Ультракомпактная карликовая галактика
Ультракомпактные карликовые галактики (UCD) (англ. Ultra Compact Dwarf) — класс очень компактных галактик с крайне высокой плотностью звёздного населения. Предполагается, что их размеры составляют порядка 200 световых лет в поперечнике, где находится около сотни миллионов звёзд. UCD были найдены в скоплении Девы, скоплении Печи, Эйбелле 1689, скоплении Волос Вероники и в других скоплениях галактик[1].
Открытие
Первые УКГ были обнаружены случайно в 1999 году, когда Стивен Филлипс из Бристольского университета провёл измерения красного смещения объектов, расположенных в линию в созвездии Печи. Красное смещение позволяет оценить скорость удаления объекта от наблюдателя и расстояние, на котором находится объект. В космологии предполагается, что Вселенная расширяется однородно, словно поднимающееся тесто (см. закон Хаббла), поэтому скорость взаимного расхождения объектов примерно пропорциональна расстоянию между ними. Стивен Филлипс обнаружил, что некоторые из объектов, которые ранее считались звёздами, лежащими в нашей галактике, на самом деле отдалены от Земли на расстояние в 60 млн световых лет и являются внегалактическими объектами. Так было сделано открытие ранее неизвестного типа галактик с очень маленькими размерами.
Гипотезы
Считается, что UCD сформировались в молодой Вселенной в результате столкновения галактик или их внешние звёзды были выброшены приливными силами во время их прохождения через плотные звёздные скопления [2]. Также было зафиксировано, что галактики этого типа образовались из газообразного вещества, которое возникло на ранней стадии формирования Вселенной; в таких объектах также не обнаружены признаки наличия тёмной материи, из которой в значительной степени состоят галактики.
Не до конца понятно, почему эти объекты не излучают столько света, сколько они должны, учитывая общую массу всех звёзд. Отсутствие света объясняли ранее наличием тёмной материи в галактиках, но это также может быть связано с условиями, в которых были созданы такие объекты: в момент формирования одного кубического светового года было до одного миллиона звезд (для сравнения: сейчас в окрестностях Солнца в таком пространстве есть только одна звезда). Расположенные так близко звёзды иногда объединяются в одну большую звезду. Более массивные звезды горят быстрее, что в конечном итоге приводит к возникновению сверхновой и формирование непосредственно невидимой чёрной дыры или нейтронной звезды [1].
Последующие открытия
Астрономы задались вопросом о степени уникальности объекта, открытого Филлипсом. Они продолжили поиски с помощью телескопов, оснащённых спектрометрами (с учётом измерения красного смещения) в других областях неба, и в течение короткого времени произвели новые открытия. Филлипс указывает на высокую распространенность UCD галактик, однако их раньше упускали в связи с тем, что во время наблюдения из обычного телескопа эти объекты напоминают типичные отдельные звёзды, видимые в соседних районах области наблюдения.
Ультракомпактные карликовые галактики были обнаружены, среди прочего, в кластерах Девы, Печи и Abell 1689 [1].
Примеры
Напишите отзыв о статье "Ультракомпактная карликовая галактика"
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ультракомпактная карликовая галактика
– Ну, пойдем петь «Ключ».– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
