Умбры
Умбры — древний италийский народ, сформировавшийся в Северной Италии в конце бронзового века. Согласно другой версии, умбры, как и родственные им племена, входившие в оскско-умбрскую группу италийских племен, мигрировали на север Апеннинского полуострова из Центральной Европы не ранее 9 века до н. э.[1], после чего основная часть этой группы италиков продвинулась южнее. Предположительно, в начале 7 века до н. э. под нажимом этрусков часть умбров (сабины[2]) переселилась в центральную и южную часть полуострова (в земли осков), где положила начало самнитам. Культурный центр умбров — Перуджа — был захвачен этрусками в 5 веке до н. э. К началу нашей эры умбры были покорены римлянами и романизированы. Народ умбров дал название региону Умбрия.
Большинство исследователей считают умбров потомками второй индоевропейской волны (после предков латинов и сикулов) и отождествляют их с культурой Виллановы[3].
Обнаруженные в 1444 году игувинские таблицы пролили свет на религию умбров. Пантеон богов умбров включал в себя Феронию, Валентию, Минерву и некоторых других. В храмах возводились бронзовые статуи божествам.
Умбры оставались независимым союзом общин до завоевания римлянами. Политическая жизнь умбров была ограничена размерами умбрийских городов. Социальная структура была разделена на четкие группы, основанные на военных рангах. Во времена правления Августа четыре умбрийских аристократа стали сенаторами, а семья императора Нервы была родом из Умбрии.
Римляне впервые вступили в контакт с умбрами в 310 году до нашей эры и завершили их завоевание примерно в 260 году. Во время самнитских войн умбры выступали на стороне враждебной Риму коалиции. После объединения Италии некоторые умбры получили полное гражданство или гражданство без права голоса. По Юлиеву закону в 89 году все умбры получили римское гражданство.
Напишите отзыв о статье "Умбры"
Примечания
Литература
- Момзен Т. История Рима. Гл. V.
|
Это заготовка статьи о народах мира. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по истории Италии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Умбры
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
