Уклонский, Александр Сергеевич

Александр Сергеевич Уклонский
Дата рождения:	23 октября (5 ноября) 1888(1888-11-05)
Место рождения:	Гомель, Российская империя
Дата смерти:	16 февраля 1972(1972-02-16) (83 года)
Место смерти:	Ташкент, Узбекская ССР, СССР
Страна:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Награды и премии:

Алекса́ндр Серге́евич Укло́нский (23 октября (5 ноября) 1888 года, Гомель — 16 февраля 1972 года, Ташкент, похоронен на Боткинском кладбище) — минералог, геохимик, академик Академии наук Узбекской ССР (1943), профессор Ташкентского университета и Ташкентского политехнического института.

Биография

Детство и студенческие годы

А. С. Уклонский родился в городе Гомеле в семье православного священника. В 1901 году его семья переехала в Ташкент, его отец преподавал в ташкентской гимназии . В 1908 году окончил первую мужскую гимназию в Ташкенте и поступил в Московский университет на естественное отделение физико-математического факультета, своей специализацией он выбрал геологию. Во время учёбы в университете он стал специализироваться под руководством В. И. Вернадского, бывшего до 1912 года заведующим кафедрой минералогии. Впоследствии он работал в научной лаборатории под руководством академика А. Д. Архангельского, занимался исследованием лёсса. Его первая научная работа называлась «К петрографии урочища Чимган», которую он написал на основании материалов, собранных во время летних каникул, которые проводил в Ташкенте.

Работа в Москве и Нижнем Новгороде

В 1914 году А. С. Уклонский окончил университет по специальности «петрография» с дипломом первой степени и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. В 1915 году он активно участвовал в работе группы молодых учеников В. И. Вернадского, собранной профессором В. В. Аршиновым на базе института «Литогея» для выявления минерального сырья. В это время он занимался вопросами изучения месторождений серы и написал на эту тему специальную статью.

В январе 1917 года Александр Сергеевич поступил на работу старшим ассистентом в Варшавский политехнический институт (pl), (en), находившийся в тот момент, то есть во время Первой мировой войны в эвакуации в Нижнем Новгороде . Здесь он под руководством профессоров В. А. Ванюкова и Циглера осваивал такие прикладные дисциплины как металлургия, силикатное производство и горное дело.

После преобразования в 1918 году находившегося в Нижнем Новгороде Варшавского политехнического института в Нижегородский университет, А. С. Уклонский заведовал кабинетом кристаллографии и минералогии этого университета, а также читал для студентов университета курс кристаллографии и минералогии. В 1918 году, уже будучи преподавателем Нижегородского университета, он принимал участие в исследованиях почвенно-геологического и гидрогеологического строения правобережья реки Оки в Павловском уезде Нижегородской губернии.

Деятельность в Средней Азии в 20-х — 30-х годах XX века

Когда в 1920 году в соответствии с декретом советского правительства был организован первый в Средней Азии Туркестанский университет, А. С. Уклонский поехал в Ташкент в составе группы учёных и преподавателей .

С 1920 года Александр Сергеевич Уклонский работал в Среднеазиатском университете (САГУ) в Ташкенте. Им были созданы кафедры минералогии в ТашГУ и ТашПИ, а также самый крупный в Средней Азии минералогический музей.

В 1926 году он 9 месяцев проработал в Афганистане в качестве консультанта по вопросам геологии при смешанной Советско-Афганской комиссии.

Одним из наиболее крупных теоретических вопросов, которым занимался А. С. Уклонский — это теоретические положения о геохимии воды. Он предложил свой графический метод изображения характера воды, разработал метод определения разных вариантов генезиса воды, исходя из его химического состава, исследовал процессы растворения минеральных веществ и выделения их из воды, возникающие при смешении разного типа вод. За эти работы, по рекомендации академиков В. И. Вернадского и А. Е. Ферсмана, в 1927 году А. С. Уклонскому в 1927 году было присвоено звание профессора.

С 1927 года он — профессор Ташкентского университета и одновременно (с 1930 года) — профессор Среднеазиатского политехнического института, заведующий кафедрами минералогии обоих учебных заведений. Отличительной чертой научного творчества А. С. Уклонского была тесная увязка научной, минералогической и геохимической стороны любого вопроса с его практическим применением в промышленности. Им были изобретены и практически применялись как им самим, так и его сотрудниками целый ряд новых измерительных приборов. Имелись у А. С. Уклонского и изобретения технологического характера, например, автоклавный метод выплавки серы и др.

