Уколица

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Село
Уколица
Герб
Страна
Россия
Субъект Федерации
Калужская область
Муниципальный район
Сельское поселение
Координаты
Первое упоминание
Прежние названия
Уколицы
Население
120[1] человек (2010)
Часовой пояс
Почтовый индекс
249761
Автомобильный код
40

Уко́лица — село в Ульяновском районе Калужской области. Относится к сельскому поселению «село Заречье» Ульяновского района. Состоит из пяти частей: Пожань, Лужань, Усох, Персия и Захаровка. Имеется дом культуры, библиотека, средняя школа, продовольственный магазин. На территории села располагается административное здание районного лесничества.

Численность население: 2002 г. — 174, 2010 г. — 120 человек.

Село входит в перечень населённых пунктов, находящихся в границах зон радиоактивного загрязнения вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, согласно постановления Правительства РФ от 18.12.1997 № 1582.





Топонимика

Слово «Уколица» трактует словарем[2], как околица, край. Можно предположить, что происхождение названия населённого пункта, являлось пограничным пунктом (засекой, частью засечной черты)[3] Укола можно рассматривать, как пограничный столб. Возможно, после смерти Василия II, первый калужский (русский) князь Симеон, которому достались в удел, вместе с прочими территориями, Козельский уезд и организовал в этих местах порубежье с оттесненного на Запад в конце XV — начале XVI веков Великого княжества Литовского.

История села

С XII—XIII веках территория на которой располагается село, входила в состав Черниговского княжества.

В XIV веке входила в состав земель мордвы, слабо подчинённых Москве и граничивших c запада и юга с Великим княжеством Литовским, с востока с Золотой ордой, позднее с Великим княжеством Рязанским[4].

Владельцы поместья

Стан Руцкой.[5] За помещики. № 1. За боярином за князем Иваном Ивановичем Шуйским в поместье, что было в 7104 году (от рождения Адама, сотворения мира по Первобытному Брюсову календарю (1595 год нашей эры) дано в поместье боярину Ивану Васильевичу Годунову, 7140 году было в поместье за ним же за боярином за князем Иваном Ивановичем Шуйским, село Уколица на речке Уколица, а в селе церковь соборна… на Предотечи, да предел Великого Чудотворца, древна клецки, а в церкви образы, свечи, и книги, и ризы, а в церкви (в.) поп Кирило Семенов, (в.) понамарь Юрка Васильев, (в.) просфорница Марина Тимофеева дочь; пашни паханые церковные 8 четв., да перелогом 5 четв., да лесом поросло 7 четв.; и обоего пашни паханыя и перелогом и лесом поросло 20 четв. в поле, а в. п.; сена по конец поле ставиться 30 к.; да в селе же на поместной земле крестьян: (в.) Ивашко Денисов, с сыном с Васкою, да с племянником с Васкою Меркуловым, (в.) Якутка Дмитриев, с сыном с Емелькою, (в.) Васка да Кондрашка, Ивлевы, (в.) Ортюшка Дмитриев, с племянником, с Самошкой Михайловым, (в.) Федка да Ивко Денисовы, а у Федки сын Ефремко, а у Ивка зять Савка Иванов, (в.)……

— Белевская библиотека, издаваемая Николаем Елагиным. Собрание древних памятников об истории Белева и Белевского уезда. Том 1. М: Типография В. Готье, 1858, с. 396.

Через село протекает три ручья. Название их со временем менялось. Уколица, Ручи (Рула) и Пажинка, позже Глубаче (1859). Современные названия: Сорочка, Уколка, Безымянный.

Период Российской империи

В XIX веке село входило в Козельский уезд Калужской губернии. Поставщик сырья для изготовления пенька для Плохинского пенькозавода. Волокно активно скупалось купцами непосредственно у крестьян села.

На территории села располагалась церковь Иоанна Предтечи в Уколице (православная). Обиходные названия: Иоаннопредтеченская церковь; Предтеченская церковь; Ивановская церковь[7].

В 1890 году возведена взамен прежней, на средства госпожи Мухановой (помещица) и прихожан. Деревянная трёхпрестольная церковь с колокольней с приделами (Никольский и Алексеевский).

В ходе Отечественной войны 1812 года село являлось крупным поставщиком людских резервов по мобилизации в воинские подразделения калужского народного ополчения в состав пяти пеших полков, одного конного казачьего полка, одного егерского батальона (разнарядка столичная на губернию), из расчета помещик должны будут представить по пять ратников в возрасте от 17 до 50 лет с каждой сотни бывших у хозяина душ. В церкви села и на народном собрании зачитано воззвание калужского губернатора Павла Никитовича Каверина ко всем сословиям с призывом вступать в ополчение. Село участвовало в сборе стрелкового и холодного оружия, седел, конской упряжи и повозок, фуража, продовольствия и имущества для нужд армии. Организован был сбор денег и вещей от сельских жителей. В феврале-марте 1812 собранные деньги для нужд армии направлялись в Козельск. Жертвовались сапоги, лапти, чулки, рукавицы, рубашки и полушубки. С марта начался сбор лошадей и рогатого скота. В октябре в селе была учреждена ночная стража. Каждый житель села должен был, запасаясь оружием, охранять село от бродяг и подозрительных людей. Из крестьян выставлялись пикеты, вооружённые пиками и косами, а также высылались конные разъезды. Для исключения мародёрства для действий сообща, был определено место сбора населения возле церкви по набату колоколов. В те месяца село принимало беженцев из других населённых пунктов, объятых огнём войны, в том числе и из Москвы.

