Университет монстров
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
| Университет монстров | |
| Monsters University | |
 | |
| Тип мультфильма | |
|---|---|
| Жанр | |
| Сиквелы | |
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| Роли озвучивали | |
| Композитор | |
| Студия | |
| Дистрибьютор | |
| Длительность |
104 мин. |
| Премьера |
|
| Бюджет | |
| Сборы |
744 229 437 долл. |
| BCdb |
[www.bcdb.com/bcdb/cartoon.cgi?film=115131 подробнее] |
| allrovi |
[www.allrovi.com/movies/movie/v515659 ID 515659] |
«Университе́т мо́нстров» (англ. Monsters University) — компьютерный мультфильм компании Pixar, приквел комедийного мультфильма «Корпорация монстров». Дистрибьютором картины выступила компания Walt Disney Pictures.
Содержание
Сюжет
Мультфильм повествует о событиях, произошедших задолго до сюжета «Корпорации монстров».
С детства Майк Вазовски выделялся среди остальных монстров тем, что не обладал никаким устрашением и не имел способности напугать кого-то. Но после школьной экскурсии на «Корпорацию Монстров» Майк серьёзно загорелся желанием получить работу «страшилы» в будущем. Один из работников говорит ему, что путь в Корпорацию лежит через «Университет Монстров».
Спустя годы Майк поступает в Университет на «Страшильный факультет», где готовят будущих специалистов. В общежитии его соседом по комнате становится Рэндалл «Рэнди» Боггс. Параллельно с ними на факультет поступает монстр с прославленной фамилией, Джеймс Пи Салливан, который не намерен чему-то учиться, полагаясь только на свои прекрасные данные и способности. На фоне него Майк выглядит неудачником.
Майк начинает усердно учиться, чтобы обойти «выскочку» Салливана и доказать, что упорный труд приводит к лучшему результату. Между тем, Джеймс вступает в элитное студенческое братство «Рёв Охрипших Ртов» («РОР»). Сталкиваясь друг с другом, герои начинают испытывать неприязнь друг к другу, что приводит к соревнованию между ними в плане учёбы.
На экзамене Майк и Салливан в попытке показать друг другу, кто страшнее, случайно роняют контейнер с энергией детских криков, что приводит к переполоху. Декан Терзалес исключает обоих из «Страшильного факультета». Джеймса за небрежное отношение к учёбе, а Майка за бессмысленностью его обучения в виду отсутствия способности пугать. По этой причине Салливана изгоняют из братства «РОР».
Герои переводятся на факультет изготовления контейнеров для энергии и мечтают вернуться обратно. Майк намерен доказать всем, что может пугать, и начинает собирать команду для университетских «Страшильных игр», в которых участвуют студенческие братства. В состав команды входят пять самых презираемых монстров, включая самого Майка, но для регистрации необходимо шесть членов. Декан Терзалес и Вазовски заключают договор, что в случае победы команды Майка он вернётся в «Страшильный факультет». Узнав об этом, Салливан просит у Майка членство в команде. В виду полного отсутствия конкуренции, Майк принимает его. Так возникает братство «Общажный Кошмар».
В первом соревновании команда проигрывает из-за неорганизованности и плохих физических данных. Но из-за жульничества одно из братств дисквалифицируют и герои остаются в гонке. Майк и Салливан оставляют свои разногласия и начинают действовать сообща, что приводит к победам в следующих соревнованиях. Наконец, в финальном этапе остаётся единственный противник, самое непобедимое братство «РОР», членом которого после ухода Салливана стал Рэндалл. Цель соревнования — зайти в симулятор детской комнаты и как можно сильнее напугать имитатор ребёнка.
Джеймс понимает, что Майк даст худший результат, поэтому жульничает, снизив уровень сложности для него в настройках. «Общажный Кошмар» побеждает в «Страшильных играх», а Салливан побеждает Рэндалла в пугании. После этого Рэндалл начинает ненавидеть Салливана. После того, как все разошлись, радостный Майк заходит в симулятор, чтобы повторить устрашение, и замечает настройки. Салливан во всём сознаётся перед ним и деканом Терзалес.
Майк намеревается показать, на что действительно способен, и незаметно проникает в зону с настоящим проходом в мир людей через дверь. После прохода через дверь срабатывает сигнализация и все бегут в зону. Терзалес никого не подпускает к двери, но студенты отвлекают её, пока Салливан отправляется спасать Майка.
