Укладчик текста

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Укла́дчик те́кста — профессия в кинематографе при осуществлении дубляжа кинофильма на другой язык[1]. В процессе укладки подготовленного переводчиком текста, отдельные слова и даже предложения реплик могут заменяться близкими по смыслу, чтобы добиться наиболее точного артикуляционного совпадения с изображением на экране[2]. Укладка текста может производиться не только для речи, но и для музыкальных песенных номеров[3].

При качественной укладке в результате дубляжа у зрителей создаётся впечатление, что актёры на экране говорят и двигают губами на языке перевода[4]. При этом важно попадание в смыкания, то есть моменты, когда губы актёра при произнесении фразы сомкнуты[5]. Для этого фонетическая структура слов перевода должна совпадать со структурой оригинала. Например, буквам «П», «Б» могут соответствовать согласные «М», «В» или «Ф». Также, длина слов и фраз должны совпадать, чтобы актёру дубляжа не приходилось произносить окончание фразы, когда актёр на экране её уже закончил, и наоборот. Иногда качественная укладка вынуждает производить перестановку фраз или даже реплик актёра местами. В результате перевод может напоминать оригинальный текст лишь общим смыслом и интонацией. Однако, грамотный профессиональный перевод, кроме укладки текста, предусматривает обязательное сохранение оригинальных шуток и аллюзий. Стихи переводятся также стихами, что особенно сложно для укладки. Поэтому, укладка текста — кропотливая и высококвалифицированная работа для опытного литературного редактора.

Качественная укладка текста возможна не всегда, потому что разные языки имеют различную структуру и длину фраз. Например, английские фразы почти всегда короче их русского перевода. Но на крупных планах укладка обязательна, потому что артикуляция отчётливо видна. На средних, и особенно, общих планах, несовпадение реплик и артикуляции почти незаметно. Укладка текста применяется только при полном дублировании фильма, когда оригинальная речь целиком удаляется из фонограммы, и её замещают переводом. При закадровом переводе, когда зритель слышит оригинальную фонограмму и перевод одновременно, укладка не требуется.

Дубляж иностранных фильмов, закупаемых централизованно, в СССР осуществлялся на киностудиях профессиональными коллективами, что обеспечивало высокое качество попадания текста и работы актёров. Кроме того, технология подготовки иностранных фильмов к советскому прокату предусматривала полную переработку материала и изготовление новых дубльнегативов изображения и фонограммы. По цензурным соображениям в иностранных фильмах зачастую менялось монтажное решение и отдельные сцены вырезались[6]. Поэтому для хорошей укладки текста допускалось удаление коротких фрагментов фильма, содержащих реплики длиной в одну-две фразы и не меняющих содержание диалогов. Перевод вырезанных фраз мог быть наложен на оставшуюся часть изображения, если лучше попадал в артикуляцию.



См. также

Напишите отзыв о статье "Укладчик текста"

Примечания

  1. Фотокинотехника, 1981, с. 84.
  2. Коноплёв, 1975, с. 197.
  3. Звукорежиссёр, 2011, с. 59.
  4. Дубль два, 2010, с. 51.
  5. В. Ерёмин. [www.eryomin.ru/?films&type=doubler# Дубляж] (рус.). Сайт Владимира Ерёмина. Проверено 29 ноября 2012. [www.webcitation.org/6Cp1GHFfz Архивировано из первоисточника 11 декабря 2012].
  6. Раззаков, 2008, с. 635.

Литература

  • Б. Коноплев. Глава VIII. Дубляж кинофильмов // Основы фильмопроизводства. — 2-е изд. — М.,: «Искусство», 1975. — С. 195—200. — 448 с.
  • Е. А. Иофис. Фотокинотехника / И. Ю. Шебалин. — М.,: «Советская энциклопедия», 1981. — С. 84, 85. — 447 с.
  • Антон Сазонов [nimd.akzia.com/pdf/gorodovoy_8_fk.pdf Дубль два] (рус.) // Формула Кино Городовой : журнал. — 2010. — № 8. — С. 51—53.
  • Кира Малевская Музыкальное руководство дубляжем кинофильмов (рус.) // «Звукорежиссёр» : журнал. — 2011. — № 9. — С. 59—63. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0236-4298&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0236-4298].

Отрывок, характеризующий Укладчик текста

Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.