Численность села на 1860 г. — 742 жителя. Дворов — 205. Усадебной земли — 229,0 десятин. Пахотной — 1905,0. Сенокос — 344,5. Выпас — общий[8].

С 1861 до 1920-х годов являлось волостным центром и одним из крупнейших сёл уезда.

Уколицкая волость входила в состав:

  • второго стана Козельского уезда с квартирой стана в с. Дудино Дубинской волости, почт адр. ст. Дудино[9];
  • первого участка земского начальника Калужской губернии. Местожительство: д. Ягодное, Бетовской волости. Адрес для корреспонденции: г. Болхов, Орловской губернии[10].

В 1900 в состав села входило Усох, Радча, Пажань, Лужань и имело 306 дворов[11].

Вокруг села преобладающая почва — суглинок. Чернозём присутствует на незначительных территориях. Почва плодородная, так как традиционно считались самыми высокоурожайными юго-восточные уезды — Козельский и Лихвинский[12]. Однако природно-климатические условия малопригодны для сельского хозяйства. Иногда собственного хлеба не хватало до нового урожая. По той причине существовал сельскохозяйственный промысел — уход женщин «плешек» на сельскохозяйственные работы в другие губернии[13]. В женские артели входили и старухи и подростки 15-16 лет, нередко болеющие «от насады». Тяжесть всех полевых работ с мая по октябрь, начиная с пахоты и кончая молотьбой и веянием, приводили к частым болезням[14].

Из таблицы замечательных сел и деревень по народонаселению. Приложение 10. «С. Уколицы. Число душ обоего пола — 1564. Кому принадлежат — г. Муханова»[15].

В 1889 вводиться должность — агроном, для агрономической помощи населению на местах. Обязанности агронома регламентируются инструкциями, которые принимаются губернскими, а позже и уездными земствами. Это введение многопольного севооборота и травосеяния, как прогрессивных методов в земледелии, налаживание деятельности сельскохозяйственных складов. Одной из значительных земских акций становиться оказание помощи уездным земствам в учреждении сельхозскладов путём выдачи ссуд из губернских сумм на 3 года без процентов. В этот период произошёл переход от дореформенной вспашки сохой к более культурной и лёгкой работе плугом[16]. Популярны в тот период были одноконные плуги Липгарта, молотилки, веялки, бороны, льномялки Деллера. Стали практиковать для истощенных почв монокультурами посев клевера (тимофеевки), содержащие азотистые вещества, необходимые для обогащения почвы, а также пелюшка (песчаный горошек)[17]. Стал применяться малоизвестный турнепс, кормовая морковь для улучшения питания рогатого скота. Ботву моркови силосовали для корма коровам, чтобы молоко приобретало специфический вкус и запах[18]. Положительную оценку у крестьян начинает встречать применение земской агрономией минеральных удобрений (томасшлака и фосфорита) для повышения урожайности.

В 1909 в селе после агитации земского агронома Ф. Ф. Василевского открылось сельскохозяйственное общество и при нём склад орудий и машин. Он же предложил открыть кредитное товарищество. Одна из главных задач общества распространение улучшенных приёмов обработки земли и способов посева. Участковый агроном систематически проводит лекции в селе. Сельскохозяйственное общество в с. Уколицах Уколицкой волости: предс. свящ. Иоанн Ефремов, товарищ крест. Евстратов Дан. Леон., секретарь крест. Алексеев Федр. Дан., казначей крест. Евремов Спет. Ив[19].

В 1910 в уезде создается сеть сортировочно-прокатных пунктов по прокату зерноочистительных машин «Триумф № 2» и «Триер Гейда» для улучшения посевного материала.

В 1913 в уезде создаются кредитные кооперативы. Начата подготовка земской кассы мелкого кредита, однако начавшаяся война поменяла эти планы. Средства, выделенные на эти цели, были перераспределены «на нужды семей раненых и запасных»[20].

По состоянию на 1913 в селе располагалось почтовое отделение. Начальник отделения Столяров Федор Андреевич[21].

На 1913 г. — 2640 жителей[22].

Община христиан-баптистов евангелического исповедания в Уколицах. Председатель совета — Гапеев Матвей Никонович, священник Холин Тимофей Яковлевич[19].

Село приписано к третьему призывному участку по воинской повинности, который располагался в с. Кирейково Уколицкой волости[23]. В этом селе располагалось сельское начальное двухклассное М. Н. П. училище (почт. адр. ст. Уколицы). Учитель-заведующий — Медведев Иван Александрович, законоучитель священник — Иоанн Ефремов, учители: Борисов Прокофий Сергеевич и Фролочкин Сергей Яковлевич.

В 1914 в сельской школе создан попечительский совет из местных крестьян. Организация отопления, освещения, снабжения горячими завтраками, введенными с 1912, первоначально во время Рождественского и Великого постов. Утверждены специальные должности заведующего школьным хозяйством и заведующего внешкольным образованием.

Село отслуживал земской врач, который «знаком с нравами и обычаями здешних крестьян, хорошо знает местную медицинскую флору…».

На 1915 в селе существовало кредитное товарищество. Председатель: свящ. Иоанн Ефремов. Количество членов на 1916 — 635[24].

Советский период

После принятия в 1918 Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви, сельская церковь постепенно прекратила свою деятельность после отчуждении церковной собственности в пользу государства (национализация) в 20-е годы ХХ в. Окончательно разрушена в годы ВОВ.

На 1930 год село насчитывало 540 дворов. Размещался сельсовет, почта. В 30-40-годах ХХ в. в селе основаны четыре колхоза: «Красный Усох», «ОГПУ», «2-я пятилетка», «РКК». В колхозах выращивали картофель, свеклу, лен, кукурузу, зерно, развивалось животноводство.

