Ундина (опера)

Опера

Ундина
Композитор	П. И. Чайковский
Автор(ы) либретто	В. А. Соллогуб
Источник сюжета	поэма Фридриха де ла Мотт Фуке
Жанр	Лирическая музыкальная драма
Действий	3 действия
Год создания	1869
Первая постановка	1870 (фрагменты)
Место первой постановки	Большой театр, Москва

«Ундина» — вторая опера Петра Ильича Чайковского. Создавалась на уже готовое либретто В. А. Соллогуба, ранее (в изменённом виде) использованное в одноимённой опере композитора А. Ф. Львова. В основе — поэма Фридриха де ла Мотт Фуке, — одно из любимейших литературных произведений семьи Чайковских.

История создания и постановок

Опера сочинялась с января по июль 1869 года. Композитор работал очень быстро, так как рассчитывал на обещание Дирекции Императорских театров поставить оперу, если партитура будет готова к осени 1869 года. Партитура была представлена в срок, однако в мае 1870 года "Ундина" была отвергнута коллегией дирижеров императорских театров во главе с К. Н. Лядовым (отцом А. К. Лядова). Чайковский забрал партитуру из Дирекции и, по собственному признанию, впоследствии уничтожил эту рукопись.

Судя по сохранившимся отрывкам, в развитии сюжета большую роль играли картины природы и средневекового быта, дававшие возможность Чайковскому проявить дар к изобразительно-живописному письму. Сохранившиеся свадебное шествие последнего акта и ария Ундины из I д. дают представление о владении Чайковским к тому времени средствами колористического письма. В этом смысле примечателен финал I д.: Наводнение, потоп, во время которого Ундина увлекает за собой Гульбранда. Дуэт Ундины и Гульбранда впоследствии стал знаменитым фрагментом во 2 акте Лебединого озера, дуэтом Одетты и Зигфрида, где голоса певцов были заменены на дуэт виолончели и скрипки. Опера "Ундина" стала важным творческим этапом на пути к "Лебединому озеру" и "Снегурочке".

Осенью 2015 года в российской прессе появились сведения о том, что готовится мировая премьера восстановленной оперы "Ундина", дирижировать которой будет Владимир Федосеев. В ноябре опера действительно прозвучала в доме-музее композитора в Клину, а затем и в Концертном зале имени П. И. Чайковского в Москве, — однако оба раза лишь в виде сохранившихся фрагментов, между которыми для связности зачитывался текст поэмы де ла Мотт Фуке (чтец — народный артист России Михаил Филиппов). В постановках также приняли участие солистка Большого театра Анна Аглатова (сопрано), лауреат международных конкурсов Алексей Татаринцев (тенор) и хор Академии хорового искусства им. В. С. Попова.

Действующие лица

• Гольдман
• Берта
• Ундина
• Гульбранд
• Герцог
• Бертальда

Краткое содержание

Действие первое

Опера начиналась с хора рыбаков, суетящихся около сетей и неводов в хижине Гольдмана и жены его, Берты. Хор воспевает вечерний час. Из кратких разговоров старика и старухи видно, что они тревожатся об Ундине, их приемыше, которая куда-то убежала и не возвращается. Рыбаки уходят. Вдруг раздается стук в дверь. Старики, подумав, что это Ундина, идут отворять, но вместо неё входит рыцарь Гульбранд и просит ночлега. На вопрос, откуда он, следует рассказ о страшном лесе и о том, как «ангел светлой красоты» спас его. Ангел этот — Ундина. Рыцарь уже влюблен в неё и в ариозо вслед за рассказом воспевает свою любовь к ней. Беседу старика, старухи и рыцаря прерывает появление Ундины. Рыцарь сразу же объясняется ей в любви. Ундина кокетничает с ним и уходит. Тогда Гольдман раскрывает, как им досталась Ундина, и потом вместе с женою уходит спать. Рыцарь один. Короткий монолог его, в котором он говорит, что «красота Бертальды уже его не чарует», и «сердце стремится к Ундине». Он засыпает, но вдруг входит Ундина. Большой любовный дуэт. Они решают жениться и оставить хижину. Призывают старика и объявляют ему своё решение. Тогда начинается буря. Рыцарь и Ундина, поспешно обняв стариков, убегают.

