Дюссельдорфский университет имени Генриха Гейне

Дюссельдорфский университет имени Генриха Гейне (UHH)
Оригинальное название	нем. Heinrich-Heine-Universität Düsseldorf
Год основания	1965
Ректор	Ганс-Михаэль Пипер
Студенты	17 002 (2010/2011)
Профессора	269
Расположение	Дюссельдорф, Северный Рейн-Вестфалия, Германия
Сайт	[www.uni-duesseldorf.de www.uni-duesseldorf.de Официальный сайт]

К:Учебные заведения, основанные в 1965 году

Дюссельдорфский университет имени Генриха Гейне (нем. Heinrich-Heine-Universität Düsseldorf) — государственный университет в немецком городе Дюссельдорфе.

Общие сведения

В университете, открытом в 1965 году, учится в 2010—2011 учебном году 17.002 студента на 5 факультетах. Здесь заняты 2.813 сотрудника, в том числе 1.904 учёных и 269 профессоров. Финансовый план университета на 2010 год был утверждён в размере 240,8 миллиона евро. Ректор университета — физиолог Ганс-Михаэль Пипер. Университету Генриха Гейне принадлежат ботанический сад и университетская клиника.

История

Дюссельдорфский университет был образован в 1965 году из городской медицинской академии. Ранее попытки основания университета в Дюссельдорфе предпринимались дважды — в середине XVI столетия и при императоре Наполеоне Бонапарте в 1811 году, однако окончились неудачно. в 1907 году в городе открывается «Дюссельдорфская академия практической медицины», ставшая набирать студентов (в крайне ограниченном количестве) лишь в 1919 году. В 1923 году она превращается в «Дюссельдорфскую медицинскую академию», в 1931—1932 годах добавляется стоматологический факультет. Исследования в хирургии Академии в 1946—1969 годах стали всемирно известны благодаря проведённым здесь профессором Эрнстом Деррой первым операциям на открытом сердце. В 1962 году мединцинская академия из ведения города Дюссельдорф была передана под управление земли Северный Рейн-Вестфалия. В 1965 году земельное правительство приняло решение о преобразовании Академии в университет.

Имя своё (Генриха Гейне) университет получил лишь в 1988 году, после «внутриусобной» длительной борьбы. Впервые такое название было предложено в 1972 году, однако большинством в попечительском совете было отклонено. Вторая попытка дать ему имя великого поэта, выдвинутая 122 сотрудниками «уни», также не прошла. Тогда с 1975 года были организованы группы «гражданской инициативы», пропагандировавшие за своего земляка горожан Дюссельдорфа. При проведённом в 1982 году новом голосовании в университетском «конвенте» Г.Гейне вновь был отклонён — 44 голосами против 41. Лишь под настойчивым влиянием ректора Герда Кайзера (занимал эту должность в 1983—2003) к рождеству 1988 года правление университета утвердило нынешнее наименование.

Структура и факультеты

В настоящее время в Университете Генриха Гейне обучение производится на 5 факультетах:

• медицинском
• философском
• математики и естествознания
• юридическом
• экономическом

Основными областями научных исследований и разработок на медицинском факультете являются следующие области — кардиология, эндокринология и диабетология, а также нейрология. На факультете преподают 133 профессора и обучаются 2.584 студента (2011). Медицинский факультет является крупнейшим получателем спонсорской помощи (в 2010—2011 учебном году — более 32 млн евро).

Философский факультет — с числом учащихся более чем в 6.000, что составляет боле 1/3 от из общего количества — крупнейший в университете. Здесь преподают гуманитарные и социальные науки в 13 институтах и 25 учебных коллоквиумах 72 профессора. На факультете созданы три потока, объединяющих все изучаемые предметы и направления гуматинарных знаний — «общество», «культура, искусство и СМС» и «философия и язык». На философском факультете обучается большое количество студентов из-за рубежа.

На факультете математики и естествознания изучаются и исследуются следующие науки: биология, химия, информатика, математика, фармакология, физика, география и психология. В 2010—2011 учебном году здесь преподавало 103 профессора более чем 5.100 студентам (характерно, что на этом факультете девушек обучается больше, чем юношей).

Юридический факультет является в университете самым молодым (первый набор студентов был сделан в 1994 году). Здесь 1.019 студентам в 2010/2011 годах преподают 15 профессоров и 100 также ведущих занятия судей, прокуроров и адвокатов.

На экономическом факультете, открытом в 1992 году, изучаются производственное хозяйство, народное хозяйство и экономика химической промышленности. В 2010/2011 здесь 800 студентам преподавали 15 профессоров.

Международные связи

В университете Генриха Гейне достаточно высок процент обучающихся иностранцев (15 %). Третью из них являются проживающие в Германии турки. Из других государств крупнейшие группы составляют студенты из Польши, России, Болгарии, Марокко, Китая и Украины. Как член руководимого из Саарбрюккена союза Германо-французских высших школ, университет проводит несколько учебных программ в областях правоведения, масс-медия и культуры. В 1973 году был заключён договор о партнёрстве с Нантским университетом (Франция). К 2011 году университет Генриха Гейне имеет уже 11 партнёрских соглашений с университетами Европы, США и Японии.

Отрывок, характеризующий Дюссельдорфский университет имени Генриха Гейне

Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…