В 1928 году А. С. Уклонский начал разрабатывать положение о парагенезисе серы и нефти.

В 1937 году А. С. Уклонский был утверждён в степени кандидата геолого-минералогических наук, а в 1938 году в степени доктора геолого-минералогических наук.

В 1940 году выходит в свет его монография «Парагенезис серы и нефти», в которой он обосновывает возможность нахождения нефти и газа в районе Газли, в районе которого впоследствии и были обнаружены крупные месторождения природного газа. Научные гипотезы А. С. Уклонского также способствовали обнаружению в Средней Азии промышленных месторождений серы.

Ряд работ А. С. Уклонского посвящён геохимии природных вод, в частности выяснению значения изотопов в геохимии воды. В связи с его научным интересом к геохимии воды, им была выдвинута теория о перемещённых минералах. Обобщая свои работы, а также развивая идеи своего учителя, академика В. И. Вернадского, он дал новые определения понятию «минерал» и «кристалл», а также ввёл новое понятие «протокристалл», под которым понималось реально существующая окристаллизованная молекула. Развивая понятие «протокристалл», он ввёл связанное с ним понятие «параэлементов» — элементов, одновременно находящихся в протокристалле.

А. С. Уклонским была предложена геохимическая классификация естественных минералов, что позволяло облегчить труд практических специалистов — геологов-поисковиков, химиков, металлургов и технологов. Им также был написан учебник «Минералогия», по которому училось не одно поколение студентов-геологов. А. С. Уклонский являлся крупным специалистом по гидрогеохимии, определению физических свойств минералов. В последние годы своей жизни он разрабатывал теорию об изобарическом и изотоническом парагенезисе химических элементов. Им же, на основании идей, высказанных В. И. Вернадским, выдвигалась интересная минералогическая гипотеза образования Земли.

В 20-х годах XX века он являлся одним из организаторов в Ташкенте Среднеазиатского отделения Геологического комитета, на базе которого впоследствии возник целый ряд институтов геологического профиля, и руководителем большого числа работ, по выявлению минеральных богатств Средней Азии. Именно трудами Александра Сергеевича Уклонского, его сотрудников и учеников было опровергнуто бытовавшее ранее мнение о безрудности Средней Азии.

В 1924 году им была организована разведка Аурахматского месторождения флюорита, его добыча и переработка. В 1927 году под его руководством производится обоснование сырьевой базы цементного завода в Кувасае. В 1928—1930 годах А. С. Уклонский организует коллектив молодых геологов для разведки месторождения серы, в результате чего были открыты и введены в эксплуатацию Шорсуйское и Чангырташское месторождения. В 1928 году он со своими учениками работает над изучением Нуратинского района, где в том числе были открыты крупнейшее Газганское месторождение мрамора и месторождения наждака. В это же время под его руководством проводились исследования в Каракалинском районе Туркмении.

В 1935—1937 годах под его руководством Верхнечирчикская экспедиция в районе Акташа обнаружила Аркутсайское месторождение мрамора, кислотоупоры Мелового перевала в Чимгане, Заркентское месторождение мрамора и др. Много было сделано Уклонским для обеспечения минеральным сырьём заводов, эвакуированных в Ташкент из европейской части СССР во время войны. В связи с созданием в это время огнеупорной промышленности в Узбекистане А. С. Уклонский принимал активное участие в изучении Ангренских каолиновых глин.

Под руководством А. С. Уклонского много лет изучались железорудные месторождения Средней Азии, а также изучалась минералогия ряда полиметаллических месторождений региона.

Деятельность в 40-х годах XX века

В ноябре 1943 года, когда была организована Академия наук Узбекской ССР, А. С. Уклонский стал академиком Академии наук Узбекской ССР. В том же году (1943) ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки Узбекской ССР.

В результате работ, проведённых Уклонским и его учениками, было детально изучено более 400 минералов, а также открыто несколько новых видов минералов. Один из таких вновь открытых минералов был назван в честь Александра Сергеевича Уклонского уклонсковитом. Под его руководством было защищено 2 докторские диссертации и свыше 22 кандидатских диссертаций.

