Унетицкая культура

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Культурно-историческая общность • Бронзовый век
Колоколовидных кубков
Боевых топоров
Надьревская
Лужицкая
Курганных погребений
Унетицкая культура'
'

Небесный диск из Небры
Культуры в составе адлербергская и штраубингская
Датировка 2300 год до н. э./1700 год до н. э.1600 год до н. э./1300 год до н. э.
Территория
распространения
Центральная Европа

Унетицкая культураархеологическая культура раннего бронзового века распространённая на значительной территории в Центральной Европе. Имела локальные варианты: Адлерберг и Штраубинг. На территории Венгрии существовала надьревская культура, весьма сходная по характеристикам, но самостоятельная, сменённая впоследствии хатванской культурой[1].

По радиоуглеродному методу датировалась 1700—1300 годами до н. э. В настоящее время, благодаря данным дендрохронологии, её датировка уточнена в сторону удревнения — 23001600 года до н. э.

Названа по могильнику Унетице (Unetice) около Праги (Чехия), который был обнаружен в 1880 году[2].





Генетические связи

Сформировалась на базе Культуры колоколовидных кубков. Эволюционировала в лужицкую культуру[3] и культуру курганных погребений. М. Гимбутас вслед за некоторыми другими учеными считает, что культуры унетицкая, курганная и полей погребений (2200-700 года до н.э.) возникли как результат развития одного и того же центральноевропейского (кельто-итало-иллирийского населения и отражают лишь хронологические этапы (стадии) этого развития[4].

 Колоколовидных кубков         Боевых топоров
             |__________________________|__
                       |                   |  
                  Унетицкая           Тшинецкая      
                       |___________________|
                       |                   |
               Курганных погребений     Лужицкая
                       |                   |       
             Погребальных урн         Поморская 
               ________|_________          |                      
              |                  |    Пшеворская         
           Вилланова   Гальштатская                                     
                                 |                                   
                         Латенская

География

Австрия, Чехия, Германия (Тюрингия, Саксония, юг Бранденбурга) и северо-запад Польши.

Захоронения

Захоронения унетицкой культуры — скорченные на боку трупоположения в ямах и в деревянных гробах; встречаются детские захоронения в керамических посудинах и трупосожжение. Некоторые могильники свидетельствуют о возникновении имущественной дифференциации.

Жилища

Поселения раннего периода неизвестны; позднего (с 1550 года до н. э.) — размещены на возвышенных местах, иногда укреплены деревянными оградами с валами. Дома столбовой конструкции и полуземлянки.

Артефакты

Керамика — посудины со шлифованной поверхностью. Орудия труда и оружие  (наконечники стрел, топоры) — из камня, в поздних памятниках — и из бронзы (алебарды, кинжалы и др.). Имеются грузила ткацких станков. Известны кружки из черепов и бусы из янтаря.

Хозяйство

Основные занятия населения — плужное земледелие и животноводство (лошадь, свинья, корова, овца, коза).

Митохондриальные и Y-хромосомные гаплогруппы

По данным сайта Eupedia, в образцах представителей унетицкой культуры существует следующее распределение митохондриальных гаплогрупп: HV, H, I, J, K, T, U, V, W, X[5][6]. Два представителя унетицкой культуры из немецких Эсперштедта (2118-1961 лет до н. э.) и Эйлау (2131-1982 лет до н. э.) имели Y-хромосомную гаплогруппу I2[7]. Индивид мужского пола RISE431 из польского Леки Мале, живший в 2286—2048 годах до н. э., имел Y-хромосомную гаплогруппу R1a (R1a1a1 M417) и митохондриальную гаплогруппу T2e, однако остаётся неизвестным, относился ли он к прото-унетицкой культуре или к культуре шнуровой керамики[8].

Напишите отзыв о статье "Унетицкая культура"

Примечания

  1. [www.celtica.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=154&Itemid=291&limit=1&limitstart=1 Бронзовый век Юго-Восточной Европы — Celtica.Ru Кельты. История, археология, культура Древней Европы]
  2. [futurumtour.com/che/che_07_57.php Унетицкая культура]
  3. [historic.ru/books/item/f00/s00/z0000016/st062.shtml Племена Европы и Азии во II тысячелетии до н. э.]
  4. [www.celtica.ru/content/view/175/166/ КУЛЬТУРА КУРГАННЫХ ПОГРЕБЕНИЙ]
  5. Brandt G. et al. (2013), Ancient DNA Reveals Key Stages in the Formation of Central European Mitochondrial Genetic Diversity, Science, vol. 342, no. 6155 (2013), pp. 257-261.
  6. [www.eupedia.com/genetics/unetice_culture.shtml Unetice Culture (c. 2300-1600 BCE)]
  7. [arxiv.org/ftp/arxiv/papers/1502/1502.02783.pdf Massive migration from the steppe is a source for Indo-European languages in Europe]
  8. [www.nature.com/nature/journal/v522/n7555/full/nature14507.html Morten E. Allentoft, Martin Sikora, Karl-Göran Sjögren, Simon Rasmussen, Morten Rasmussen, Jesper Stenderup, Peter B. Damgaard, Hannes Schroeder, Torbjörn Ahlström, Lasse Vinner, Anna-Sapfo Malaspinas, Ashot Margaryan, Tom Higham, David Chivall, Niels Lynnerup, Lise Harvig, Justyna Baron, Philippe Della Casa, Paweł Dąbrowski, Paul R. Duffy, Alexander V. Ebel, Andrey Epimakhov, Karin Frei, Mirosław Furmanek, Tomasz Gralak, Andrey Gromov, Stanisław Gronkiewicz, Gisela Grupe, Tama´s Hajdu, Radosław Jarysz, Valeri Khartanovich, Alexandr Khokhlov, Vikto´ria Kiss, Jan Kola´rˇ, Aivar Kriiska, Irena Lasak, Cristina Longhi, George McGlynn, Algimantas Merkevicius, Inga Merkyte, Mait Metspalu, Ruzan Mkrtchyan, Vyacheslav Moiseyev, La´szlo´ Paja, Gyo¨rgy Pa´lfi, Dalia Pokutta, Łukasz Pospieszny, T. Douglas Price, Lehti Saag, Mikhail Sablin, Natalia Shishlina, Va´clav Smrcˇka, Vasilii I. Soenov, Vajk Szevere´nyi, Guszta´v To´th, Synaru V. Trifanova, Liivi Varul, Magdolna Vicze, Levon Yepiskoposyan, Vladislav Zhitenev, Ludovic Orlando, Thomas Sicheritz-Ponte´n, Søren Brunak, Rasmus Nielsen, Kristian Kristiansen & Eske Willerslev. «Population genomics of Bronze Age Eurasia»]

Ссылки

  • [www.celtica.ru/content/view/153/166/ Бронзовый век Средней Европы. Унетицкая культура]

Отрывок, характеризующий Унетицкая культура

– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.