12 (O)] (Я)

Уи́ла (исп. Departamento del Huila) — один из департаментов Колумбии. Располагается на юго-западе страны. Административный центр — город Нейва.

В пределах департамента находится самый высокий вулкан в Колумбии, Невадо-дель-Уила, а также водопады Бордонес и Мортиньос.





Административное деление

Департамент Кундинамарка состоит из 4 субрегиона, которые делятся на 37 муниципалитетов:

Субрегионы

Северный субрегион (Subnorte) Центральный субрегион (Subcentro) Западный субрегион (Suboccidente) Южный субрегион (Subsur)

Муниципалитеты

Флаг Муниципалитеты Субрегионы Площадь,
км²
Население,
чел. (2010)
1 Аипе (Aipe) Северный субрегион (Subnorte) 802 22 989
2 Альхесирас (Algeciras) Северный субрегион (Subnorte) 570 23 552
3 Барайя (Baraya) Северный субрегион (Subnorte) 750 13 917
4 Кампоалегре (Campoalegre) Северный субрегион (Subnorte) 661 33 558
5 Коломбия (Colombia) Северный субрегион (Subnorte) 1 698 11 173
6 Обо (Hobo) Северный субрегион (Subnorte) 217 6 521
7 Икира (Íquira) Северный субрегион (Subnorte) 532 10 627
8 Нейва (Neiva) Северный субрегион (Subnorte) 1553 332 438
9 Палермо (Palermo) Северный субрегион (Subnorte) 923 30 004
10 Ривера (Rivera) Северный субрегион (Subnorte) 435 17 865
11 Санта-Мария (Santa María) Северный субрегион (Subnorte) 314 10 218
12 Тельо (Tello) Северный субрегион (Subnorte) 558 13 835
13 Теруэль (Teruel) Северный субрегион (Subnorte) 499 8 226
14 Вильявьеха (Villavieja) Северный субрегион (Subnorte) 670 7 382
15 Ягуара (Yaguará) Северный субрегион (Subnorte) 329 7 865
16 Альтамира (Altamira) Центральный субрегион (Subcentro) 188 3 609
17 Аградо (Agrado) Центральный субрегион (Subcentro) 8 445
18 Гарсон (Garzón) Центральный субрегион (Subcentro) 580 70 144
19 Хиганте (Gigante) Центральный субрегион (Subcentro) 626 20 777
20 Питаль (Pital) Центральный субрегион (Subcentro) 20 291 14 670
21 Гуадалупе (Guadalupe) Центральный субрегион (Subcentro) 254 18 149
22 Тарки (Tarqui) Центральный субрегион (Subcentro) 3 080 14 741
23 Суаса (Suaza) Центральный субрегион (Subcentro) 336 -
24 Ла-Архентина (La Argentina) Западный субрегион (Suboccidente) 626 11 674
25 Ла-Плата (La Plata) Западный субрегион (Suboccidente) 1271 55 784
26 Натага (Nátaga) Западный субрегион (Suboccidente) 133 5 807
27 Пайколь (Paicol) Западный субрегион (Suboccidente) 298 5 186
28 Тесалия (Tesalia) Западный субрегион (Suboccidente) 373 68 12 355
29 Асеведо (Acevedo) Южный субрегион (Subsur) 612 26 597
30 Элиас (Elías) Южный субрегион (Subsur) 82 3 342
31 Иснос (Isnos) Южный субрегион (Subsur) 697 23 756
32 Опорапа (Oporapa) Южный субрегион (Subsur) 188 10 139
33 Палестина (Palestina) Южный субрегион (Subsur) 220 10 268
34 Питалито (Pitalito) Южный субрегион (Subsur) 591 116 328
35 Саладобланко (Saladoblanco) Южный субрегион (Subsur) 290 10 262
36 Сан-Агустин (San Agustín) Южный субрегион (Subsur) 1310 27 500
37 Тимана (Timaná) Южный субрегион (Subsur) 182,5 20 025

Напишите отзыв о статье "Уила (департамент)"

Примечания

  1. [www.dane.gov.co/files/censo2005/regiones/huila/huila.pdf Resultados censo general 2005 — Huila] (исп.). [www.webcitation.org/65roZu1ol Архивировано из первоисточника 2 марта 2012].

Ссылки

  • [www.colombia.su/Geografi/huila.html Русская страница о департаменте Уила]


Отрывок, характеризующий Уила (департамент)

Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.



Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.