Унгерн-Штернберг, Карл Карлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Карл Карлович фон Унгерн-Штернберг
нем. Karl von Ungern-Sternberg
Петербургский губернатор
12.09.1774 — 25.07.1779
Предшественник: Степан Васильевич Перфильев
Преемник: Дмитрий Васильевич Волков
 
Рождение: 29 апреля 1730(1730-04-29)
Смерть: до 1797
Род: фон Унгерн-Штернберг
Отец: Карл-Людвиг фон Унгерн-Штернберг
Мать: Гедвига-Элеонора Штрокирх
 
Военная служба
Принадлежность: Россия Россия
Звание: генерал-поручик
 
Награды:
Барон Карл Карлович Унгерн-Штернберг (29 апреля 1730 — 1797) — российский государственный деятель. Губернатор Санкт-Петербургской губернии в 1774—1779 годах.

Биография

Сын барона Карла-Людвига фон Унгерн-Штернберг (1706—1749) и его жены Гедвиги-Элеоноры Штрокирх (1710—1749).

На службе с 1752 года. В 1760 году ротмистр при Первом кадетском корпусе. С 1761 года бригадир, генерал-адъютант Петра III. Получил в пожизненное владение большое имение в Эстляндской губернии. В 1762 году назначен в комиссию по улучшению состояния войск.

Присягнул Екатерине II только после смерти императора Петра, от должности генерал-адъютанта отказался.

В 1764 году произведен в генерал-майоры.

В русско-турецкую войну 1768—1774 годов руководил артиллерией в битвах при Ларге и Кагуле (1770 год), награждён орденом Святой Анны. В 1771—1772 годах командовал бригадой.

С 1773 года командир корпуса в звании генерал-поручика. В октябре 1773 года отряды К.К. Унгерн-Штернберга и князя Ю.В. Долгорукова переправились через Дунай и одержали победу над турками у Карасу. За эту победу награждён орденом Святого Александра Невского.

С 12 сентября 1774 по 25 июля 1779 года Санкт-Петербургский гражданский губернатор. Выйдя в отставку, передал одно из своих имений Обществу благородных девиц.

В некоторых источниках годом смерти барона Унгерна назван 1799-й. Но известно, что уже в сентябре 1797 года поместья, находившиеся в его пожизненном владении, были переданы другим лицам. Это означает, что к тому времени Карл Карлович умер.


Источники

  • Руководители Санкт-Петербурга. Редактор: А. Л. Бауман «Олма-Пресс», 2003.


Напишите отзыв о статье "Унгерн-Штернберг, Карл Карлович"

Отрывок, характеризующий Унгерн-Штернберг, Карл Карлович

– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?