Монастырская улица (Пермь)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Улица Монастырская (Пермь)»)
Перейти к: навигация, поиск
Монастырская улица
Пермь
Общая информация
Страна

Россия

Регион

Пермский край

Город

Пермь

Район

Ленинский, Дзержинский

Протяжённость

3,8 км

Прежние названия

Береговая, Набережная, Орджоникидзе

Почтовый индекс

614000, 614068

Монастырская улица на Викискладе
Координаты: 58°01′05″ с. ш. 56°14′36″ в. д. / 58.01806° с. ш. 56.24333° в. д. / 58.01806; 56.24333 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.01806&mlon=56.24333&zoom=17 (O)] (Я)

Монасты́рская у́лица (Орджоники́дзе) — улица, расположенная в историческом центре Перми. Проходит параллельно Каме. Начинается у комплекса зданий Речного вокзала порта «Пермь» и первого железнодорожного вокзала Перми «Пермь I» и продолжается до слияния улиц Окулова (Набережная), Хохрякова (Дальняя) и Дзержинского (Кожевенная). На улице расположено много исторических достопримечательностей.





История

В конце XVIII века улица уже существовала и называлась Береговой. Затем её переименовали в Набережную (не следует путать с нынешней Набережной улицей возле завода «Красный Коммунар»). Потом улицу назвали Монастырской, и это название сохранялось до тех пор, пока при советской власти её не переименовали в честь Г. К. Орджоникидзе. В 2012 году улице было возвращено историческое название.

Изначально улица состояла из двух частей. Та часть, что расположена ближе к Каме, теперь называется улицей Окулова, другая отстоит на один квартал от утёса. До 1917 г. от Ирбитской улицы (ныне — улица Матросова) начинались склады купцов Кропачевых, Каменских, Любимовых. Сейчас это место застроено пятиэтажными жилыми домами. В советский период напротив железнодорожного вокзала «Пермь I» был построен Речной вокзал.

Историческая часть улицы протягивается до улицы Попова, от которой начинается автомобильный мост через Каму. На Монастырской улице довольно много исторических памятников архитектуры, среди которых встречаются как здания общественного назначения, так и купеческие особняки.

Достопримечательности

Речной вокзал

Адрес: Монастырская улица, дом № 2. Здание расположено напротив другого архитектурного памятника и вокзала — станции «Пермь I». Было построено в 1940 году по проекту архитектора А. З. Гринберга в стилистике «сталинского ампира». Отсюда уходили в туристические круизы теплоходы и тянулись пассажирские скоростные водные линии на суднах на подводных крыльях — «Ракеты», «Кометы» Камского речного пароходства. В 1990-е годы, после падения уровня судовых пассажирских перевозок, Речной вокзал утратил свою основную функцию. C 2010 года здесь расположился Пермский музей современного искусства «PERMM».

Вокзал «Пермь I»

Адрес: Монастырская улица, дом № 5. Здание вокзала построено в 1878 г., архитектор — И. А. Быховец. Стиль — эклектика, в оформлении фасада присутствуют элементы псевдорусского стиля. Памятник архитектуры, который часто привлекает внимание иностранных гостей.

Консистория

Здание консистории («Усадьба Голицина», «Архиерейский дом», сер. XIX в.) — довольно привлекательное, в два этажа, находится на углу улиц Монастырской и Газеты «Звезда» (Оханской). В марте 1800 г. была образована самостоятельная Пермская и Екатеринбургская епархия. Первым епископом стал Иоанн (Островский). Тогда духовная консистория располагалась в нескольких деревянных домиках. В 1843 г. было построено новое, кирпичное здание. Фасад имеет классические формы. С 1981 г. здесь располагается областной врачебно-физкультурный диспансер. В соответствии с решением Малого Совета Пермского Облсовета № 683 от 20 мая 1993 г. здание бывшей консистории является памятником архитектуры и градостроительства.

Дом Мешкова

Адрес: Монастырская улица, дом № 11. В 1820 г. здание было построено предположительно по проекту архитектора Свиязева, но претерпело два пожара, и в 1889 г. было перестроено архитектором А. Б. Турчевичем в стиле позднего русского классицизма с элементами барокко. Название дано по имени одного из владельцев, купца и мецената Н. В. Мешкова. Он был миллионером, руководил пароходством. В здании было размещено управление пароходства. В 1900—1901 гг. в доме Мешкова проходила выставка известного пермского художника А. К. Денисова-Уральского. Мешков сочувствовал большевикам, и после 1917 г. передал своё имущество новой власти. В 2008—2009 гг. сюда перевезли экспозиции краеведческого музея, ранее располагавшегося на этой же улице, в бывшем архиерейском доме. Фасад здания выходит на набережную Камы и благодаря необычной отделке выделяется среди других строений.

Дом Вердеревского

Адрес: Монастырская улица, дом № 17 / Сибирская улица, дом № 2. Двухэтажный деревянный особняк, получивший своё название по имени первого владельца здания председателя казённой палаты Василия Евграфовича Вердеревского. Кроме того, особяк иногда называется «Домом Протопопова» по имени одного из владельцев здания, а также «Центральными номерами», поскольку в дореволюционный период там находилась одноимённая гостиница. Построен в 1842 году. После революции здание было отдано под общежитие железнодорожного техникума. В 1920-х годах в нём размещалась гостиница «Уральская» и ресторан «Заря».