В годы Великой Отечественной войны

Уколица

Село подвергалось оккупации немецко-фашистскими войсками и входило в состав Рейхскомиссариата Московии.

1941 Октябрь На 12.10.1941 группы полковника Аргунова занимали следующее положение: а) 173 сд (составе двух сп с 11 орудиями) — рубеж Слободка, Дворы, Уколицы. Штадив — Сорокино…[25]

1942

Январь

Фрагмент статьи[26]:
В ночь на 6-е января 1942 дивизия по приказу командования передала свой участок обороны соседям и походными колоннами двинулась вдоль фронта на север. Шла в трёх-четырёх километрах от переднего края противника. Обойдя Белёв с севера, она повернула на юго-запад, а затем строго на юг. Уничтожая небольшие группы прикрытия фашистов, казахстанцы прошли через Чернышёво, Сорокино, Уколицу, Песчанку и Нагую
.
  • Извлечение из оперативной сводки № 215 главного командования сухопутных войск Вермахта (Штаб-квартира 16.01.1942 г. 2.20. Генеральный штаб. 4-й обер-квартирмейстер. Отдел по изучению иностранных армий Востока (II)1 а № 00203/42 секретно.

Б. Группа армий «Центр»:… 2) В частности: 2-я танковая армия Перед фронтом 2-й армии противник, по-видимому, продолжает подтягивать подкрепление с востока в направлении г. Белев и к участку прорыва юго-западнее Белова. На восточном фронте подтянуто пополнение (137 сд) и, по показаниям военнопленных и местных жителей, подтвердилось перемещение частей 356-й стрелковой дивизии на север. В первой половине дня 16 января установлено сильное движение противника (транспорта) с юго-востока и востока на Белев, юго-западнее Белева, западнее нп Паком обнаружен 1 полк, совершающий марш в юго-западном направлении. В ходе нашей атаки противник (части 350 сд) отошёл в направлении района Уколицы.

  • Извлечение из оперативной сводки № 220 главного командования сухопутных войск Вермахта (Штаб-квартира 21.01.1942 г. 2.25

Генеральный штаб. 4-й обер-квартирмейстер. Отдел по изучению иностранных армий Востока (II)1 а № 00267/42 секретно

Б. Группа армий «Центр»:…1) Общая обстановка: Южнее нп Уколицы части противника просочились через фронт. 2) В частности: 2-я танковая армия… В 12 час. авиаразведка обнаружила северо-западнее г. Белев крупное скопление в районе Дракун и сильное санное движение отсюда через Чернышино—Уколицы на Ульянове. Части 350 сд неизвестной численности южнее нп Уколицы прорвались на юг до нп Швянова. Так как по донесению в районе Уколицы располагается штаб 61-й армии, здесь можно ожидать нового наступления. Донесение агента и показания пленных подтверждают, что 387 сд, по крайней мере, её части, перебрасывается в район юго-восточнее нп Уколицы.

Апрель

Выселяли жителей Уколицы в 24 часа[27].

— Из воспоминаний участника ВОВ Кузьмы Яковлевича Наякшина

.

Август

Фрагмент статьи «Журнал боевых действий 68-й тбр за август 1942 г.» с сайта «Танковый фронт»[28]:

4.8.42. В ночь с 3 на 4.8.42 на основании приказа заместителя командующего 61 А по танковым войскам № 01 68 тбр вышла в новый район и сосредоточились: штабриг — Озеренский, первый танковый батальон — овраги, что севернее и северо-восточнее выс. 250,2, второй танковый батальон — Госьково, имея задачу подготовить противотанковую засаду, как для ведения огня с места, так и для контрудара в направлениях: Маровка, Уколицы и Госьково, выс. 254,7 — не допустить прорыва противника на дорогу Госьково, Сорокино… В 4.30 11.8.42 свыше 40 самолётов противника начали бомбить передний край и глубину обороны в районах: Дудоровский, Уколицы, Касьяново, Мызин, Госьково, Брежнево, Киреевское, Белев, в дальнейшем воздействие авиации противника на наши боевые порядки и пути подхода резервов продолжалось целый день
.

1943

Июль

В ходе Орловской стратегической наступательной операции («Операция Кутузов») село освобождено.

Фрагмент из книги А. Н. Ефимов «Над полем боя». М.: Воениздат,1976[29]
13 июля нашему полку было приказано нанести удар по отступающему противнику на болховском направлении, уничтожить его танки и живую силу в посёлках Сорокино, Уколицы, Кирейково. Истребители прикрытия выделялись от 172-го истребительного авиационного полка. Они должны были встретить нас над аэродромом Зубово. Первая группа штурмовиков, которую повел капитан Селиванов, пошла на цель с большим эскортом из восьми истребителей. А вторую нашу четверку никто не сопровождал. «Кому густо, а кому пусто!» — иронизировал наш ведущий капитан Малинкин. В штабе путают, а мы отдувайся. Что ж, пойдем без прикрытия! Мы продолжали полёт. По дорогам тянулись отставшие повозки с поклажей, брели небольшие группы гитлеровцев. Обгоняя их, мчались автомашины. Все это были неподходящие цели, на них не стоило тратить боеприпасы. Но возле посёлка Сорокино фашисты успели занять оборону. Они даже подготовили для своей пехоты траншеи полного профиля. На огневые позиции встали танки и самоходки. Для них тоже были подготовлены глубокие обвалования. Только башни танков с длинными стволами пушек да хоботы самоходок виднелись над землей. Чуть подальше в глубине обороны расположились огневые позиции двух тяжёлых минометных батарей. Вдоль дороги тоже поспешно окапывались орудийные расчёты гитлеровцев. Мы пролетели дальше на запад, а потом капитан Малинкин сделал разворот и с ходу пошёл в атаку на танки и самоходки противника. Ведомые точно повторили действия ведущего и вслед за ним сбросили бомбы на огневые позиции гитлеровцев. Через визир прицела мне отчётливо было видно, как горят фашистские бронированные коробки. «Цель накрыта!» — доложил сержант Добров, наблюдавший за взрывами наших ПТАБов.

