Украинский контингент в Афганистане

Украинский контингент в Афганистане
Страна	Украина Украина
Подчинение	Вооружённые силы Украины
Входит в	ISAF
Включает в себя	подразделения 143-го Центра разминирования вооружённых сил Украины военно-медицинский персонал
Численность	10, затем 30
Участие в	война в Афганистане (с 2007)

Украинский контингент в Афганистане — подразделение вооружённых сил Украины, которое несёт службу на территории Афганистана в составе международных сил содействия безопасности.

История

2007—2014

26 января 2007 года президент Украины Виктор Ющенко подписал указ «О направлении миротворческого персонала Украины для участия в операции Международных сил содействия безопасности в Исламской Республике Афганистан», которым разрешил участие в операции в Афганистане контингента из 10 военнослужащих. 15 февраля 2007 министр обороны А. С. Гриценко сообщил, что в Афганистан будут направлены военные медики.

Военнослужащие украинского контингента в Афганистане проходили службу в составе литовского контингента в Афганистане.

По состоянию на 15 июля 2007 года, в Афганистане находился один военный врач.

В начале 2008 года начальник оборонного колледжа НАТО генерал-лейтенант Марк Ванкейрсбилк предложил Украине «расширить участие в операции в Афганистане». После этого, в феврале 2008 министр обороны Украины Ю. И. Ехануров сообщил, что в Афганистане находятся три офицера украинской армии и участие Украины в операции НАТО в Афганистане планируется расширить.

В дальнейшем, президент Украины Виктор Ющенко уполномочил главу украинской миссии при НАТО И. М. Сагача подписать соглашение с НАТО о участии страны в миссии ISAF.

10 апреля 2008 года Ю. И. Ехануров сообщил, что численность украинского военного персонала в Афганистане будет увеличена с трёх до восьми военнослужащих, но «пять военнослужащих различных специальностей» поедут в Афганистан после прохождения подготовки в Швеции.

В ноябре 2009 года численность контингента Украины составляла 10 военнослужащих.

20 ноября 2009 года Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение о увеличении максимальной численности украинского контингента в Афганистане с 10 до 30 военнослужащих

20 октября 2010 года министр обороны Украины М. Б. Ежель сообщил, что количество украинских военнослужащих в Афганистане будет увеличено с 13 до 21 человек.

В феврале 2011 года генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен предложил Украине направить в Афганистан военных советников и инструкторов для подготовки и обучения афганских военнослужащих и полицейских.

5 апреля 2011 года министерство обороны Украины сообщило, что с начала деятельности украинских сапёров в Афганистане в мае 2010 года до 5 апреля 2011 года ими было уничтожено 11 125 взрывоопасных предметов, в числе которых было 11 самодельных взрывных устройств. Помимо разминирования местности, украинские сапёры выполняли работы по содержанию и ремонту инженерных заграждений.

C начала 2012 года в составе украинского контингента в Афганистане действовали две группы сапёров (группа разминирования и группа уничтожения взрывоопасных предметов), военные медики и группа из четырёх штабных офицеров. В распоряжение украинских сапёров США передали несколько роботов-сапёров американского производства.

4 мая 2012 года, после акклиматизации служебной собаки-миноискателя в климатических условиях Афганистана и окончания её обучения на поиск взрывоопасных предметов, в составе сапёрного подразделения начала работу кинологическая группа (один инструктор-кинолог и одна собака-миноискатель).

Украинские военнослужащие принимали участие в техническом обслуживании вертолётов Ми-17 афганской армии и обучении их экипажей и авиатехников афганских ВВС.

10 октября 2012 года на совещании в Брюсселе министр обороны Украины Д. А. Саламатин сообщил руководству стран НАТО, что Украина намерена продолжить участие в операции в Афганистане и после 2014 года.

По состоянию на 1 августа 2013 года, численность контингента составляла 26 военнослужащих.

В конце августа 2013 года контингент насчитывал 15 военнослужащих, после подписания технического соглашения между Украиной и Италией о совместном выполнении задач в Афганистане он был переведён из города Чагчаран (провинция Гор) в город Герат (административный центр провинции Герат).

В дальнейшем, численность контингента была увеличена до 30 военнослужащих (среди которых были офицеры-связисты, специалисты по разминированию и военные медики). 25 февраля 2014 украинский военно-медицинский персонал (три врача, работавшие в составе польского контингента ISAF в провинции Газни) был выведен из Афганистана.

17 сентября 2014 министерство обороны Украины сообщило, что украинский контингент продолжает нести службу в городе Герат на военной базе «Арена», которая подчинена Региональному командованию «Запад» (ISAF Regional Command West).

К концу 2014 года численность украинского контингента в Афганистане была уменьшена с 30 до 10 военнослужащих.

29 декабря 2014 представитель Украины при НАТО Егор Божок сообщил, что Украина продолжит участие в операции в Афганистане после 2014 года — и направит советников и инструкторов для участия в операции НАТО «Решительная поддержка».

С 2015

30 марта 2015 года президент Украины П. А. Порошенко подписал указ № 185 о участии Украины в операции НАТО «Решительная поддержка», утвердив численность украинского контингента в Афганистане в размере 30 военнослужащих.

По данным Национальной академии сухопутных войск Украины, в период с начала деятельности в Афганистане до лета 2016 года военнослужащие украинского контингента обнаружили и уничтожили свыше 15 тысяч взрывоопасных предметов (в том числе, самодельных взрывных устройств и неразорвавшихся боеприпасов)

В первом полугодии 2016 года украинские сапёры занимались разминированием местности в провинции Герат (в основном, на автодорогах в районе военной базы НАТО Camp Arena).

См. также

• Украинский миротворческий контингент в Ираке

Отрывок, характеризующий Украинский контингент в Афганистане

Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.