Украинские ультрас

Движение ультрас на Украине, или просто Украинские ультрас — организованные группы из болельщиков для поддержки футбольных команд Украины, придерживающиеся ультраправых взглядов.

История

Первые группировки активных болельщиков возникли на Украине в 1980-х годах, но развивались под влиянием футбольного хулиганства, которое было модным в те времена в Европе. Так, первыми известными столкновениями того периода были, например, на игру Чемпионата СССР между киевским «Динамо» и московским «Спартаком» отправилось примерно 450 московских фанатов, сумевших вовлечь болельщиков «Динамо» в грандиозную битву, вспыхнувшую в самом центре Киева.

В апреле 2001 года ультрас киевского «Динамо» приняли сторону оппозиции, которая выступала против президента Кучмы.

Движение ультрас на Украине начало развиваться с середины 2000-х годов, в то время как футбольное хулиганство сошло на нет. Большинство украинских футбольных фанатов имеют правые и националистические взгляды, как и большинство ультрас в мире. Исключением является киевский «Арсенал», чьи ультрас имеют левые взгляды.

Численность ультрас на Украине растет: на домашних играх самых популярных клубов в фан-секторах болеют несколько тысяч человек. На выездные матчи часто едут несколько сотен преданных болельщиков. Многочисленную выездную поддержку регулярно имеют киевское «Динамо», днепропетровский «Днепр», львовские «Карпаты», харьковский «Металлист» и донецкий «Шахтёр». Фанаты «Динамо», «Днепра» и «Карпат» поддерживают дружественные отношения, образуя т. н. «коалицию» («триаду»).

Ультрас разных городов Украины с марта 2011 года активно выступают против ареста 17-летнего Сергея Павличенко, обвиняемого в участии в убийстве судьи Зубкова (по описанию свидетелей, убийцам было около тридцати лет). После вынесения 2 октября 2012 года обвинительного приговора, ультрас киевского «Динамо» опубликовали «обращение к болельщикам и народу Украины».

После прихода к власти Виктора Януковича начались притеснения ультрас-группировок Украины, которые особенно усилились после игры «Динамо» (Киев) — «Карпаты» (Львов) 7 августа 2011 года, когда фанаты этих клубов совместно выкрикивали лозунг «Спасибо жителям Донбасса…». На этой же игре работник «Динамо» пытался снять с сектора львовян флаг с изображением Романа Шухевича, в результате чего был избит фанатами. Впоследствии, работник был уволен из клуба. В драке обвинили ультрас, а один из его лидеров, Андрей Кореновский, находится под следствием, его обвинили в хулиганстве. Дело рассматривает судья Родион Киреев, известный тем, что вёл дело Тимошенко.

В ноябре 2011 года акцию протеста в виде отказа от поддержки команды объявили ультрас донецкого «Шахтёра» из-за давления на них со стороны МВД Украины. Фанатов обвиняют в восклицаниями «запрещённого» лозунга «Слава Украине! Героям слава!». В том же году подобные действия органов внутренних дел зафиксированы в Симферополе и Запорожье.

Украинские ультрас и политический кризис 2013—2014 годов

24 января 2014 года о своей поддержке Евромайдана объявили ультрас днепропетровского «Днепра», луганской «Зари», харьковского «Металлиста», одесского «Черноморца» и донецкого «Шахтёра». Организация «Заря Ультрас», в частности, провела сбор на стадионе «Авангард» и постановила, что будет бороться против «титушек», о чём разместила заявление на своей странице «ВКонтакте»:

Повторю информацию которая уже была сказана сегодня на сборе. Кто из движа поведется на деньги и поедет в Киев «зарабатывать», могут не возвращаться!!!Так же если будет какая то информация о людях предлогающих данный вид заработка просьба писать админам!!!Реакция будет не замедлителтная!!!Помните про свою честь!!!!

13 февраля 2014 года все украинские ультрас объявили бессрочное перемирие для совместной «борьбы против беззакония, лжи и пропаганды» (фактически, для поддержки Евромайдана).

Весной 2014 года украинские ультрас стали активными участниками борьбы против федерализации, в частности участвовали в столкновениях с пророссийскими активистами 23—24 апреля в Мариуполе, 27 апреля в Харькове и 2 мая в Одессе.

Отрывок, характеризующий Украинские ультрас

– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.