Он был награждён в 1944 году орденом Трудового Красного Знамени за свою педагогическую работу и открытие железнорудных месторождений. В 1946 году за выдающиеся заслуги в изучении недр Средней Азии был награждён орденом Ленина, и в этом же году был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов».

А. С. Уклонский неоднократно (в 1936, 1939 годах) избирался депутатом городского совета Депутатов. Неоднократно (1945, 1950, 1963) награждался Почётными грамотами Президиума Верховного Совета Узбекской ССР.

Последние годы жизни

В последние годы жизни А. С. Уклонский продолжал активно заниматься научной и педагогической работой, читал лекции студентам университета и политехнического института в Ташкенте. В 1960 году в составе советской делегации участвовал в работе Международного Минералогического Конгресса в Цюрихе.

В 1964 году он был избран Почётным членом Российского минералогического общества.

Умер А. С. Уклонский в Ташкенте в 1972 году и похоронен на Боткинском кладбище города. В советское время в главном корпусе Ташкентского университета при университетском музее существовала мемориальная комната-музей А. С. Уклонского.

Семья

Александр Сергеевич Уклонский был трижды женат. Первый раз он женился ещё будучи студентом университета. От первого брака у него было трое детей. Однако жена с детьми не поехала с ним, когда он был вынужден поехать в Ташкент в 1920 году. В Ташкенте А. С. Уклонский женился второй раз. От этого брака у него детей не было. После смерти жены он женился на Нине Тимофеевне Виниченко. От этого брака в 1954 году у него родился сын Леонид.

Некоторые научные труды

• А. С. Уклонский. К петрографии урочища Чимган. Записки геологического отделения общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. 1915, с. 1-21, с иллюстрациями.
• А. С. Уклонский. Нам нужно иметь свою серу. Рудный вестник, т.1, № 2, 1916, с.56-60.
• А. С. Уклонский. «Минералогия». Учебное пособие. Москва, Гостоптехиздат, 1940.
• А. С. Уклонский. «Парагенезис серы и нефти», Ташкент, 1940.
• А. С. Уклонский. Геохимическая классификация минералов земной коры, «Доклады АН Узбекской ССР», 1949, № 8.
• А. С. Уклонский. «Классификация естественных минералов кремния», в книге «Юбилейный сборник, посвященный двадцатипятилетию Узбекской ССР», Ташкент, 1949.
• А. С. Уклонский. «Парагенезис минералов параэлементы», «Доклады АН Узбекской ССР», 1952, № 3.
• А. С. Уклонский. «О перемешенных минералах», «Известия АН УзССР», 1955, № 8.
• А. С. Уклонский. «Первый вариант параэлементов урана», «Доклады АН УзССР», 1957, № 8.
• А. С. Уклонский. «Новая минералогическая гипотеза образования Земли», Научные труды Ташкентского государственного университета, Выпуск 234 «Геология», Геологические науки, кн. 20, 1964, с. 7 — 21.
• А. С. Уклонский, В. М. Глущенко и Л. П. Крайнова. «Изотопный состав вод Узбекистана». Ташкент, 1965, (83 стр, библиография 33 названия).
• А. С. Уклонский, М. Н. Цапенко и В. М. Глущенко. «Изотопный состав воды некоторых гипсов и глин Северо-Восточной Ферганы», Доклады АН УзССР, № 1, с. 39-40.
• А. С. Уклонский. «К истории развития минералогии и геохимии в Узбекистане», «Узбекский геологический журнал», 1967, № 4, с.32-36.
• А. С. Уклонский. «История кафедры минералогии ТашГУ». Сборник воспоминаний «Память трудных дорог», Ташкент, «Укитувчи», 1980, с. 96 — 106.

Литература

• Александр Сергеевич Уклонский. Ташкент, Ташкентский государственный университет, 1968 год.
• А. С. Уклонский «История кафедры минералогии ТашГУ».

Ссылки

• [mytashkent.uz/wp-content/tashkent.zip Ольга Пославская «Мой Ташкент». Журнал «Звезда Востока», № 12, 1989. с.159-178.]

Отрывок, характеризующий Уклонский, Александр Сергеевич

Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату: