Улица Блохина (Санкт-Петербург)

Улица Блохина Санкт-Петербург
Общая информация
Район города	Петроградский
Исторический район	Петроградская сторона
Прежние названия	Малая Никольская улица, Никольская набережная, Церковная улица
Протяжённость	~900 метров
Ближайшие станции метро	Спортивная
Почтовый индекс	197198
[www.openstreetmap.org/?lat=59.95183&lon=30.29672&zoom=16&layers=M на карте OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/-/CZBEVab на карте Яндекс]
Улица Блохина на Викискладе

Улица Блохина́ — улица в Петроградском районе Санкт-Петербурга, проходящая от Кронверкского проспекта до Большого проспекта Петроградской стороны. Минует Провиантскую улицу, а также переулки: Мытнинский, Любанский, Талалихина, Нестерова, Храмов.
Названа в честь рабочего трамвайного парка, революционера, участника Гражданской войны, депутата Петроградского Совета Константина Никитича Блохина (1888—1919).

История

Проложена в 1730-х годах, и в самом начале включала в себя две улицы: Малую Никольскую улицу (пролегала от нынешнего Кронверкского проспекта до переулка Талалихина) и Никольскую набережную (от переулка Талалихина до Ждановской набережной). В 1871 году Малую Никольскую улицу переименовывают в Церковную улицу (из-за находящегося на ней Князь-Владимирского собора).

В 6 октября 1923 года Церковную улицу переименовывают в улицу Блохина, в честь К. Н. Блохина, участника революционного движения в России, работавшего в Петроградском трамвайном парке (сейчас Трамвайный парк № 3 имени Блохина), депутата Петроградского совета, участника Гражданской войны 1918—1920 годов в России.

Прежде на улице Блохина было одностороннее движение почти на всем протяжении — на участках от Большого проспекта до Храмова переулка и от переулка Нестерова до Мытнинской площади. 16 июня 2016 года односторонним стал и участок между ними — от Храмова переулка до улицы Нестерова.

Здания и достопримечательности

Общая характеристика застройки

Существующая на сегодняшний день регулярная застройка улицы сложилась, в основном, в конце 19 — начале 20 веков, и представлена, преимущественно, зданиями в стиле модерна и эклектики.

Архитектурные доминанты

Собор равноапостольного князя Владимира
 Объект культурного наследия РФ № 7810361000
Адрес: улица Блохина, дом 26. Год постройки: 1765—1789. Архитекторы Антонио Ринальди, И. Е. Старов. Архитектурный стиль: барокко. Собор является памятником архитектуры и объектом культурного наследия.

Дома по улице Блохина

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 1, Кронверкский проспект, дом 75. Год постройки: 1901. Архитектор: Н. А. Дрягин. Архитектурный стиль: модерн.

Доходный дом Кёнига
 памятник архитектуры (вновь выявленный объект)
Адрес: улица Блохина, дом 2, Кронверкский проспект, дом 77. Год постройки: 1911—1912 . Архитектор: К. К. Шмидт. Архитектурный стиль: модерн

Доходный дом В. Т. Тимофеева
Адрес: улица Блохина, дом 3, Мытнинский переулок, дом 1. Год постройки: 1905. Архитектор: Н. И. Иванов. Архитектурный стиль: модерн. В доме проживали: в 1911—1912 годах — учёный-арабист И. Ю. Крачковский; в 1916 году — художник М. А. Балунин.

Доходный дом Бурцева
Адрес: улица Блохина, дом 4. Год постройки: 1905. Архитектор: П. И. Мульханов. Архитектурный стиль: модерн.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 5, Мытнинский переулок, дом 2. Год постройки: 1872. Архитектор: К. Т. Соловьёв. Архитектурный стиль: эклектика.

Доходный дом Бурцева
Адрес: улица Блохина, дом 6. Год постройки: 1903—1904. Архитектор: П. И. Мульханов. Архитектурный стиль: модерн.
В этом доме проживал советский изобретатель в области техники связи, создатель звукового кино Александр Фёдорович Шорин (1890—1941)
С начала XX века и до недавнего времени на первом этаже здания располагался продовольственный Кулаковский магазин.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 7. Год постройки: 1877. Архитектор: Н. А. Газельмейер. Архитектурный стиль: классицизм.

Дом Культуры «Красный Октябрь»
Адрес: улица Блохина, дом 8. Год постройки: 1957. Архитектурный стиль: сталинский неоклассицизм. В 2005 году здание ДК было перестроено под «деловой центр».

Бизнес-центр «Кронверк»
Адрес: улица Блохина, дом 9. Год реконструкции: 2004. Архитектурный стиль: современный.

• С 1950-х годов и до 2004 года в здании находился филиал Невской кожно-галантерейной фабрики.
• Ранее участок дома № 9 занимала католическая церковь святого Бонифация. Год постройки: 1914. Архитектор: В. О. Мор (возм. В. Д. Николя). Снесена в 1940-х годах.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 11. Год постройки: 1909. Архитектор: Владовский Александр Игнатьевич. Архитектурный стиль: модерн.

Доходный дом Кандаурова — Доходный дом Лытниковой
 памятник архитектуры (вновь выявленный объект)
Адрес: улица Блохина, дом 12. Год постройки: 1905. Архитектор: А. К. Голосуев. Архитектурный стиль: модерн. В этом доме в 1910 годах находилось Общество любителей мироведения под председательством Н. А. Морозова.