Фрагмент статьи «Продолжались бои на Курской дуге» с сайта «Помни войну»[30]:

К утру 15 июля на левом фланге армии 36-й гвардейский корпус занял Сорокино. Немцы пытались закрепиться в населённом пункте Уколицы, но в это время вторые эшелоны, введённые из-за правого фланга наших наступающих частей, обошли лесами Уколицы и внезапно атаковали противника с юга[31], одновременно перерезав дорогу Уколицы—Кирейково. Пехота, наступавшая от Сорокина, нанесла удар на Уколицы с запада и севера-запада. В результате напряжённого боя, длившегося вечер и всю ночь на 16 июля, наши части очистили Уколицы от противника
. Фрагмент книги Пшеничного П. П. «Дневник ополченца: Хроника военных событий Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.»

15 июля. К 4 часам сосредоточились на опушке леса, что северо-западнее дер. Уколицы. Тишина. Вдруг к нам двигается машина. Открываем по ней массированный огонь. Машина остановилась. Взят в плен обервахмистр Волтер. Полтора часа он не говорил о местонахождении НП и батареи, наконец, сказал. Он ранен в двух местах, ему оказали помощь. В 6 часов противник нас обнаружил, открыл убийственный артиллерийский обстрел переднего края и нашего КП. Несем тяжёлые потери, но почему-то бездействуем. Здесь мы потеряли до 10 человек командного состава. Во второй половине дня приказано сняться и двинуться к дер. Сорокино. Противник пустил самоходную пушку и ею оборонял две деревни. Сжег 6 наших танков, но в последнюю минуту наш термитный снаряд покончил и с пушкой и с её расчётом.

16 июля. В 3 часа входим в дер. Сорокино, а тем временем враг очистил дер. Уколица. Всюду трупы убитых, много раненых. Мы несем большие потери.

18 июля. Получили приказ начать усиленный марш в направлении города Волхов. На десятом километре пути встретили сопротивление. Вместе с тов. Шимуком попали в огневой мешок. Выбрались. Целый день ведем бой за деревню. Вторично попал в мешок артогня. Выбрался. Несем тяжёлые потери. Деревню не взяли. Двигаемся к райцентру Знаменка.
.
«В 2 часа ночи 14 июля в районе Мимогонова наша разведка обнаружила 30—40 танков и пехоту противника. Захваченный разведчиками пленный из 52-го мотополка 18-й танковой дивизии показал, что в Сорокино и Уколицы прибыла 20-я танковая дивизия и что совместно с частями 18-й танковой дивизии она будет контратаковать наши войска. То же самое сказал и другой пленный — связист 25-й моторизованной дивизии. Разведка отметила также подход артиллерии, в том числе крупных калибров. Стало ясно, что готовится контрудар во фланг нашей армии. Мы предупредили войска о замысле противника, выдвинули на угрожаемый участок противотанковый резерв — истребительно-противотанковый полк»…

— И.Х. Баграмян. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977, с. 83

«На левом фланге армии 5-я гвардейская стрелковая дивизия полковника Н. Л. Солдатова, введенная в бой 15 июля на участке 36-го гвардейского корпуса, совершив обходный манёвр с юга, при содействии 84-й гвардейской дивизии освободила деревню Уколицы. При этом был наголову разгромлен 112-й полк 25-й моторизованной дивизии немцев. Продолжая наступление, соединения корпуса во взаимодействии с правофланговыми частями 61-й армии после ожесточенных боев к утру 17 июля овладели крупным узлом обороны противника селом Кирейково и захватили богатые трофеи. Гитлеровцы потеряли выгодные для обороны позиции, понесли большие потери и стали отходить к Болхову. Теперь и левый фланг нашей армии был достаточно обеспечен. Все усилия можно было сосредоточить на главном, болховском направлении»…

— И.Х. Баграмян. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977, с. 87

Фрагмент биографии Героя Советского Союза Титова Н. П. (предоставлено Валерием Воробьевым)[32]

«12 июля 1943 года после мощной артподготовки полк Титова начал наступление и в этот же день прорвал глубоко эшелонированную оборону гитлеровцев. 36-й гвардейский стрелковый корпус генерала А. С. Ксенофонтова, в который входила 5-я гвардейская стрелковая дивизия, а вместе с ней и полк Титова, наступал на самом левом фланге 11-й гвардейской армии на Болховском направлении. Уже на следующий день, 13 июля, полк Титова вышел к реке Вытебеть и овладел переправой через неё в районе села Дурнево. Последующие 2 дня наступая вдоль этой реки, его бойцы ворвались в посёлок Ягодное, полностью очистив его от противника. Развив наступление на юго-восток, полк Титова участвовал в освобождении десятков населённых пунктов Калужской и Орловской областей, в том числе сёл Сорокино, Уколица, Кирейки, Сурьянино. Разгромив часть войск 211-й пехотной и 5-й танковой дивизий и выйдя на дорогу Болхов — Хотынец в районе Сурьянино, полк Титова способствовал овладению войсками 61-й армии 29 июля 1943 года городом Болхов. При этом при отражении контратак противника на этой дороге бойцами полка было уничтожено 28 танков, 8 самоходных орудий и 9 бронемашин. За успешное управление войсками при прорыве обороны противника на Орловской дуге гвардии майор Титов был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени…»
  • Из оперативной сводки № 198 (871) Генерального штаба Красной Армии на 08:00 16.07.1943 г.

