Уйгур-Маджидов, Маннон

Маннон Уйгур
Имя при рождении:	Маннон Маджидов
Дата рождения:	11 октября 1897(1897-10-11)
Место рождения:	Ташкент, Сырдарьинская область (Российская империя)
Дата смерти:	16 октября 1955(1955-10-16) (58 лет)
Профессия:	театральный режиссёр, актёр
Гражданство:	СССР СССР
Награды:

Манно́н Уйгу́р (настоящая фамилия — Маджи́дов; 1897 — 1955) — узбекский советский режиссёр, актёр, драматург. Один из основателей узбекского советского театра.

Биография

Родился 11 октября 1897 года в Ташкенте. Сценическую деятельность начал в 1916 году как любитель-актёр в труппе «Турон» (Ташкент). В 1919 году организовал и возглавил узбекскую профессиональную труппу имени Карла Маркса (Ташкент), участвовал в спектаклях как актёр. В 1924—1927 годах учился в Москве в драматической студии при Узбекском доме просвещения. По окончании студии вошёл в состав Театра имени Хамзы, был режиссёром и худруком этого театра. Внёс вклад в создание реалистической узбекской актёрской школы. Спектакли, поставленные Уйгуром, отличались точностью социальных характеристик, ярким национальным колоритом, выразительностью мизансцен. Особое внимание он уделял работе над сценической речью. Уйгур написал комедии («Туркестанский лекарь», 1918, и др.), переводил пьесы с азербайджанского и татарских языков. Вел педагогическую работу в Ташкентском театрально-художественном институте.

Умер 16 октября 1955 года. Похоронен в Ташкенте на Чигатайском кладбище.

Творчество

Актёрские работы

• «Туркестанский лекарь» М. Уйгура — Эшимкул
• «Бай и батрак» Хамзы— Гафур
• «Халима» Г. Зафари — Рахим

Режиссёрские работы

• 1919 — «Бай и батрак» Хамзы
• 1920 — «Халима» Г. Зафари
• 19029 — «Два коммуниста» К. Яшена
• 1932 — «Маска сорвана» З. Р. Фатхуллина; «Сожжём» К. Яшена
• 1935 — «Гамлет» Шекспира
• 1938 — «Предатели» З. Р. Фатхуллина
• 1944 — «Джалалетдин» Шейхзаде
• 1947 — «Песня жизни» Уйгуна; «Алишер Навои» И. А. Султанова и Уйгуна
• 1954 — «Мукими» С. Абдуллы

Награды и премии

• народный артист Узбекской ССР (1932)
• Сталинская премия второй степени (1949) — за постановку спектакля «Алишер Навои» Уйгуна и И. А. Султанова
• Государственная премия Узбекской ССР имени Хамзы (1967 — посмертно)
• орден Ленина
• орден Трудового Красного Знамени
• орден «Знак Почёта»
• орден «За выдающиеся заслуги» (Узбекистан) (2001 — посмертно)

Отрывок, характеризующий Уйгур-Маджидов, Маннон

– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.