Герои оказываются в мире людей среди ночи в детском лагере. Заметив Майка, дети зовут взрослых, которые вызывают полицию. Между тем, Терзалес отключает дверь от питания, чтобы люди не проникли в мир монстров. Майк и Салливан понимают, что по одному они работают плохо, но вместе дают лучший результат. Единственный способ вернуться обратно — напугать людей, чтобы активировать дверь. Но в комнате вместо детей уже взрослые полицейские. Майк говорит Салливану, что нужно делать, и вместе они приводят в ужас всех полицейских. От всеобщего испуга дверь переполняется энергией и взрывается, но героям удаётся в последний момент прыгнуть через проход обратно в мир монстров. Из-за инцидента оба исключаются из «Университета Монстров».
Майк указывает Джеймсу на ещё один способ попасть в Корпорацию — работа в отделе почты. Так начинается долгий карьерный путь героев в «Корпорации Монстров» и в один день Майк и Салливан получают должности «страшил».
Роли озвучивали
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Билли Кристал | Майкл «Майк» Вазовски |
| Джон Гудмен | Джеймс Пи Салливан |
| Стив Бушеми | Рэндалл «Рэнди» Боггс |
| Джоэль Мюррей | Дон Карлтон |
| Шон Хейс | Терри Перри |
| Дэйв Фоли | Тэрри Перри |
| Питер Сон[en] | Скотт Склизли |
| Чарли Дэй | Арт |
| Хелен Миррен | Декан Терзалес |
| Альфред Молина | профессор Найт |
| Натан Филлион | Джонни Уортингтон |
| Обри Пласа | Клэр Уилер |
| Тайлер Лэбин | Брок Пирсон |
| Джон Красински | Френк МакКей |
| Бонни Хант | Карен Грэйвс |
| Билл Хейдер | Рефери / слизень |
| Бобби Мойнихэн[en] | Чет Александр |
| Джулия Суини | Шерри Склизли |
| Бет Берс | Кэрри Уильямс |
| Боб Питерсон[en] | Роз (камео) |
| Джон Ратценбергер[en] | снежный человек (камео) |
Русский дубляж
Фильм дублирован студией «Невафильм» по заказу компании «Disney Character Voices International» в 2013 году[2].
- Студия сведения — Shepperton International
- Режиссёр дубляжа — Инна Соболева
- Переводчик, автор синхронного текста и стихов — Михаил Черепнин
- Звукорежиссёры — Джордж Хусейнов, Виктор Семёнов
- Музыкальный руководитель — Алексей Барашкин
- Менеджеры проекта — Екатерина Синенко, Юлия Покровская
- Творческий консультант — Юлия Баранчук
Роли дублировали
- Сергей Паршин — Салли
- Олег Куликович — Майк Вазовски
- Евгений Дятлов — Рэндалл Боггс
- Людмила Максакова — декан Терзалес
- Алексей Климушкин — Дон Карлтон
- Андрей Гайдулян — Арт
- Виталий Гогунский — Скотт
- Анна Ардова — миссис Склизли
- Станислав Ярушин — Терри
- Арарат Кещян — Тэрри
- Александр Аравушкин — профессор Найт
- Андрей Шамин — Брок Пирсон
- Наталья Данилова — Роз / библиотекарша / студентка
- Роман Никитин — Джонни Уортингтон
- Марк Макаренков — уборщик
- Максим Сергеев — Чет
- Татьяна Михалёвкина — миссис Гробс
- Александр Хомик — Фрэнк МакКей / судья
- Светлана Чевычелова — Клэр Уилер
- Андрей Пирог — лидер «Зубьев и рогов»
- Матвей Мельников — Майк Вазовски в детстве
- Борис Хасанов — Йети
- Юлия Рудина — Кэрри
- Игорь Сергеев — слизень
В эпизодах
- Руслан Мещанов
- Екатерина Кабашова
- Анна Хасанова
- Захар Рядных
- Варвара Доронина
- Александр Трофимов — вокал
История создания
В 2008 году впервые стало известно[3] о планах Pixar снять продолжение мультфильма «Корпорация монстров». Предполагалось создать продолжение с сюжетом, вращающимся вокруг Салли и Майка, навещающих Бу, ставшую подростком. Выход ленты был намечен на 10 июня 2011 года. Однако официально начало работы над картиной было подтверждено лишь в апреле 2010 г., при этом не оправдались предположения, что режиссёром вновь выступит Пит Доктер. Новой датой релиза было объявлено 16 ноября 2011 года, однако и это число впоследствии перенесли ближе на две недели, чтобы избежать соперничества в сборах с очередной серией «Сумеречной саги».
В начале 2012 года появились неофициальные сведения о том, что «Корпорация монстров 2» будет предысторией первой части[4]. Эта информация была подтверждена в мае 2012 года в блоге Диснея. Там же было указано название мультфильма — «Monsters University», а дата выхода перенесена со 2 ноября 2012 года на 20 июня 2013 года[5].
