Калифорнийский университет в Беркли

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Университет Беркли»)
Перейти к: навигация, поиск
Калифорнийский университет в Беркли
По-английски

University of California, Berkeley

Девиз

лат. Fiat Lux
англ. Let There Be Light
рус. Да будет свет

Основан

1868

Тип

университет штата

Целевой фонд

$ 4,045 (2015)

Канцлер

Николас Диркс[en]

Место расположения

Беркли, Калифорния, США
37°52′12″ с. ш. 122°15′32″ з. д. / 37.87000° с. ш. 122.25889° з. д. / 37.87000; -122.25889 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.87000&mlon=-122.25889&zoom=13 (O)] (Я)Координаты: 37°52′12″ с. ш. 122°15′32″ з. д. / 37.87000° с. ш. 122.25889° з. д. / 37.87000; -122.25889 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.87000&mlon=-122.25889&zoom=13 (O)] (Я)

Кампус

городской (2,692 га)

Студентов

38 204

Бакалавров

27 496

Магистров и докторов

10 708

Преподавателей

2 177[1]

Цвета

Синий и золотой          

Талисман

Медведь Оски

Официальный сайт

[www.berkeley.edu/ www.berkeley.edu]

К:Учебные заведения, основанные в 1868 году

Калифорнийский университет в Беркли (англ. The University of California, Berkeley) — государственный исследовательский университет США, расположенный в Беркли, штат Калифорния. Старейший из десяти кампусов Калифорнийского университета. Считается лучшим государственным университетом мира и единственным государственным университетом, который входит в 10-ку лучших учебных заведений мира. В 2016 году занял третье место в академическом рейтинге лучших университетов мира, одновременно, по версии этого же рейтинга, занял первое место в мире по естественным наукам. В 2013 году в рейтинге Times Higher Education Калифорнийский университет в Беркли удостоился пятого места среди университетов мира[2].

Университет пользуется мировой известностью как один из лучших центров подготовки специалистов по компьютерным и IT-технологиям, экономике, физике. Физики из Беркли сыграли ключевую роль в разработке атомной бомбы во время Второй мировой войны и водородной бомбы после неё. Учёные из Беркли изобрели циклотрон, исследовали антипротон, сыграли ключевую роль в разработке лазера, объяснили процессы, лежащие в основе фотосинтеза, открыли множество химических элементов, включая сиборгий, плутоний, берклий, лоуренсий и калифорний. Именно в Беркли получила начало операционная система BSDлицензия BSD)[3][4].

Беркли известен своей историей студенческого активизма. Наиболее известные акции: Движение за Свободу Слова в 1964 году — акция протеста, начавшаяся после попытки университета убрать распространителей политических памфлетов из кампуса[5] и Восстание в народном парке в 1968 году, состоявшееся во время волны протестов иностранных студентов, прокатившаяся в 1960-х годах, ассоциированная с культурой «хиппи». Однако, несмотря на студенческий активизм и бунтарство, кампус Беркли со своими многочисленными зелеными уголками и зданиями, известными своей архитектурой, удивительно спокоен.





История

В 1866 году территория, где сейчас находится кампус Беркли, приобретена частным Калифорнийским колледжем, основанным конгренатским священником Генри Дюрантом[en] в 1855 году. Не имея достаточно денег для существования, 23 мая 1868 года Калифорнийский колледж слился с государственным Колледжем сельского хозяйства, горного и механического дела, сформировав тем самым Университет Калифорнии. Дюрант стал первым президентом университета. В 1869 году университет открылся в Окленде в зданиях бывшего Калифорнийского колледжа[6]. В 1873 году, после завершения строительства здания Северного и Южного[en] холлов, университет переехал в Беркли. На тот момент там училось 167 молодых людей и 222 девушек-студентов[7].

Университет достиг зрелости под руководством Бенджамина Иде Уилера[en], который был президентом университета с 1899 по 1919 год. Его репутация выросла, когда президент сумел привлечь новых преподавателей в университет и обеспечить фонды для исследований и стипендий[6]. Кампус начал выглядеть как современный университет со зданиями в стиле бозара и неоклассицизма, построенными архитектором Джоном Галеном Говардом[en][8]. Эти здания формируют ядро современной архитектуры в Беркли.

Роберт Гордон Спраул[en] занял президентское кресло в 1930 году, и за время его управления в течение 28 лет Беркли приобрел международную известность как один из крупнейших университетских научных центров. Перед тем как занять должность, Спраул совершает шестимесячную поездку в другие известные университеты и колледжи мира, как с целью изучить их методы обучения и управления, так и наладить связи, с помощью которых он мог бы привлекать талантливых ученых в свой университет в будущем[9].

