Украинская партия социалистов-федералистов
| Украинская партия социалистов-федералистов | |
| Українська партія соціалістів-федералістів | |
| Лидер: | |
|---|---|
| Дата основания: |
июнь 1917 |
| Дата роспуска: |
1923 |
| Штаб-квартира: | |
| Идеология: |
либерально-консервативная |
| Союзники и блоки: |
Украинский Национально-Демократический Союз, Украинская демократическо-радикальная партия |
| Партийная печать: |
газета «Новая Рада» |
К:Исчезли в 1923 году
Украинская партия социалистов-федералистов (УПСФ, популярное название — есефы) (укр. Українська партія соціалістів-федералістів — либерально-демократическая политическая партия, оформившаяся в июне 1917 из бывших членов Украинской демократическо-радикальной партии (УДРП) и Товарищества украинских прогрессистов, которые в конце марта 1917 образовали Союз украинских автономистов-федералистов, а впоследствии — УПСФ.
Партия возобновила программу УДРП и состояла преимущественно из интеллигенции, проводившей национально-культурную работу, имея лучшие из всех украинских партий того периода профессиональные кадры.
Название партии скорее отдавало дань духу времени (придерживалась умеренного социализма), фактически же она стояла на позициях консерватизма, а федерализм понимала как мировую форму межгосударственных отношений и децентрализованных административных построений.
Председателем УПСФ был избран С. Ефремов, лидерами партии былм: А. Никовский, члены ЦК А. Шульгин, П. Стебницкий, В. Прокопович, член Киевского и Головного комитетов А. Вязлов, секретарь партии О. Андриевская, а также И. Шраг, А. Лотоцкий, И. Мирный, В. Биднов, Ф. Матушевский, М. Кушнир, В. Шелухин и др.
Печатный орган УПСФ — ежедневная газета «Новая Рада». Редактировали газету А. Никовский и С. Ефремов.
Во время Украинской Центральной Рады при В. Винниченко в его правительство входили С. Ефремов, А. Шульгин, А. Лотоцкий, П. Стебницкий, И. Мирный, позже в правительство В. Голубовича — С. Шелухин, В. Прокопович, А. Лотоцкий, И. Фещенко-Чоповский.
Приход к власти в результате государственного переворота 29 апреля 1918 г. П. Скоропадского и формирование им правительства обусловили выход на одну из первостепенных ролей в политической жизни Украины партии социалистов-федералистов (УПСФ). Надеясь на свой приход к власти, УПСФ, однако, не реализовала возможность стать правительственной партией в день переворота, отклонив по причине недемократического характера определяющих законов украинского государства и неожиданных для партии репрессивных мер и др.
После прихода к власти гетмана П. Скоропадского УПСФ приняла участие в формировании украинского национально-государственного союза и Украинского национального союза, еë члены входили во второе правительство Ф. Лизогуба (октябрь 1918): А. Лотоцкий, П. Стебницкий, А. Вязлов, М. Славинский.
Основные направления деятельности УПСФ в новых политических условиях определил её майский съезд, постановления которого отразили и определенные изменения в партийной идеологии, в частности, отказ от идеи федерации Украины с Россией, другой подход к вопросу собственности на землю.
Во время Директории Украинской Народной Республики членами правительства В. Чеховского были П. Холодный, А. Шелухин, И. Огиенко, М. Корчинский.
В правительстве С. Остапенко работали М. Кривецкий, И. Фещенко-Чоповский, К. Мациевич, Д. Маркович, И. Огиенко, О. Корчак-Чепурковский, М. Корчинский.
Членом правительства Исаака Мазепы был И. Огиенко.
В мае 1920 представителю УПСФ В. Прокоповичу было поручено сформировать Кабинет министров.
После победы большевиков в эмиграции в Праге в 1923 УПСФ была переименована в Украинскую радикально-демократическую партию, которую возглавил А. Лотоцкий, партийными лидерами которой были М. Славинский, А. Яковлив, А. Шульгин, К. Мациевич, В. Прокопович, А. Саликовський и др.
После Второй мировой войны радикальные демократы не восстановили деятельности своей партии: идейно близким к ним был украинским национально-демократический союз, созданный в 1946.
Напишите отзыв о статье "Украинская партия социалистов-федералистов"
Литература
- І. З. Підкова, Р. М. Шуст. Довідник з історії України. У 3-х т. (укр.)
Ссылки
- [history.franko.lviv.ua/IIIu_3.htm Українська партія соціалістів-федералістів] (укр.)
Отрывок, характеризующий Украинская партия социалистов-федералистов
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
