Уймонская степь

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Уймонская степьУймонская степь

</tt>

</tt>

</tt> </tt> </tt> </tt>


Уймонская долина
Уймонская степь на закате. Вид от Чендека
50°15′00″ с. ш. 85°49′59″ в. д. / 50.250° с. ш. 85.833° в. д. / 50.250; 85.833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.250&mlon=85.833&zoom=11 (O)] (Я)Координаты: 50°15′00″ с. ш. 85°49′59″ в. д. / 50.250° с. ш. 85.833° в. д. / 50.250; 85.833 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.250&mlon=85.833&zoom=11 (O)] (Я)
СтранаРоссия Россия
РегионАлтай
Высота над уровнем моря900 м
Длина35 км
Ширина10—12 км
РекиКатунь

Уймонская степь — межгорная котловина в Центральном Алтае, располагается на территории Усть-Коксинского района Республики Алтай между Теректинским хребтом на севере и Катунским хребтом на юге. Протяжённость около 35 км, ширина — 10—12 км. Высота на уровнем моря около 900 м.

Через степь протекает река Катунь.

Населённые пункты — Усть-Кокса, Баштала, Кастахта, Курунда, Теректа, Чендек, Полеводка, Маргала, Черная речка (маральник), Октябрьское, Верхний Уймон, Нижний Уймон, Тихонькая, Мульта, Замульта, Маральник, Гагарка.





Происхождение названия

Единого мнения о переводе слова «Уймон» или «Оймон» не существует. По одной версии это слово можно перевести, как «шея коровы», по другой — «коровья кишка». Алтайские сказители переводят слово «Оймон», как «десять моих мудростей».

Старожилы села Верхний Уймон считают, что название степи произошло от имени алтайца Уймонки, который когда-то жил в этих местах.[1]

История

Известный географ В. В. Сапожников в конце XIX века оставил описание этих мест:

...Уймонская степь лежит на высоте 1000 метров над уровнем моря и по Катуни представляет последнее и самое высокое населенное место. Среди окружающих высоких и частью снежных гор это - оазис с довольно густым населением... Кроме трех основных селений Коксы, Верхнего Уймона и Нижнего Уймона здесь раскиданы выселки Баштала, Горбунова, Теректа, Кайтанак и множество заимок и пасек. Основное население - раскольники, но в последнее время здесь селятся православные переселенцы.[2]

Достопримечательности

Галерея

Уймонская степь.

См. также

Напишите отзыв о статье "Уймонская степь"

Ссылки

  • [altai-guide.narod.ru/about-district/photo-uimon-valley.html Фотографии Уймонской долины]

Примечания

  1. Р. П. Кучуганова. Мудрость уймонских старцев. — Новосибирск, 2008. С.6.
  2. Р.П.Кучуганова. Мудрость уймонских старцев. - Новосибирск, 2008. С.5
  3. [www.vtourisme.com/index.php?option=com_content&view=article&id=687 Государственный музей-заповедник им. Н.К. и Е.И. Рерихов филиал Национального музея Республики Алтай им. А.В. Анохина]
  4. [www.vtourisme.com/index.php?option=com_content&view=article&id=688 Верх-Уймонский Школьный Краеведческий Музей]


Отрывок, характеризующий Уймонская степь

Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.