Улица Пестеля (Санкт-Петербург)
Поделись знанием:
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
| Улица Пестеля Санкт-Петербург | ||
| Общая информация | ||
|---|---|---|
| Район города | Центральный | |
| Прежние названия | Пантелеймоновская улица, улица Декабриста Пестеля | |
| Протяжённость | 1110 м | |
| Ближайшие станции метро | «Чернышевская» | |
| Почтовый индекс | 191028, 191123, 191194 | |
| Номера телефонов | +7(812)27X-XX-XX | |
 Пантелеймоновская церковь в створе улицы Пестеля | ||
| [www.openstreetmap.org/?lat=59.94250&lon=30.34528&zoom=15&layers=M на карте OpenStreetMap] | ||
| [maps.yandex.ru/?ll=30.34528%2C59.94250&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на карте Яндекс] | ||
 Улица Пестеля на Викискладе
| ||
Улица Пестеля в Санкт-Петербурге — начинается от набережной реки Фонтанки (Пантелеймоновский мост) и заканчивается на Преображенской площади.
История
Нынешнее название — с 1925 года. В период с октября 1923 по 1925 — улица Декабриста Пестеля. До этого с 1777 года называлась Пантелеймоновской улицей по Пантелеймоновской церкви. Пересекает:
- Набережную реки Фонтанки
- Соляной переулок
- Гагаринскую улицу
- Моховую улицу
- Литейный проспект
- улицу Короленко
- Преображенскую площадь (выходы на улицу Рылеева, Манежный переулок и переулок Радищева)
Достопримечательности
- Летний сад, Михайловский замок (через Пантелеймоновский мост)
- Пантелеймоновская церковь
- Мемориальная доска в честь защитников полуострова Ханко (1941)
- Музей обороны Ленинграда (в Соляном переулке)
- Дом Мурузи (дом 27 по улице Пестеля, 24 по Литейному проспекту, 14 по улице Короленко) — построен в 1874—1876 годах по проекту архитектора А. К. Серебряков при участии П. И. Шестова, ряд интерьеров выполнен Н. В. Султановым
- Спасо-Преображенский собор
- Пестеля, 21 — доходный дом, построенный О. В. Бремером в 1844 году. Первоначальный проект — Е. Т. Цолликофера.
- Улица Пестеля, д.№ 13-15 — доходный дом А. В. Ратькова-Рожнова. 1898—1900.
- [www.interpress.ru/index.php?page=photo&id=12211 Мемориальная доска] на доме 12 в память о русском композиторе В. А. Гаврилине.
- Мемориальная доска на доме 14 в память о советском поэте С.Я. Маршаке (он проживал в доме 14, кв.30)
- Мемориальная доска на доме 7 в память о советском чекисте- разведчике Герое Советского Союза В.А.Лягине
Напишите отзыв о статье "Улица Пестеля (Санкт-Петербург)"
Литература
- Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 287—288. — 511 с.
- Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Санкт-Петербурга. — 4-е изд., перераб. — СПб.: Норинт, 1996. — С. 197. — 359 с. — ISBN 5-7711-0002-1.
- Куферштейн Е. З., Борисов К. М., Рубинчик О. Е. Улица Пестеля (Пантелеймоновская). — Л.: Товарищество «Свеча», 1991.
|
Это заготовка статьи о Санкт-Петербурге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Улица Пестеля (Санкт-Петербург)
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
