Укуренные 3

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Укуренные 3
Nice Dreams
Жанр

комедия

Режиссёр

Томми Чонг

Продюсер

Ховард Браун,
Шелби Чонг

Автор
сценария

Томми Чонг,
Чич Марин

В главных
ролях

Чич Марин,
Томми Чонг,
Стэйси Кич,
Пол Рубенс,
Эвелин Герерро

Оператор

Чарльз Коррелл

Композитор

Гарри Беттс

Кинокомпания

Columbia Pictures

Длительность

88 мин.

Сборы

$37,000,000

Страна

США США

Язык

английский

Год

1981

Предыдущий фильм

Следующий фильм Чича и Чонга

Следующий фильм

Укуренные 4

IMDb

ID 0082163

К:Фильмы 1981 года

«Укуренные 3» (англ. Nice Dreams) — американский комедийный фильм 1981 года, третий полнометражный фильм дуэта комиков Чич и Чонг. В съёмках этого фильма принял участие Тимоти Лири[1].





Сюжет

У Чича и Чонга новый бизнес — они разъезжают по городу в грузовике мороженщика и продают марихуану, которую воруют у своего приятеля Джимми. Плантация Джимми находится у него дома и замаскирована под бассейн. Уже с самого начала за дуэтом ведёт наблюдение полиция. У этой травы есть побочный эффект, все курившие её начинают превращаться в ящериц. Это же начинает происходить и с сержантом Стеданко, главой этой операции.

Чич и Чонг отправляются поужинать в китайский ресторан, чтобы отметить получение большой выручки. Там к ним начинает приставать музыкальный агент, поскольку принимает Чонга за Джерри Гарсию. Затем в ресторане появляется Донна, бывшая девушка Чича, в компании с сумасшедшим Хауи Гамбургером. Гамбургер угощает всех кокаином, который они нюхают под столом. В конце концов Чич относит Донну в её грузовик, где та отключается, а Чонг отдаёт все их заработанные деньги сумасшедшему Хауи. После некоторых препирательств с дорожной полицией дуэт отвозит Донну к ней домой, где та предлагает им заняться сексом втроём. Однако, внезапно в апартаментах появляется муж Донны, только что освободившийся байкер-расист, ненавидящий мексиканцев. Чич и Чонг, одевшись во что попало, покидают здание. В этот момент Чич осознаёт, что они остались совсем без гроша.

На чеке, который Гамбургер дал Чонгу в обмен на деньги, значится какой-то адрес. Дуэт отправляется по нему и попадает в огромный особняк, где и проводит ночь. Утром они обращают внимание, что все ведут себя очень странно, а затем оказывается, что это сумасшедший дом. Чич находит среди пациентов Хауи и требует от него свои деньги. Санитары принимают Чича за обезумевшего пациента и отправляют в палату для буйных, где одевают смирительную рубашку и приковывают к полу. Чонг наоборот свободно перемещаться по больнице, так как его приняли за врача. Чич просит Чонга отыскать ключи и освободить его. Чонг приводит настоящего врача, который на требование Чича дать ключи, даёт тому «ключ от Вселенной»…

Когда дуэт наконец приходит в сознание, старшая медсестра извиняется перед ними за это недоразумение, освобождает и отдаёт деньги. В этот момент полиция, вместе с сержантом Стеданко, окружает клинику и задерживает медсестру и Хауи Гамбургера, поскольку принимают их за наркоторговцев.

В ролях

Напишите отзыв о статье "Укуренные 3"

Примечания

  1. [www.imdb.com/title/tt0082163/ Nice Dreams (1981) - IMDb]

Ссылки

  • [www.nytimes.com/movie/review?res=9E07EED61138F936A35755C0A967948260 Рецензия] в New York Times  (англ.)
  • [www.rottentomatoes.com/m/cheech_and_chongs_nice_dreams/ Укуренные 3] на сайте «Rotten Tomatoes»  (англ.)
  • [www.allmovie.com/movie/cheech-and-chongs-nice-dreams-v9060/ Укуренные 3] на сайте «Allmovie»  (англ.)

Отрывок, характеризующий Укуренные 3

– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.