Ульрих Аугсбургский

Ульрих Аугсбургский
Рождение	890(0890)
Смерть	4 июля 973(0973-07-04)
Почитается	Католическая церковь
В лике	святой
День памяти	4 июля
Покровитель	Швабия
Атрибуты	епископский посох, рыба
Подвижничество	епископ

Ульрих Аугсбургский (лат.  Uodalricus, нем. Ulrich von Augsburg; 890, Германия — 4 июля 973, Санкт-Галлен, Германия) — святой Римско-католической церкви, князь-епископ Аугсбурга (с 28 декабря 923), покровитель Швабии.

Биография

Ульрих родился в 890 году в графской семье фон Диллинген, которая была родственна Саксонской династии. С семилетнего возраста находился на воспитании в бенедиктинском аббатстве Санкт-Галлен. В 908 году Ульрих был отдан на попечение своему дяде, епископу города Аугсбург Адальберо. Здесь будущий святой продолжил своё образование и вскоре был рукоположён в сан священника, а затем назначен управляющим хозяйством Аугсбургской епархии. В этом же году, по ходатайству епископа Адальберо, Ульрих отправился в Рим, где получил от папы Сергия III одну из церковных должностей. Однако уже в 909 году епископ Адальберо скончался и Ульрих был вынужден возвратиться в Аугсбург.

В 923 году немецкий король Генрих I Птицелов назначил Ульриха епископом Аугсбурга вместо умершего епископа Хилтина. Рукоположение в сан епископа состоялось 28 декабря 923 года.

В 955 году в Швабию вторглось большое войско язычников-венгров, которое осадило Аугсбург, думая, что здесь находится казна герцога Баварии. Вдохновителем сопротивления горожан стал святой Ульрих, который сам несколько раз участвовал в ночных вылазках. При приближении войска короля Оттона I Великого венгры сняли осаду и отступили к протекавшей неподалёку реке Лех, надеясь разбить королевское войско в сражении. Накануне битвы, по инициативе Ульриха, всё германское войско целый день постилось и молилось, а ночью, по преданию, епископу во сне явилась святая Афра, которая предсказала победу христианского войска. Пророчество сбылось: 10 августа в кровопролитной Лехской битве венгры были полностью разгромлены.

Исторические источники говорят о святом Ульрихе как о строгом, но справедливом и добром епископе. Во время своего пятидесятилетнего епископского служения он основал в Аугсбурге церковную школу, построил три церкви, был организатором местного синода и восстановил в службе и жизни клира канонические порядки.

Ульрих умер 4 июля 973 года. Его преемником на аугсбургской кафедре стал епископ Генрих I.

Уже через непродолжительное время после кончины Ульриха стал распространяться рассказы о чудесах, якобы произошедших по совершению молитвы умершему епископу. Близкий друг покойного, Герхард Аугсбургский, написал житие епископа, а в XI в. более обширное житие Ульриха составил Берно из Райхенау.

Уже в 993 году Ульрих был причислен папой римским Иоанном XV к лику святых. Это стало первым официальным актом римских пап о канонизации. День памяти святого Ульриха отмечается Католической церковью 4 июля.

Ульриха Аугсбургского изображают с епископским посохом и рыбой в руках. Это основано на предании, согласно которому в одну из пятниц враги святого подали ему во время трапезы мясо, но оно чудесным образом превратилось в рыбу.

Мощи святого Ульриха находятся в аббатстве святых Ульриха и Афры. Они были обнаружены и перезахоронены в 1183 году, во время перестройки здания, пострадавшего при пожаре. В музее Аугсбургской епархии хранятся принадлежавшие святому риза, нательный крест и потир.

См. также

• Кардинал Веринар (?-982), аббат Фульды — племянник Ульриха.

Ссылки

• [en.wikisource.org/wiki/Catholic_Encyclopedia_(1913)/St._Ulrich Catholic Encyclopedia, NY, т. 15, 1913]
• [www.santiebeati.it/dettaglio/60660 Santi beati]  (итал.)
• [www.manfred-hiebl.de/mittelalter-genealogie/mittelalter/bistuemer/augsburg/ulrich_der_heilige_bischof_von_augsburg_+_973.html Ulrich der Heilige] (нем.). Genealogie Mittelalter. [web.archive.org/20040113144803/www.mittelalter-genealogie.de/mittelalter/bistuemer/augsburg/ulrich_der_heilige_bischof_von_augsburg_+_973.html Архивировано из первоисточника 13 января 2004].

Отрывок, характеризующий Ульрих Аугсбургский

Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.