Второе действие

В доме герцога. Герцог, названый отец Бертальды, желает отомстить Гульбранду за его брак с Ундиной. Он высказывает это своему наперснику Альвальдо и уходит вместе с гостями, пришедшими праздновать день рождения Бертальды. Приходит Ундина в пышном наряде с рыбаком и уговаривает его остаться еще погостить. Они уходят, и является опечаленная Бертальда. Она все еще любит Гульбранда и ревнует к Ундине. Её ария. Её одиночество нарушает Гульбранд. Он уже разлюбил Ундину и опять влюблен в Бертальду. Любовный дуэт. В тот момент, как он становится на колени перед новой возлюбленной, их застает Ундина. Трио, во время которого Гульбранд продолжает объясняться в любви к Бертальде, а Ундина говорит: «Хочу верить, хочу любить». Начинается торжественное шествие гостей. Все прославляют Бертальду. Танцы и пир. Ундина выступает и поет балладу, из которой выясняется, что Бертальда — дочь Гольдмана и Берты. Все смущены. Бертальда и рыцарь более других. Последний прогоняет Ундину. Ундина с горя бросается в Дунай. Гольдман уводит жену, с презрением указывая на Бертальду. Рыцарь хочет спасти Ундину. Его удерживают.

Третье действие

«Сцена представляет дорогу. Влево вдали храм. В углублении горы и пейзаж». Рыцарь опять влюблен в Ундину и оплакивает её. Ария. Появляется свадебное шествие и Бертальда, окруженная женщинами. Она зовет Гульбранда в храм, где все готово к браку. Гульбранд очень неохотно идет, но появляется герцог, уже не пылающий местью, и рассказывает, что его по ночам преследует призрак Ундины, умоляющей не допустить брака Гульбранда и Бертальды. Первый колеблется, но невеста настаивает на своем, чтобы идти венчаться. Все идут под звуки марша к храму. Но их останавливает появление Гольдмана, рассказывающего о том же, в тех же словах, что и герцог. Он, как отец, запрещает Бертальде выходить замуж. Бертальда и на этот раз упрямится и влечет Гульбранда к венцу. Все, кроме герцога и Гольдмана, уходят. Два старика сейчас же узнают от наперсника Альвальдо, что по дороге из колодца вышла Ундина и расстроила брачное шествие. Вбегает Гульбранд, за ним входит Ундина. Любовный дуэт, после которого Гульбранд падает мертвый у розового куста. Ундина плачет над ним и по окончании арии исчезает в кустах. Вместо неё брызжет фонтан. На сцене ночь и лунное сияние.

Интересные факты

• После смерти П. И. Чайковского оперу на тот же самый сюжет задумал написать его идейный оппонент — Ц. А. Кюи. Этот замысел остался неосуществлённым: в 1904 году работа остановилась на стадии черновых набросков. Любопытно, что либретто принадлежало перу М. И. Чайковского, младшего брата Петра Ильича, и первоначально предназначалось для С. В. Рахманинова.

Известные аудиозаписи

• 1982 (песня Ундины, дуэт Ундины и Гульбранда, финал 1-го действия) — дирижёр Евгений Акулов, хор и оркестр Центрального телевидения и Всесоюзного радио.

Исполнители: Ундина — Тамара Милашкина, Гульбранд — Евгений Райков.

Литература

Чайковский М. И. Жизнь Петра Ильича Чайковского: В 3-х тт. — М.: Алгоритм, 1997. — Т. 1. — С. 301-304.

Ссылки

• [www.tchaikov.ru/undina.html Вайдман П.Е. Опера "Ундина"]
• [www.kulichki.com/moshkow/LITRA/ZHUKOWSKIJ/zhukovsky0_1.txt Ланда Е.В. "Ундина" в переводе В.А. Жуковского и русская культура]
• [vmireteatra.ru/fedoseev-predstavit-mirovuyu-premjeru-opery-chajkovskogo-undina/ Федосеев готовит мировую премьеру оперы Чайковского "Ундина"]
• [www.youtube.com/watch?v=CWxeHUtNBUs Премьера оперы в концертном исполнении]
• [www.operanews.ru/15112305.html Неизвестная "Ундина" Чайковского прозвучала в зале имени ее автора]

Отрывок, характеризующий Ундина (опера)

– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.