Унгава (залив)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Унгава (залив)Унгава (залив)

</tt> </tt> </tt>

</tt> </tt>

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Залив Унгава
англ. Ungava Bay
59°30′ с. ш. 67°15′ з. д. / 59.500° с. ш. 67.250° з. д. / 59.500; -67.250 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.500&mlon=-67.250&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 59°30′ с. ш. 67°15′ з. д. / 59.500° с. ш. 67.250° з. д. / 59.500; -67.250 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.500&mlon=-67.250&zoom=9 (O)] (Я)
Вышестоящая акваторияСеверный Ледовитый океан
СтранаКанада Канада
Площадь50 000 км²
Средняя величина прилива14 м
Наибольшая глубина150 м
К:Водные объекты по алфавиту

Унгава — залив на северо-востоке Канады.

Залив расположен на севере провинции Квебек между полуостровом Унгава и горами Торнгат. С морем Лабрадор Унгаву связывает Гудзонов пролив. Крупнейший остров залива — Акпаток, административно относящийся к территории Нунавут. На северо-востоке находится другой крупный остров — Киллинек, по которому проходит сухопутная граница между Нунавутом и провинцией Ньюфаундленд и Лабрадор. Размеры залива — 260 на 280 км. Климат суровый, субарктический, Унгава покрыта льдами с октября по июнь[1].

Унгава, наряду с заливом Фанди, известна своими рекордными приливами (17—18 м в устье реки Фёй, в среднем — 13—14 м).

Белые медведи и моржи часто мигрируют на плавучих льдинах из Гудзонова пролива к западному побережью залива, летом их также наблюдают на берегах острова Акпаток[2]. Побережье залива изрезано устьями рек, покрыто тундровой растительностью, на юге — лесотундра. На берегах расположены небольшие поселения инуитов, например, Кангиксуалуджуак, Кангирсук. В последнее время также развивается туризм.

Напишите отзыв о статье "Унгава (залив)"



Примечания

  1. Унгава — статья из Большой советской энциклопедии.
  2. [www.thecanadianencyclopedia.com/index.cfm?PgNm=TCE&Params=A1ARTA0008205 Canadian Encyclopedia. Ungava Bay]

Отрывок, характеризующий Унгава (залив)

– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.