Университет Батлера
| Университет Батлера | |
 | |
| По-английски |
Butler University |
|---|---|
| Девиз |
Education, Research, Service |
| Основан | |
| Тип |
частный |
| Целевой фонд |
$ 190,2 млн. |
| Президент | |
| Место расположения |
Индианаполис, Индиана, США
|
| Кампус |
городской (120 га) |
| Студентов |
4667 |
| Бакалавров |
4034 |
| Магистров и докторов |
633 |
| Преподавателей |
328 |
| Цвета |
|
| Официальный сайт |
[www.butler.edu/ www.butler.edu] |
Университет Ба́тлера — частный университет в США, расположенный в Индианаполисе, штат Индиана.
Основан в 1855 году и назван в честь его основателя Овида Батлера. Университет предлагает 55 образовательных программ бакалавра и 18 магистерских, в таких областях как бизнес, телекоммуникации, педагогика, гуманитарные и естественные науки, медицинские науки и искусство. В состав университета входят 6 колледжей. Кампус находится в 11 км от центра Индианаполиса, на территории в 1,2 км² (290 акров)[1].
Стоимость обучения в 2010/11 учебном году составляла $ 29 740[1].
Содержание
История
1 ноября 1855 года университет Батлера был основан как Северо-Западный христианский университет, располагавшийся тогда в северной части восточной окраины города, ныне известной как Исторический район «Олд Нортсайд», на земле, которую предоставил адвокат и основатель Овид Батлер[2].
В 1930 году университет объединился с педагогическим колледжем Индианаполиса, основанным Элизой Блэкер, создав тем самым второй колледжа университета. Третьим стал Колледж управления бизнесом, созданный в 1937 году. В 1945 году появился Колледж фармации и медицинских наук. Колледж изящных искусств Джордана стал пятым в университете, в результате слияния в 1951 году с Консерваторией Артура Джордана. В 1924 году основана Религиозная школа Батлера, ставшая независимой в 1958 году и в настоящее время известна как Христианская духовная семинария[2].
Университет Батлера основан членами религиозной группы «Ученики церкви Христа», хотя она никогда не контролировалась церковью. Устав университета призывал к «созданию нерелигиозного учреждения, свободного от рабства, предлагающего либеральное обучение в каждой отрасли профессионального образования». Он стал первым университетом в Индиане и третьим в США, признавшим равенство образования для мужчин и женщин, а также стал первым с США, утвердившим в 1869 году на должность председателя женщину. Кроме того, в университете Батлера была создана первая должность профессора английской литературы в штате[2].
Кампус
Первоначально находился на пересечении 13-й улицы и Колледж-Авеню в Индианаполисе. В 1875 году университет был переименован, в честь Овида Батлера «в знак признания вдохновляющего взгляда Овида Батлера, за решительное руководство и финансовую поддержку». Тогда же он переехал в новый кампус в Ирвингтоне, штат Индиана, занимавший территорию в 10 га. Кампус состоял из нескольких зданий, в том числе обсерватории, почти все из которых были снесены в 1939 году. Библиотека Бона Томпсона и дом Бентона — единственные уцелевшие здания старого кампуса[2].
С ростом числа студентов появилась необходимость в новом, большем кампусе. Он был образован на месте бывшего парка развлечений в северо-западной части города[2].
Первым зданием нового кампуса стал Мемориальный зал Артура Джордана, спроектированный Робертом Фростом и Томасом Хиббеном. Готической стиль архитектуры, созданный по проекту архитектора Уильяма Тинсли и использованный на предыдущем кампусе в Ирвингтоне, задал тон последующим зданиям, возведённым на территории кампуса в течение следующих трёх десятилетий. В 1928 году открыт крытый спортивный зал Батлер Филдхаус (позднее Хинкл Филдхаус), созданный по проекту архитектора Фермора Кэннона. В 1942 году построена часовня. В 1966 году эти здания прошли реконструкцию[2].
После Второй мировой войны началось строительство студенческого центра. В 1955 году открылась обсерватория Холкомба с планетарием, в ней находится ныне крупнейший телескоп штата. Известный архитектор Минору Ямасаки, спроектировавший Всемирный торговый центр, работал над Библиотекой Ирвайна, которая открылась в 1963 году и ныне является главной библиотеки университета. В начале 1960-х годов построены здания для переезжающей сюда Консерватории Артура Джордана[2].
Жилой колледж («ResCo») стал последним крупным проектом университета в XX веке. Его строительство завершилось в 1990 году, здесь располагается столовая и общежитие[2]. В 2001 году открылся Центр коммуникаций и технологий, в котором разместились все средства массовой информации колледжа искусств. Также в нём находятся две многоцелевые студии для видеозаписи и телевещания, а также три профессиональных студии звукозаписи. В начале 2004 года появился зал для сольных выступлений в Робертсон-Холле на 140 мест[3].
В 2005 году построен спортивно-оздоровительный комплекс площадью 7900 м² (85 тыс. футов²). Располагает беговыми дорожками, спортивными залами, бассейном, тренажёрным залом, фитнесом, комнатами массажа, двумя многоцелевыми залами и раздевалками.
Среди важных объектов кампуса, также Сады Холкомба (81 тыс. м²) со статуями Персефоны, прудом и каналами.
Известные выпускники
- Эд Карпентер — американский автогонщик.
- Гордон Хэйуорд — американский баскетболист, выступающий за команду Национальной баскетбольной ассоциации «Юта Джаз».
- Джеймс Уоррен Джонс — американский проповедник, основатель религиозной организации «Народный Храм».
- Дэвид Старр Джордан — американский ихтиолог, зоолог и пацифист. Был президентом двух университетов — Индианского и Стэнфордского.
- Курт Воннегут — американский писатель, сатирик и художник. Считается одним из наиболее значительных американских писателей ХХ века.
- Сара Фишер — американская гонщица.
Напишите отзыв о статье "Университет Батлера"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.butler.edu/about/campus-information/at-a-glance/ At a Glance] (англ.). Butler University. Проверено 29 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AIH3aXOc Архивировано из первоисточника 30 августа 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Bodenhamer D. J., Barrows R. G. Butler University Architecture // The Encyclopedia of Indianapolis. — Bloomington, Indiana: Indiana University Press, 1994.
- ↑ [www.butler.edu/music/facilities/eidson-duckwall Eidson-Duckwall Recital Hall] (англ.). Butler University. Проверено 29 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AIH4CN0S Архивировано из первоисточника 30 августа 2012].
Ссылки
- [www.butler.edu/ Официальный сайт университета Батлера]
Отрывок, характеризующий Университет Батлера
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
