Унгнад, Артур

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Артур Унгнад

Артур Франц Эдуард У́нгнад (нем. Arthur Franz Eduard Ungnad; 3 августа 1879, Магдебург — 26 апреля 1947, Фалькензе) — немецкий семитолог и ассириолог.





Биография

Унгнад изучал ассириологию под руководством Генриха Циммерна и Фридриха Делича и в 1903 году защитил в Берлине докторскую диссертацию на тему о синтаксисе Законов Хаммурапи. Работал ассистентом в Переднеазиатском отделе Королевских музеев в Берлине. В 1909 году Унгнад принял приглашение Йенского университета на должность экстраординарного профессора восточной филологии. В 1913 году был назначен ординарным профессором Пенсильванского университета. В 1919 году Унгнад был назначен ординарным профессором Грайфсвальдского, в 1921 году — Бреславльского университета. Вышел в отставку в 1930 году.

Основную область научных интересов Унгнада составляли ассирийцы и вавилоняне, в особенности их религиозные тексты. Унгнад выступил издателем собрания «Ассирийские тексты и изображения к Ветхому завету» (Altorientalische Texte und Bilder zum Alten Testament, вместе с Эрихом Эбелингом, Гуго Гресманом и Германом Ранке). Унгнад подготовил перевод «Эпоса о Гильгамеше» и издал текст Элефантинских папирусов. С 1900 года Унгнад работал над собственной теорией, согласно которой жители Субарту не только выступили основателями ассирийского государства, но и расселились по всей территории между Малой Азией и Египтом.

Сочинения

  • [archive.org/details/babylonischassyr00ungn Babylonisch-assyrische Grammatik]. Beck, München 1906; 2. Auflage (= Clavis linguarum semiticarum. P. 2) 1926; seit der 3. Auflage 1949 als Grammatik des Akkadischen; 6. Auflage, völlig neubearbeitet von Lubor Matouš, 2007, ISBN 978-3-406-02890-8.
  • Die Deutung der Zukunft bei den Babyloniern und Assyrern (= Der Alte Orient. Bd. 10.3). Hinrichs, Leipzig 1909.
  • [openlibrary.org/books/OL18077088M/Aramäische_Papyrus_aus_Elephantine Aramäische Papyrus aus Elephantine.] Kleine Ausgabe unter Zugrundelegung von [Eduard Sachau’s Erstausgabe, bearbeitet von Arthur Ungnad. Hinrichs, Leipzig 1911.
  • [archive.org/details/dasgilgameschepo00ungn Das Gilgamesch-Epos]. Neu übersetzt von Arthur Ungnad und allgemeinverständlich erklärt von Hugo Gressmann. Vandenhoeck & Ruprecht, Göttingen 1911.
  • [archive.org/details/hebrischegramm00ungn Hebräische Grammatik]. Mohr, Tübingen 1912.
  • Syrische Grammatik (= Clavis linguarum semiticarum. P. 7). Beck, München 1913, 2., verbesserte Auflage 1932; zahlreiche Nachdrucke.
  • [archive.org/details/diereligionderb00ungngoog Die Religion der Assyrer und Babylonier] (= Religiöse Stimmen der Völker. Band 3). Diederichs, Jena 1921.
  • Die ältesten Völkerwanderungen Vorderasiens. Ein Beitrag zur Geschichte und Kultur der Semiten, Arier, Hethiter und Subaräer (= Kulturfragen. Band 1). Selbstverlag, Breslau 1923.
  • Babylonisch-assyrisches Keilschriftlesebuch (= Clavis linguarum semiticarum. P. 8). Beck, München 1927.
  • Subartu. Beiträge zur Kulturgeschichte und Völkerkunde Vorderasiens. De Gruyter, Berlin/Leipzig 1936.

Напишите отзыв о статье "Унгнад, Артур"

Примечания

Литература

  • Kürschners Deutscher Gelehrten-Kalender. Bd. 4 (1931).
  • Ernst Friedrich Weidner: Arthur Ungnad. In: Archiv für Orientforschung. Bd. 15 (1945—1951), S. 175 f. ([www.jstor.org/stable/41635714 JSTOR]).
  • Anke Weschenfelder: Ungnad, Arthur (Franz Eduard). In: Deutsches Literatur-Lexikon. 3. Auflage. Bd. 24 (2004), Sp. 565 f.
  • Deutsche Biographische Enzyklopädie. 2. Ausgabe. Bd. 10 (2008), S. 189.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Унгнад, Артур

– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.