Части армии и исходу 15.07 продвинулись в глубину обороны противника до 45 км, …, продолжая вести бои за Моилово — Кцынь — Уколицы.

  • Из оперативной сводки № 198 (870) Генерального штаба Красной Армии на 08:00 17.07.1943 г.

11 гв. армия, отбивая контратаки пехоты и танков противника, продолжала наступление, овладев опорными пунктами Хатьково, Ляцы, Кудеяр, Ленинский, Крутицы, Медведки (17 км зап. г. Бохов), Городок, Новоселки, Ногая, Песоченка, Уколицы.

Ивановка
«Прискакал гонец из Уколицкого сельсовета и сообщил о начале войны. На следующий день ушла первая партия призывников, том числе и мой 37 летний отец. За годы ВОВ в Ивановке уцелело 4 двора из 120. Первую зиму войны население села скрывалось в подвале колхозного картофелехранилища. Отдельные немцы снимали с местного населения теплые вещи, особенно валенки и одевали на себя. Бои за село проходили кровопролитные. Село переходило из рук в руки. Много трупов советских, немецких солдат и животных. Отличился неизвестный советский солдат-пулеметчик, оставленный для прикрытия отходящих подразделений. Замучен и расчленен немцами на глазах у жителей. В 3-х км от села кратковременно располагалась огневая позиция „Катюши“, которая вела огонь по укрывшему в селе немецкому гарнизону. Местное население не пострадало. Позднее немцы отобрали часть населения и отправлено по этапу на работы в Германию…»

— Из воспоминаний уроженки села Анны Федоровны Железновой

.

25—31.01.1942. 18 раз атаковали деревню Ивановка, а взять не смогли. Артогня у нас мало.