Несмотря на снижение финансирования во время Великой депрессии и Второй мировой войны, Спраул поддерживал уровень науки и образования, привлекая частные фонды. В 1942 году Американский совет образования[en] назвал Беркли вторым, после Гарварда, университетом по числу выдающихся факультетов[9].

В течение Второй мировой войны, Национальная лаборатория имени Лоуренса в Беркли начала работать с американской армией над разработкой атомной бомбы, основанной на передовых исследованиях Беркли в области ядерной физики (учитывая секретное тогда открытие плутония Гленном Сиборгом). Профессор физики Роберт Оппенгеймер назначен научным руководителем Манхэттенского проекта в 1942 году[10][11]. Комната 307 в Холле Гилмана[en], где Сиборг открыл плутоний, сейчас является исторической достопримечательностью. Две другие лаборатории, которые управляются Университетом Калифорнии, Лос-Аламосская и Ливерморская, основаны в то же время в 1943 и 1952 годах соответственно.

В период эры маккартизма в 1949 году Совет правления принял антикоммунистическую клятву, которую должен был подписать каждый работник. Многие преподаватели не согласились сделать это и должны были покинуть университет[12]. Их восстановили, с выплатой зарплаты за все время, когда они отсутствовали, десять лет спустя[13]. По имени одного из них, Эдварда Толмана[en] — выдающегося физиолога, сейчас назван один из домов на кампусе, где расположен факультет психологии и педагогики. Другую клятву, «поддерживать и защищать Конституцию Соединенных Штатов и штата Калифорния против всех врагов, внутренних и внешних» («support and defend the Constitution of the United States and the Constitution of the State of California against all enemies, foreign and domestic»), все сотрудники университета Калифорнии все ещё должны подписывать[14][15]. В 1952 году Университет Калифорнии стал организацией, отделенной от Берклийского кампуса, в результате глобальной реструктуризации системы Университета Калифорнии. Каждому кампусу предоставлена некоторая автономия и свой ректор. Спраул стал президентом всей системы, и Кларк Керр[en] стал первым ректором Университета Беркли[8].

Академические достижения университета немного пострадали от студенческих беспорядков во время Движения за Свободу Слова в 1964 году[5]. Студенческие протесты продолжились до начала 1970-х годов, иногда даже более агрессивных, чем в прошлом. Антивоенные кампании превращались в бунты: так, в 1967 году полиция вынуждена использовать слезоточивый газ против толпы. В 1969 году группа студентов Беркли захватила пустую территорию «Народного парка»[en], на которой Университет планировал построить общежитие. Калифорнийский губернатор Рональд Рейган, который обещал во время избирательной кампании «очистить от мусора» Беркли, отстранил ректора Керра спустя несколько недель после того, как тот занял пост, потому что Керр отказался запретить Движение за Свободу Слова. Кампус в результате был занят войсками Национальной гвардии. Университет впоследствии сдался, но только после того, как несколько десятков человек были госпитализированы, один полицейский ранен и один студент убит[5][16].

Сейчас студенты Беркли гораздо менее политически активны, даже по сравнению с преподавателями, и их мнения ближе к точке зрения большинства американцев[17]. Но университет и сейчас является одним из главных центров протестов против войн в Афганистане и Ираке.

Структура университета

Ректоры

Должность ректора создана в 1952 году при реорганизации Университета Калифорнии, с того момента пост занимали десять ректоров (и один исполняющий обязанности ректора):

  1. Кларк Керр[en] (1952—1958)
  2. Гленн Сиборг (1958—1961)
  3. Эдвард Стронг (1961—1965)
  4. Мартин Меерсон[en] (1965, acting)
  5. Роджер Гейнс (1965—1971)
  6. Алберт Бовкер[en] (1971—1980)
  7. Ира Майкл Хейман[en] (1980—1990)
  8. Чанг-Ли Тиен[en] (1990—1997)
  9. Роберт Бердал[en] (1997—2004)
  10. Роберт Биржено[en] (2004—2013)
  11. Николас Диркс[en] (2013 — наст. вр.)

Подразделения

При 130-ти факультетах Беркли организованы 14 колледжей и школ. («Колледжи» могут быть для студентов и аспирантов, тогда как «школы» бывают только аспирантские, в частности Школы бизнеса):

Также в университете работает Национальная лаборатория имени Лоуренса в Беркли.

В астрономии

В честь университета назван астероид (716) Беркли, открытый в 1911 году.

