Украинская народная республика Советов

Украинская Народная Республика Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов
Советская республика в составе Советской России
← 25 декабря 1917 — 19 марта 1918 →
Флаг
Территория УНР Центральной рады (на которую претендовала УНР Советов) помечена зеленым. Фактическая территория УНР Советов помечена розовым
Столица	Харьков — Киев — Полтава
Форма правления	Советская республика

К:Появились в 1917 годуК:Исчезли в 1918 году

Запрос «УНРС» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Украинская Народная Республика Советов (УНР Советов, УНРС) — одно из названий Украинской Народной Республики, рассматриваемой как советская республика в составе Советской России, употреблявшееся в документах приблизительно с 12 (25) декабря 1917 по 19 марта 1918 года. Первоначально официальное название — Украинская Народная Республика Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов. Позднее (в том числе, чтобы не путать с «небольшевистской» Украинской Народной Республикой), в ряде документов того времени именовалась также Советской Украинской Народной Республикой, Украинской Народной Советской Республикой (в некоторых позднейших источниках названа Украинской Народной Социалистической Республикой, укр. Українська Народна Соціалістична Республіка). Находилась в федеративных отношениях с Советской Россией.

Исполнительным органом Временного ЦИК Советов Украины (правительством УНРС) был Народный секретариат.

Второй Всеукраинский съезд Советов, состоявшийся 17 — 19 марта 1918 года, объединил все советские образования и силы на территории Украины в единую Украинскую Советскую Республику со столицей в Харькове.

История

1. Всеукраинский съезд Советов в Киеве. 4 (17) декабря 1917 г. в Киеве по инициативе большевиков был созван Всеукраинский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, в работе которого приняли участие более 2 тысяч делегатов. У большевиков ещё оставалась надежда на мирный переход власти в их руки путём изменения состава Центральной Рады. Большевистский оргкомитет постарался разработать квоты делегирования так, чтобы иметь гарантию большинства, однако на съезд прибыли без приглашения 670 делегатов от «Селянской спилки» (Крестьянского союза) и 905 делегатов от украинского войска. Они сами выписали себе мандаты делегатов. </em>После этого делегаты 49 большевистских советов в знак протеста против «неравного представительства» покинули съезд и в основном перебрались в Харьков.

2. Провозглашение в Харькове советской власти. 11−12 (24−25) декабря 1917 года в г. Харькове состоялся альтернативный Первый Всеукраинский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Съезд объявил о роспуске Центральной рады и её правительства - Генерального секретариата, отменил все их решения и провозгласил Украину советской республикой (республикой Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов), флагом которой было провозглашено красное полотнище с национальным желто-синим кантоном. В альтернативном съезде участвовали 127 делегатов, покинувших Киевский съезд Советов, и 73 делегата III Чрезвычайного съезда Донецко-Криворожского бассейна, проходившего в Харькове. Были избраны ЦИК Всеукраинского съезда Советов и новое правительство республики — Народный секретариат УНРС.

19 декабря 1917 (1 января 1918) года Совет народных комиссаров РСФСР признал Народный секретариат УНРC единственным законным правительством Украины.

16 (29) января − 22 января (4 февраля) 1918 года в Киеве произошло восстание, подавленное войсками, верными Центральной раде (см. Январское восстание в Киеве).

Однако уже 26 января (8 февраля) Киев был занят частями Красной армии, и советское правительство Украины (Народный секретариат) переехало сюда. В начале марта, в связи с начавшимся вводом австро-германских войск на Украину, правительство перебралось в Полтаву, затем — в Екатеринослав и, наконец, Таганрог (апрель 1918).

2. Создание Украинской Советской Республики. 17−19 марта 1918 года на Втором Всеукраинском съезде Советов произошло объединение всех советских государственных образований и сил на территории Украины в единую Украинскую Советскую Республику со столицей в Харькове. К апрелю 1918 года в связи с оккупацией австрийско-немецкими войсками всей территории Украины Украинская Советская Республика прекратила существование. Её органы власти перебрались на территорию Советской России и в скором времени были упразднены.

См. также

• Одесская советская республика
• Украинская народная республика
• УССР

Отрывок, характеризующий Украинская народная республика Советов

Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.