— Из воспоминаний участника ВОВ Кузьмы Яковлевича Наякшина

.
Список военнослужащих участвовавших в освобождении села в годы Великой Отечественной войны
  • Шиян, Павел Прохорович, полковник в отставке, уроженец села Богословка Карасукского района Новосибирской области (ранее относилась к Алтайскому краю), 1914 г. р., участник Парада Победы. 15 июля 1943 в боях при освобождении села заместитель командира 2-го стрелкового батальона 1287 сп 110 сд капитан Шиян был тяжело ранен. Проходил лечение в госпитале города Абакан в течение 7 месяцев.
  • Толкачев, Василий Андреевич[33]. (1922—1944), с 27.08.1943, гвардия лейтенант, командир роты 12 гв. сп, 5 гв. сд, 11 гв. армии, ЗФ. В бою за село Уколица 16 июля 1943 рота в рукопашной схватке уничтожила 45 фашистов, из них 8 лично уничтожил командир роты в траншеях противника. Продолжая продвижения, рота освободило село. В общей сложности лично Толкачев подбил две автомашины и уничтожил 20 фашистов[34].
  • Попов, Степан Данилович (1907—1943), уроженец д. Погорелка, красноармеец, беспартийный, стрелок 247 СП, убит в бою 15.07.1943 года в районе дер. Уколица Ульяновского района Калужской области[35]..
  • Васильев, Павел Федорович (1914 — 22.08.1942) (НБЗ). Штурмовая авиации. Лётчик 724 шап. Командир звена. Мл. лейтенант. Не вернулся с боевого задания из района Уколицы, Ивановка (30 км юго-зап. Белев)[36].
  • Боталов, Иван Александрович (1895-15/08.1942). Рядовой. Призван в 1941. Погиб с. Уколица[37].
Уроженцы села, погибшие и пропавшие без вести в годы Великой Отечественной войны
  • Абашкин Иван Дмитриевич
  • Абашкин Николай Тимофеевич
  • Аверичев Иван Павлович
  • Агеев Николай Тимофеевич
  • Алхамов Сергей Максимович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=61465038 Алхимов Алексей Алексеевич]
  • Аничкин Егор Максимович
  • Аничкин Иван Емельянович
  • Аничкин Николай Герасимович
  • Аничкин Павел Максимович
  • Артюхов Василий Прокофьевич
  • Афиногенов Григорий Семенович
  • Афиногенов Семен Семенович
  • Афиногенов Семен Семенович
  • Байков Николай Петрович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=1009633 Блинов Тихон Иванович]
  • Бухтеров Степан Михеевич
  • Варлахин Иван Никитович
  • Васичкин Андрей Архипович
  • Воронцов Александр Иванович
  • Глушанков Илья Савельевич
  • Горшков Иван Борисович
  • Горшков Петр Иванович
  • Горшков Яков Борисович
  • Гремушкин Павел Иванович
  • Гришин Николай Трофимович
  • Гусаров Александр Яковлевич
  • Гусаров Василий Георгичевич
  • Гусаров Иван Васильевич
  • Гусаров Сергей Сергеевич
  • Докарев Григорий Григорьевич
  • Доронин Егор Николаевич
  • Доронин Сергей Яковлевич
  • Доронкин Федор Прокопьевич
  • Дорошин Иван Николаевич
  • Еремушкин Павел Иванович
  • Ефимов Степан Григорьевич
  • Ефремов Федор Пантелеймонович
  • Забелин Иван Иванович
  • Захаров Александр Степанович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=272127428 Захаров Иван Сергеевич]
  • Захаров Иван Демьянович
  • Захаров Иван Яковлевич
  • Зимакин Никита Прокофьевич
  • Зубков Василий Матвеевич
  • Иванов Николай Сергеевич
  • Калинов Андрей Андреевич
  • Каняхин Сергей Иванович
  • Карпов Алексей Алексеевич
  • Карпов Василий Иванович
  • Карпов Иван Семенович
  • Каткин Михаил Иванович
  • Кеков Георгий Дмитриевич
  • Колмыков Иван Петрович
  • Конин Сергей Прохорович
  • Коняжин Андрей Андреевич
  • Коняхин Алексей Петрович
  • Коняхин Григорий Тихонович
  • Коняхин Сергей Иванович
  • Косарецкий Семен Кириллович
  • Кузичкин Алексей Емельянович
  • Кузичкин Прохор Терентьевич
  • Кузичкин Сергей Павлович
  • Кузничихин Егор Давыдович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=1235408 Лифанов Павел Иванович] — уроженец д. Ивановки
  • Ломоносов Михаил Михайлович
  • Мазуров Михаил Никонорович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=4331195 Мазуров Павел Максимович]
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=50154933 Макаркин Василий Андреевич]
  • Макаркин Михаил Андреевич
  • Макаркин Петр Семенович
  • Макаров Владимир Григорьевич
  • Мамохин Михаил Ефимович
  • Мамохин Петр Игнатьевич
  • Машин Иван Иванович
  • Медведев Андрей Андреевич
  • Митричев Григорий Филиппович
  • Митричев Павел Яковлевич
  • Моисеев Алексей Петрович
  • Моисеев Георгий Яковлевич
  • Моисеев Иван Семенович
  • Моисеев Николай Васильевич
  • Моисеев Павел Григорьевич
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=1916515 Мормашев Григорий Павлович]
  • Морозов Андрей Тимофеевич
  • Мошин Василий Тимофеевич
  • Мошин Иван Иванович
  • Моших Василий Тимофеевич
  • Назаров Николай Васильевич
  • Насонов Александр Кузьмич
  • Насонов Никифор Матвеевич
  • Насонов Петр Андреевич
  • Носенков Яков Алексеевич
  • Осин Василий Иванович
  • Осин Николай Степанович
  • Осин Сергей Иванович
  • Парфенов Алексей Иванович
  • Петрин Михаил Поликарпович
  • Поликанов Григорий Семенович
  • Прошин Степан Петрович
  • Радкин Михаил Федорович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=61465035 Радкин Михаил Иванович]
  • Раманчиков Михаил Дмитриевич
  • Раманчиков Степан Петрович
  • Раткин Василий Григорьевич
  • Раткин Иван Семенович
  • Раткин Илья Федорович
  • Раткин Павел Михайлович
  • Ратькин Василий Григорьевич
  • Родкин Иосиф Егорович (1899—1942), рядовой, стрелок 1168 сп. Погиб в бою. Захоронен на кладбище с. Маровка[38]
  • Романчиков Алексей Алексеевич
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=61465043 Романчиков Василий Иванович]
  • Романчиков Михаил Дмитриевич
  • Роткин Иван Федорович
  • Рубцов Андрей Варламович
  • Савинкин Михаил Николаевич
  • Салатюхин Андрей Иосифович
  • Середин Егор Данилович
  • Сидичкин Егор Степанович
  • Сидичкин Иван Павлович
  • Тешнин Григорий Иванович
  • Титков Андрей Николаевич
  • Тришин Андрей Емельянович
  • Тришин Григорий Иванович
  • Тришин Иван Григорьевич
  • Трошин Степан Петрович
  • Тюрин Иван Сергеевич
  • Федотов Сергей Тимофеевич
  • Филатов Иван Николаевич
  • Фомушкин Никита Андреевич
  • Фомушкин Никита Федорович
  • Холин Александр Петрович
  • Холин Иван Иванович
  • Царев Михаил Никитович
  • Царев Федор Андреевич
  • Цыганков Павел Иванович
  • Цыганов Михаил Максимович
  • Чибисов Василий Иванович
  • Чибисов Михаил Андреевич
  • Чибисов Николай Андреевич
  • Чуприков Александр Сергеевич
  • Шаронин Георгий Семенович
  • Шаронин Моисей Семенович
  • Шатаев Иван
  • Шатов Иван Никитович
  • Шатов Петр Иванович
  • Юриев Тимофей Федосеевич
  • Юричев Сергей Федорович
  • [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=61465042 Юричев Михаил Никитович]
  • Яковлев Виктор Павлович
  • Яковлев Иван Игнатьевич

Послевоенный период

В 70 годах ХХ в. из-за сокращения численности населения действующие шесть колхозов объединили в один колхоз «Им. Жданова», куда вошли населённые пункты Песоченка, Ивановка, Уколица.

Колхоз имел 10 животноводческих ферм, 2 магазина (хозяйственный и продовольственный), клуб, больницу, столовую, детский сад, средную школу, интернат, почту, сельсовет. Численность населения — около 1000 человек.

В конце 90 годов колхоз «Им. Жданова» был переименован в КДСП «Лесные поляны».

Братская могила советских воинов погибших в годы ВОВ (19411943)

Рядом с сельским кладбищем расположена братская могила советских воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны и перенесённых с других воинских захоронений района.

На территории села имеется не обустроенное массовое захоронение погибших немецких военнослужащих.

Обычаи населения

Венки на Троицу плели, но в воду никогда не бросали. Носили на кладбище, украшали кресты на могилах. Поступают так и сейчас, хотя чаще ставят просто веточки[39].

Современная жизнь села

В 2003 году колхоз ликвидирован.