Жилой дом. Котельная «Камчатка»

Адрес: улица Блохина, дом 15. Архитектурный стиль: сталинский неоклассицизм. Дом № 15 знаменит тем, что в его котельной, в должности кочегара, с осени 1986 по 1988 год работал легендарный рок-музыкант Виктор Цой. Впоследствии эта котельная стала культовым местом ленинградского рока.

Доходный дом.

Адрес: ул. Блохина, д. 16. Год постройки 1891. В кв. 15 (надстройка) с 1957 г. находятся мастерские художников Б. Г. Крейцера (1905—1979), Г. А. В. Траугот, В. П. Яновой (1907—2004).

Доходный дом военного инженера Н. И. Полешко

Адрес: улица Блохина, дом 17. Год постройки: 1904—1907. Архитектор: Н. И. Полешко. Архитектурный стиль: эклектика. В начале XX века доме находилась частная учительская семинария Полубинских. В 1908 году здесь открывается частное реальное училище В. П. Кузьминой. В 1920—1925 годах здание занимает ЦИЖВЯ — Центральный Институт живых восточных языков. C 1924 г. в доме № 17 жили учёные-востоковеды: ректор ЦИЖВЯ, китаист Павел Иванович Воробьёв; ректор ЦИЖВЯ, профессор ЛГУ, тюрколог, академик Александр Николаевич Самойлович; китаисты В. М. Алексеев (кв. 5, с 1924 года), Н. А. Невский (кв.5, с 1929 1937 годы) и его жена Исоко Мантани — Невская (кв. 5, с 1933 по 1937 годы), Борис Александрович Васильев, тюрколог Николай Георгиевич Таланов, Николай Иосифович Конрад(кв. 7) . Арестованы в 1937-38 годах.

Доходный дом Второго Российского страхового общества
Адрес: улица Блохина, дом 18. Год постройки: 1901—1902. Архитектор: В. Д. Николя. Архитектурный стиль: модерн.

Механический завод Г. М. Пека
Адрес: улица Блохина, дом 19. Год постройки: 1899. Архитектор: Н. И. Полешко. Архитектурный стиль: эклектика.

Доходный дом Игнатовича
Адрес: улица Блохина, дом 20. Год постройки: 1903—1904. Архитектор: О. Л. Игнатович. Архитектурный стиль: эклектика.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 21. Год постройки: 1898—1899. Архитектор: Е. С. Бикарюков. Архитектурный стиль: эклектика.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 22. Год постройки: 1911. Архитектор: И. И. Демикелли. Архитектурный стиль: эклектика. В 1920—1950 годах в этом доме жил скульптор-реставратор Я. А. Троупянский, один из авторов художественных элементов, украшающих подземный колонный зал станции Петербургского метро «Технологический институт».

Дом работников ленинградского филиала института Гипромез
Адрес: улица Блохина, дом 23. Год постройки: 1955. Архитектор: Я. О. Свирский. Архитектурный стиль: Сталинский неоклассицизм.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 25. Год постройки: 1898—1899. Архитектор: С. А. Баранкеев. Архитектурный стиль: модерн.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 27. Год постройки: 1878—1879. Архитектор: П. П. Наранович. Архитектурный стиль: эклектика.

Доходный дом
Адрес: улица Блохина, дом 29. Год постройки: 1851—1852. Архитектор: А. М. Тверской. Архитектурный стиль: эклектика. До 1851 года на участке дома № 29 находился частный институт протоиерея М. Б. Каменского. В связи с постройкой нового дома здание института было снесено.

Доходный дом Тележкина
 памятник архитектуры (вновь выявленный объект)
Адрес: улица Блохина, дом 33. Год постройки: 1911—1912. Архитектор: М. Ф. Еремеев. Архитектурный стиль: модерн.

Учебные заведения

ГОУ средняя школа № 77 с углублённым изучением химии (бывшее училище святой Елены).
Адрес: улица Блохина, дом 31. Архитектор: Шамбахер А. И. Год постройки: 1898—1901. Архитектурный стиль: эклектика.

Также в здании училища находилась домовая церковь равноапостольных Константина и Елены, открытая в 1901 году. В 1918 году церковь была закрыта, а её имущество — передано в Князь-Владимирский собор, и сейчас в помещении церкви находится школьный актовый зал.

Транспорт

• Станция «Спортивная»
• № 6, 40
• № 1, 7, 9, 31
• № 1, 10, 128, 191
• № К10, К30, К32, К127, К149, К175, К209, К252, К273, К298, К346

Литература

• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 50. — 511 с.
• Городские имена сегодня и вчера: Петербургская топонимика / сост. С. В. Алексеева, А. Г. Владимирович, А. Д. Ерофеев и др. — 2-е изд., перераб. и доп. — СПб.: Лик, 1997. — С. 28. — 288 с. — (Три века Северной Пальмиры). — ISBN 5-86038-023-2.
• Зодчие Санкт-Петербурга. XIX — начало XX века / сост. В. Г. Исаченко; ред. Ю. Артемьева, С. Прохватилова. — СПб.: Лениздат, 1998. — 1070 с. — ISBN 5-289-01586-8.
• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Санкт-Петербурга. — СПб.: Норинт, 2002. — 353 с. — ISBN 5-7711-0019-6.

Отрывок, характеризующий Улица Блохина (Санкт-Петербург)

– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.