Уилсон, Генри Мейтленд

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Генри Мейтленд Вильсон
англ. Henry Maitland Wilson, 1st Baron Wilson
Прозвище

«Джамбо»

Дата рождения

5 сентября 1881(1881-09-05)

Место рождения

Лондон, Великобритания

Дата смерти

31 декабря 1964(1964-12-31) (83 года)

Место смерти

Хилтон, графство Бакингемшир, Великобритания

Принадлежность

Великобритания Великобритания

Годы службы

19001947

Звание

фельдмаршал

Командовал

Британские войска в Египте,
Британские экспедиционные силы в Греции,
9-я армия,
Войска союзников на Средиземном море

Сражения/войны

Вторая англо-бурская война,
Первая мировая война,
Вторая мировая война

Награды и премии

Иностранные награды

В отставке

с 1947

Генри Мейтленд Уилсон (Вильсон) (англ. Henry Maitland Wilson, 1st Baron Wilson; 5 сентября 1881 — 31 декабря 1964) — британский военачальник, фельдмаршал (1944).





Молодые годы

Старший сын среднего землевладельца, капитана Британской армии в отставке. Получил образование в Итонском колледже и в Королевской военной академии в Сандхёрсте. Зачислен в Британскую армию в марте 1900 года в чине второго лейтенанта и в составе стрелковой бригады отправлен на англо-бурскую войну. С 1908 года служил в Ирландии в чине капитана. С 1911 года — адъютант командира части в Оксфорде.

Первая мировая война

В Первой мировой войне всю войну провёл на Западном фронте в составе Британских Экспедиционных Сил. Воевал с 1914 года в чине майора в 16-й Ирландской пехотной дивизии. С 1915 года — 2-й офицер штаба 41-й пехотной дивизии, затем в штабе 19 корпуса. Принимал участие в битве на Сомме и в битве при Пашендейле.

С октября 1917 года — первый офицер штаба в Новозеландской пехотной дивизии.

Между мировыми войнами

После войны служил в штабе дивизии. Окончил Штабной колледж в Кемберли и в Сандхёрсте. С 1927 года командовал батальоном на границе Британской Индии и Афганистана. С 1930 года — преподавал в штабном колледже в Кэмберли. Тогда же занимался исследовательской работой, сторонник развития бронетанковых сил. С 1934 года командовал 6-й пехотной бригадой. С 1935 года — генерал-майор, назначен командиром 1-й механизированной бригады. С 1937 года — командир 2-й пехотной дивизии. В июне 1939 года в звании генерал-лейтенанта направлен в Египет на должность командующего Британскими войсками в Египте (Нильская армия).

Вторая мировая война

Подчинённые Вильсону войска начали боевые действия на границе с Ливией в июне 1940 года, после вступления Италии в войну. Воспользовавшись нерешительными действиями итальянского командования, остановил итальянское наступление в Египетской операции в сентябре 1940 года. Затем сыграл большую роль в разгроме итальянских войск в Северной Африке в ходе Ливийской операции, в том числе в декабре 1940 года одержал победу у Сиди-Баррани. В феврале 1941 года назначен военным губернатором провинции Киренаика в Ливии в звании полного генерала.

Однако в том же месяце назначен командующим Британским экспедиционным корпусом, направленным в Грецию. Основную массу войск корпуса составили австралийские и новозеландские войска. Главной задачей корпуса было содействие греческим войскам в разгроме итальянцев. которые к тому времени были уже вытеснены греками в Албанию в ходе итало-греческой войны. Однако отчасти из-за несогласованных действий правительств Великобритании и Греции, отчасти из-за того, что командованию союзных армий не удалось согласовать свои действия, ощутимых результатов добиться не удалось. Более того, встревоженный появлением английских войск в Греции Гитлер приказал разработать германское вторжение в Грецию. В апреле 1941 года немцы в ходе Греческой операции оккупировали страну и заставили капитулировать греческую армию 26 апреля. Вильсон руководил эвакуацией своих войск на Крит, а затем в Египет. Его корпус потерпел поражение, потеряв из 62,6 тысяч человек свыше 2 тысяч убитыми и ранеными, а также 14 тысяч пленными.

С 7 мая 1941 года — командующий британскими войсками в Палестине и Трансиордании. В ходе Сирийско-Ливанской операции британцы нанесли поражение французским войскам правительства «Виши» и добились их капитуляции. С октября 1941 года — командующий 9-й армией в Сирии и генерал-адъютант Его Величества. С 1942 года — командующий британскими войсками в Иране.

В феврале 1943 года назначен главнокомандующим на Среднем Востоке. На этой должности летом 1943 года провел десантные операции по захвату греческих островов Кос, Лерос и Самос, попытавшись воспользоваться благоприятной ситуацией после капитуляции Италии. Однако немецкое командование направило на острова свои силы и отбило их, захватив в плен британские и итальянские гарнизоны. С декабря 1943 года — Верховный Главнокомандующий союзными войсками на Средиземном море, но фактически влияние Вильсона на ход боевых действий было ограниченным, так как руководство боевыми операциями в Италии было в руках фельдмаршала Харольда Александера. В 1944 году получил чин фельдмаршала.

Вильсон планировал подготовку и возглавил проведение Южно-Французской десантной операции в августе 1944 года. В ноябре-декабре 1944 года руководил боевыми действиями по разгрому народно-освободительного движения в Греции. В декабре того же года назначен главой британской военной миссии в Объединенном совете начальников штабов в Вашингтоне вместо умершего фельдмаршала Дилла, оставался им до 1947 года. Участвовал в Ялтинской и Потсдамской конференциях 1945 года.

В январе 1946 года получил титул виконта Ливийского и Стоунленгтофт.

Отставка

В 1947 году уволен в отставку. В 19551960 годах занимал почётный пост констебля Лондонского Тауэра. Автор мемуаров.

Награды

Британские награды

Иностранные награды

Напишите отзыв о статье "Уилсон, Генри Мейтленд"

Литература

Ссылки

  • [www.hrono.info/biograf/bio_we/vilson_gm.html Биография Генри Вильсона на сайте «Хронос»]

Отрывок, характеризующий Уилсон, Генри Мейтленд

Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».