Добрать до села можно по асфальтированной дороги по маршруту: Козельск — Ульяново — Сорокино, далее до указателя «Ульяновское лесничество» и направо по бетонной дороги 3 км. Через село Сорокино дороги нет.

Лес вокруг села постепенно вытесняют пахотные поля, ввиду отсутствия их обработки. Местами труднопроходимый, прореживание молодого леса не проводилось. Преобладает лиственный лес, реже смешанный лес.

Лес богат грибами (белый, подосиновик, подберёзовик, масленок, опенок, лисичка, свинушка), земляника лесная.

Спортивные мероприятия

В окрестностях села в середине июля 2011 проведен Первый всероссийский слёт ATV-клубов по названием «Рев моторов» при поддержке Администрации Калужской области. В течение недели спортивного праздника проведена презентация ATV-трофи и внедорожной техники, показательные выступления по автозвуку, заезды на мотоциклах класса «эндуро», участники слёта пообщались, послушать выступления приглашенных на фестиваль музыкантов, приняли участие в мотор-шоу и соревнованиях по джип-триалу. Проведена образовательная программа с чтением лекций и семинаров по автотуризму. Организован автотур в «Оптину пустынь» и экскурсия в государственный природный заповедник «Калужские засеки».

Геральдический знак села

Официально не утвержден. Автор проекта герба села Уколицы Горолевич И. Е.[40]. Исполнитель прорисовки в электронном виде В. Загоруйко. Описание: «В зелёном поле три золотые „триколоса“ в два ряда 2.1 в виде опрокинутого стропила». Герб символизирует то, что жители сих мест издревле занимались земледелием и через то надежду и достаток имели. «Триколос» — три колоса: пшеничный, ячменный и ржаной перевязаны в пучок в виде геральдической лилии"

Предприятия села

  • Агрокомплекс «Уколица» располагает агропромышленной базой (около 1000 гектаров земли). Направленность деятельности: растениеводство, животноводство, рыбоводство, охота, полувольное содержание диких животных. Имеется зарыбленный пруд площадью 9,80 Га (рыбопромысловый участок № 248), охотничьи угодья. Агротуризм. Создаются условия для работы автокемперов.

См. также

Напишите отзыв о статье "Уколица"