Набережный сад

Первоначально это место называлось Козьим загоном, затем — Набережным садом. С 1928 г. сад носит имя Ф. М. Решетникова, местного писателя.

Спасо-Преображенский кафедральный собор

Адрес: на пересечении Монастырской улицы и Комсомольского проспекта. В 1781 г. в Пермь из Пыскоры был переведён Спасо-Преображенский монастырь. После учреждения самостоятельной Пермской епархии он был обращён в Архиерейский дом, объединявший постройки религиозного и хозяйственного назначения. В сохранившийся соборный комплекс входит кафедральный собор, колокольня в стиле классицизма, часовня и архиерейский дом. Собор был построен в 1798—1820 гг. При советской власти собор закрыли и переоборудовали здание под художественную галерею. В архиерейском доме многие годы размещался краеведческий музей, а в 2008 г. здание было передано Церкви. Кафедральный собор является одним из наиболее внушительных памятников городской архитектуры.

Соборная мечеть

Адрес: Монастырская улица, дом № 67 / Осинская улица, дом № 5. В конце XIX века в городе было 650 мусульман, среди которых известные купцы Агафуровы, Тимкины, Ибатуллины и др. На их деньги в 1901 г. и было начато строительство мечети. Первые служители: пермский ахон — Ахун Нурулла Харизманов, муэдзин — Мухамет Закир Мухметов. При советской власти в здании располагался Пермский областной архив КПСС, затем здесь хотели разместить фонды Пермской галереи, но в итоге в 1990 г. мечеть вновь отдали верующим.

Свято-Троицкая (Слудская) церковь

Адрес: Монастырская улица, дом № 95. Расположена на воображаемом пересечении улиц Монастырской и Борчанинова (Шадринской), которые до 1920-х годов образовывали Слудскую площадь на горе Слудка. Заложена в 1845 г., освящена в 1849 г., архитектор — Г. П. Летучий. После революции 1917 г. церковь была закрыта, в здании разместили военные склады с оружием. Часть колокольни и четыре барабана были снесены. В 1944 г. церковь возвратили верующим. Теперь она является кафедральным собором Пермской епархии, в соседних зданиях располагается епархиальное управление. В 2004—2010 гг. была проведена комплексная реставрация, восстановлены барабаны и верхняя секция колокольни, храму возвращён исторический облик.

Дом Камчатова

На углу улиц Куйбышева и Монастырской (Монастырская улица, дом № 59 / улица Куйбышева, д. № 7) стоит доходный дом Камчатова. Судопромышленник М. М. Камчатов унаследовал его от купцов Еремеевых как муж одной из дочерей купца Павла Еремеева, одного из трёх сыновей Е. И. Еремеева. Дом построен во второй половине XIX века в стиле позднего классицизма. Раньше крышу двухэтажного здания венчал фигурный каменный парапет. В 1908 году предположительно по проекту А. Б. Турчевича началось расширение и модернизация дома. Дом стал четырехэтажным, в нем располагались лавки и магазины. После революции дом использовался под жилье и различные гос. конторы. 20 мая 1993 года дом Камчатова поставлен на учет как памятник архитектуры и градостроительства, а 5 декабря 2000 года распоряжением губернатора Пермской области № 713-р здание «Доходный дом Камчатова» внесено в Государственный список памятников градостроительства и архитектуры Пермской области местного (областного) значения.[1].

Другие объекты

Возвращение исторического названия

При советской власти для пропаганды коммунистической идеологии исторические названия улиц активно менялись на новые, обычно политизированные. По идеологическим причинам была переименована и Монастырская улица. Ей присвоили имя советского партийного и государственного деятеля Г. К. Орджоникидзе. В 2011 году митрополит Пермский и Соликамский Мефодий и общественная организация «Новый город» выступили с инициативой о возвращении улице исторического названия. По результатам проведённого городской администрацией социологического опроса, большинство жителей улицы поддержали эту инициативу. 30 мая 2011 года Совет по топонимике при Главе администрации города Перми принял решение о возвращении улице исторического названия[2]. Постановление о возвращении Монастырской улице исторического названия было подписано Главой администрации города Перми 30 декабря 2011 года[3] и вступило в законную силу 13 января 2012 года, после официальной публикации.

См. также

Напишите отзыв о статье "Монастырская улица (Пермь)"

Литература

  • Спешилова Е. Старая Пермь: Дома. Улицы. Люди. 1723-1917. — Пермь: Курсив, 1999. — 580 с. — 5000 экз.
  • [metrosphera.ru/history/streets/?pub=188 В. Семянников. Улица Монастырская]

Примечания

  1. [metrosphera.ru/history/arch/?pub=19 О. Д. Гайсин. Дом Камчатова]
  2. [www.kommersant.ru/news/1650638 Совет по топонимике одобрил возвращение улицам Кирова и Орджоникидзе исторических названий] «Коммерсантъ-Пермь»
  3. [gorodperm.ru/news/2012/01/11/16333/ Двум улицам Перми возвращены исторические названия] Администрация города Перми

Отрывок, характеризующий Монастырская улица (Пермь)

Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Если бы представить себе не гениальных полководцев во главе русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.