Статистика

По данным на 2013 год[1]:

  • Количество абитуриентов: 50 312 чел., из них приняты к зачислению 25,6 %
  • Количество студентов: 35 899
    • Бакалавров: 25 774
    • Магистров и докторов: 10 125

Напишите отзыв о статье "Калифорнийский университет в Беркли"

Примечания

  1. 1 2 [www.berkeley.edu/about/fact.shtml Facts at a glance] (англ.). University of California, Berkeley. Проверено 13 января 2014.
  2. [www.timeshighereducation.co.uk/world-university-rankings/2013/reputation-ranking Top universities by reputation 2013] (англ.). The World Reputation Rankings. Times Higher Education. Проверено 13 января 2014.
  3. Andrew Leonard. [www.salon.com/2000/05/16/chapter_2_part_one/ BSD Unix: Power to the people, from the code] (англ.). Salon.com[en] (16 May 2000). Проверено 13 января 2014.
  4. Rachel Chalmers. [www.salon.com/2000/05/16/chapter_2_part_one/ The unknown hackers] (англ.). Salon.com[en] (17 May 2000). Проверено 13 января 2014.
  5. 1 2 3 [bancroft.berkeley.edu/CalHistory/60s.html Berkeley in the 60s]. Days of Cal. Bancroft Library[en]. Проверено 12 января 2014.
  6. 1 2 [berkeley.edu/about/hist/foundations.shtml 19th-century: Founding UC's flagship campus] (англ.). History of UC Berkeley. University of California, Berkeley. Проверено 13 января 2014.
  7. [sunsite.berkeley.edu/uchistory/general_history/campuses/ucb/overview.html Berkeley: Historical Overview] (англ.). History Digital Archives. University of California. Проверено 13 января 2014.
  8. 1 2 Jeffery Kahn. [www.berkeley.edu/news/multimedia/2003/03/jgh/index.shtml John Galen Howard and the design of the 'City of Learning,' the UC Berkeley campus] (англ.). NewsCenter. University of California, Berkeley (5 March 2003). Проверено 13 января 2014.
  9. 1 2 [sunsite.berkeley.edu/uchistory/general_history/overview/presidents/index2.html UC Presidents] (англ.). History Digital Archives. University of California. Проверено 13 января 2014.
  10. [www.atomicarchive.com/History/mp/chronology.shtml Manhattan Project Chronology] (англ.). The Manhattan Project: Making the Atomic Bomb. atomicarchive.com. Проверено 13 января 2014.
  11. [www.atomicheritage.org/index.php?option=com_content&task=view&id=292&Itemid=205 Early Government Support (10/11/39 - 8/13/42)] (англ.). Atomic Heritage Foundation[en]. Проверено 13 января 2014.
  12. Steve Finacom. [sunsite.berkeley.edu/uchistory/archives_exhibits/loyaltyoath/timelinesummary.html Summary of Loyalty Oath events, 1949—1951] (англ.). History Digital Archives. University of California. Проверено 13 января 2014.
  13. Anne Benjaminson. [archive.dailycal.org/article.php?id=535 Former UC Presidents Recollect Loyalty Oath] (англ.). News. The Daily Californian[en] (1999-10-8). Проверено 13 января 2014.
  14. [www.leginfo.ca.gov/.const/.article_20 Статья XX] (англ.). Конституция Калифорнии[en]. Official California Legislative Information. Проверено 13 января 2014.
  15. Greg Wesley. [archive.dailycal.org/article.php?id=542 Speakers Equate Loyalty Oaths, Lie Detectors]. News. The Daily Californian[en] (11 октября 1999). Проверено 12 января 2014.
  16. Jeffery Kahn. [www.berkeley.edu/news/media/releases/2004/06/08_reagan.shtml Ronald Reagan launched political career using the Berkeley campus as a target] (англ.). NewsCenter. University of California, Berkeley (2004-06-8). Проверено 13 января 2014.
  17. Jane Yang. [archive.dailycal.org/article.php?id=19267 Tradition of Political Protest No Longer A Source of Pride] (англ.). News. The Daily Californian[en] (31 August 2005). Проверено 13 января 2014.

Литература

Ссылки

  • [www.berkeley.edu keley.edu] — официальный сайт Калифорнийский университет в Беркли



Калифорнийский университет: Беркли | Дэвис | Ирвайн | Лос-Анджелес | Мерсед | Риверсайд | Сан-Диего | Сан-Франциско | Санта-Барбара | Санта-Круз

Отрывок, характеризующий Калифорнийский университет в Беркли

– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.