Примечания

Комментарии
  1. Мухановы — дворянский род, происходящий от Ивана Муханова, убитого на государевой службе в 1597. Его внук Алферий Степанович убит под Чигирином в 1678 г. Внук последнего Муханов, Ипат Калиныч (16771729) учился морскому искусству в Голландии, а потом безотлучно находился при Петре Великом и был в числе шаферов при венчании государя с Екатериной I. По данным же исследований историка и писателя М. Д. Каратеева появление рода относится к первой четверти XV века, времени царствования Великого Князя Василия I Дмитриевича (1389—1425), сына Дмитрия Донского. По семейному преданию фамилия Мухановых произошла от татарского слова «му», что означает «голубой». Во времена, когда многие ханы переходили на службу к русскому царю, из Голубой (Синей) Орды на русскую службу перешел хан, которого называли Голубым Ханом, то есть Хан Му. В обрусевшей версии имя зазвучало как Му Хан, что впоследствии образовало фамилию — Муханов. Род Мухановых относится к древним благородным дворянским родам и внесен в VI часть родословной книги Московской, Владимирской, Калужской, Тамбовской, Рязанской, Курской и Саратовской губерний. Для внесения в VI часть родословной книги необходимо существование рода до 1685 года [deadokey.livejournal.com/21584.html deadOKey — Русские усадьбы. Фотографии, старые карты, старые фотографии, история. — Усадьба МУХАНОВО, Московская область, Сергиево-Посадский район].
Источники
  1. [kalugastat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kalugastat/resources/43355b804c49726b93a9bf052efb10e3/сборник_числ.doc Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность и размещение населения Калужской области (том 1)]. Проверено 30 января 2014. [www.webcitation.org/6N0plt79D Архивировано из первоисточника 30 января 2014].
  2. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля. Том 1. Санкт-Петербург: Издание товарищества М. О. Вольф, 1903 — с. 905.
  3. [kozelskie-zaseki.narod.ru/history/kz-vv.htm Бобровский М. В. Козельские засеки (эколого-исторический очерк). Калуга: Изд-во Н. Бочкаревой, 2002. 92 с.]
  4. Русские княжества
  5. [diderix.petergen.com/plz-vd.htm Я. Е. Водарский Территория и население Севского разряда во второй половине 17 — начале 18 веков]
  6. РГБ, ф. ф. 178 и 417, в составе Музейного собрания № 9504 и коллекции А. Н. Черногубова, 140 лл., 1820—1860 [rusarchives.ru/guide/lf_ussr/mus_mjat.shtml]
  7. www.temples.ru/card.php?ID=14011 Церковь Иоанна Предтечи в Уколице
  8. Приложение к трудам редакционных комиссий для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. Сведения о помещичьих имениях. Том 1. Извлечение из описаний имений по Великороссийским губерниях. — Санкт-Петербург: Типография В. Безобразова и компания, 1860
  9. Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1913 год. Калуга: издание Калужского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета О. О. Кадобнова. 1912. с. 87
  10. Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1913 год. Калуга: издание Калужского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета О. О. Кадобнова. 1912. с. 94
  11. Вся Россия. Русская книга промышленности, торговли, сельского хозяйства. Адрес-календарь Российской Империи. Том 2. Издание А. С. Суворина — 1900
  12. Т. А. Свиридова. Калужское земство. 1865—1918. Очерки истории. Калуга: Издательский грант фонда «Символ». 1996. с. 55
  13. Т. А. Свиридова. Калужское земство. 1865—1918. Очерки истории. Калуга: Издательский грант фонда «Символ». 1996. c. 73
  14. Д. Малинин. Кустарная промышленность Калужского края с 1861 до к. 19 в.//Кустарная промышленность Калужской губернии и местная кооперация. Калуга, 1920. с. 22—51
  15. Военно-статистическое обозрение Российской Империи. Том. 6. Часть 6. Калужская губерния. Санкт-Петербург: Типография Департамента Генерального Штаба. 1849
  16. Журналы 49 Мещовского УЗС 1913 г. Мещовск. 1913. с. 172—173
  17. Пелюшка // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  18. В помощь земледельцу. 1913. № 5 с. 18
  19. 1 2 Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1913 год. Калуга: издание Калужского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета О. О. Кадобнова. 1912. с. 89
  20. Журналы 50 очередного, чрезвычайного, чрезвычайных собраний Козельского уезного земства 21 февраля, 6 июня, 12 августа, 29 декабря 1914 г. Козельска. 1915. с. 7
  21. Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1913 год. Калуга: издание Калужского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета О. О. Кадобнова. 1912. с. 83
  22. Список населённых мест Калужской губернии. — Калуга, 1914.
  23. Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1913 год. Калуга: издание Калужского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета О. О. Кадобнова. 1912. с. 84
  24. Памятная книжка и адрес-календарь Калужской губернии на 1916 год. 27 издание. Справочный отдел. Приложения. Калуга: Типо-литография Губернского Правления. 1916. с. 30
  25. [ru.wikisource.org/wiki/Сборник_боевых_документов/43/129 Боевое донесение штаба Брянского фронта Генеральному штабу Красной Армии о положении войск групп генерал-лейтенанта Рейтер и полковника Аргунова (13 октября 1941 г.). Ф. 202, оп. 3996сс, д. 10, лл. 16, 17. Подлинник]
  26. И. Болучевский. К 65-летию Великой Победы. От Ишима до Дуная. О боевом пути 387-й Перекопской стрелковой дивизии. Казахстанский литературно-художественный и общественно-политический ежемесячный журнал № 7, 2009, с. 116:
  27. [pobeda.vif2.ru/upload/files/article_1354.doc Я узнала о войне не из кино]
  28. [www.tankfront.ru/ussr/doc/obd/jbd_tbr068_aug1942.html Журнал боевых действий 68-й тбр за август 1942 г., сайт «Танковый фронт»]
  29. [militera.lib.ru/memo/russian/efimov/index.html ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА -[ Мемуары ]- Ефимов А. Н. Над полем боя]
  30. [www.pomnivoinu.ru/home/calendar/7/15/4123/ «Продолжались бои на Курской дуге», Военно-исторический календарь, сайт «Помни войну»]
  31. Схема 8. Уничтожение противника в опорных пунктах Сорокино, Уколицы и Кирейково kursk1943.mil.ru/kursk/arch/books/h/kursk/s08.gif
  32. www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12331 Титов Николай Петрович
  33. Арсеньев А. Я., Арсеньева А. П. Псковичи — Герои Советского Союза. Л., 1983. / с. 251—252
  34. Жилин В. А. Курская битва: хроника, факты, люди. Том 1. — 2003. с. 146
  35. Помни меня pomni.is74.ru/person/45582/Попов
  36. ЦАМО, ф. 58, оп. 818883, д. 1582, л. 6
  37. Книга памяти Кн. 13, с. 342, № 22 memobook.midural.ru/index/ru/memobook-show-6656133422208
  38. ЦАМО, оп.818883с, д. 1077, 117. (Книга памяти воинов-евреев павших в боях с нацизмом 1941—1945: Том 8. — c.447
  39. Сколько деревень, столько и мнений. Газета Калужской области «Весть. Неделя». № 189—192 (6520—6523). 27.05.2010.
  40. см. книгу Горолевича И. Е. «Геральдика земли Калужской: прошлое, настоящее, будущее», Книга 3. Калуга: Гараль — 2006, С. 95.
  41. </ol>

Литература

  • [files.mail.ru/FFT5UH Белевская библиотека, издаваемая Николаем Елагиным. Собрание древних памятников об истории Белева и Белевского уезда. Том 1. М: Типография В. Готье, 1858. — 519 c.]
  • [www.arrko.ru/districts/swf-uljanovo Инвестиционный паспорт. Ульяновский район. Министерство экономического развития Калужской области. Агентство регионального развития Калужской области — Калуга: 2010. — 58 с.]
  • Приложение к трудам редакционных комиссий для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. Сведения о помещичьих имениях. Том 1, 2, 3. Извлечение из описаний имений по Великороссийским губерниях.- Санкт-Петербург: Типография В.Безобразова и компания, 1860. — 1100 с.
  • [westfront.su/articles/article_pshenichny.htm Пшеничный П. П. Дневник ополченца. Хроника военных событий Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.]
  • Баграмян И. Х. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977, 608с.,17л. портр.ил.

Ссылки

  • [www.muzoo.ru/?query=Г%20род Песня народная "Что ехал я ехал вдоль по селу («проходная») исп. Насонова Анна Александровна (1926 г.р. род.с. Кирейково Ульяновского района)]
  • [derbenevka.com/archive/articles/58 Весенние заклички и припевки, исполнявшиеся на Сороки Калужской, Орловской и Тульской областей. Из экспедиций фольк. ансамбля «Дербеневка» в Верховья р. Оки, 1997—1999 гг.]

Отрывок, характеризующий Уколица

– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]