Персонажи
- Майкл «Майк» Вазовски (англ. Michael "Mike" Wazowski) — главный положительный персонаж фильма. Одноглазый монстрик с короткими рогами и головой вместо туловища. С детства мечтал поступить в Университет Монстров и стать лучшим пугателем. Хочет показать всем (особенно Джеймсу Пи Салливану), на что он способен, так как все утверждают, что пугателем ему всё равно не суждено стать. Соперничает с Джеймсом Пи Салливаном, но позже они становятся друзьями. Вместе с Салли был исключён со Страшильного факультета. Также к середине фильма стал капитаном команды «Общажный Кошмар». Сосед по комнате Рэндалла «Рэнди» Боггса.
- Джеймс Пи «Салли» Салливан (англ. James P. "Sulley" Sullivan) — мохнатый и сильный монстр с короткими рогами и бирюзовой шерстью в фиолетовых пятнах. Сын знаменитого пугателя Билла Салливана. Из-за своей прославленной фамилии считает, что может не учиться, что он и так умеет хорошо пугать. Был уверен, что Вазовскому делать на Страшильном факультете нечего. Соперничает с Вазовским, но позже они становятся друзьями. Вместе с Майком был исключён со Страшильного факультета. Стал членом братства «Рёв Охрипших Ртов», но позже был исключён из него. Также к середине фильма вместе с Вазовским стал членом братства «Общажный Кошмар». В конце фильма ему предложили снова записаться в РОР, но он отказался, убежав от них.
- Рэндалл «Рэнди» Боггс (англ. Randall "Randy" Boggs) — гуманоидная ящерица фиолетового цвета с восемью лапами и тремя отростками на голове, образующими хохолок, умеет менять окраску (как хамелеон) и становиться невидимым. В начале фильма носит очки, однако Майк советует их снять, так как когда Рэндалл становится невидимым, очки его выдают. В отличие от предыдущего мультфильма, где взрослый Рэндалл показан коварным, хитрым, нервным, злым и алчным, в этом мультфильме юный Рэнди пока является застенчивым, смущающимся, робким, нервничающим и закомплексованным. Он не доверяет монстрам. Он первый, с кем Майк Вазовский познакомился в Университете. Рэнди убедил его, что они обязательно станут лучшими друзьями. Так и было, но через 3 месяца Майка исключили с факультета, и Рэнди отвернулся от него, отказав ему в помощи ради исполнения своей мечты — дружить с «крутыми парнями». Его мечта исполнилась — он записался в братство РОР (Рёв Охрипших Ртов), но в конце фильма опозорился перед всем Университетом из-за Джеймса Пи Салливана, и его исключили из РОР. Он поклялся, что никогда больше не проиграет Салливану, затаив злобу в душе.
- Джонни Джей Уортингтон III (англ. Johnny J. Worthington, III) — главный отрицательный персонаж фильма. Капитан братства «Рёв Охрипших Ртов». После университета стал работать страшилой в «Fear Co.»
- Чет Александр (англ. Chet Alexander) — член братства «Рёв Охрипших Ртов». Правая рука Джонни Уортингтона. Внешне напоминает одноглазого краба с одной клешней больше другого. После университета также стал работать страшилой в «Fear Co.»
- Декан Терзалес (англ. Dean Hardscrabble) — строгая деканша Страшильного факультета. Внешностью напоминает помесь дракона и сколопендры, только не пускает огонь изо рта. Впоследствии она исключает Майка Вазовского и Джеймса Пи Салливана с факультета за то, что они разбили её трофей.
- Терри и Тэрри Пэрри (англ. Terri and Terry Perry) — монстры-близнецы жёлто-оранжевого цвета. У них одно туловище, но зато две головы. Иллюзионисты. У них весьма хорошо развито чувство юмора. Были приглашены на Страшильный факультет. Во время титров, можно заметить, что оба стали страшилами в Корпорации Монстров.
- Шерри Склизли (англ. Sherri Squibbles) — заботливая мама Скотта Склизли. Имеет несколько глаз. Не участвовала в Страшильных играх, но зато с удовольствием болела за команду «Общажный Кошмар». В конце фильма выходит замуж за Дона Карлтона.
- Дон Карлтон (англ. Don Carlton) — монстр в очках, с щупальцами с присосками вместо рук, носящий футболку с нагрудным карманом, в котором носит визитки. Участвовал в Страшильных играх в команде «Общажный Кошмар». Самый старший в «Общажном Кошмаре»[6]. В конце фильма женится на Шерри Склизли. Как и Пэрри начал работать страшилой в Корпорации Монстров.
- Скотт «Слизень» Склизли (англ. Scott "Squishy" Squibbles) — сын Шерри Склизли. Участвовал в Страшильных играх в команде «Общажный Кошмар». Так же, как и его мать, имеет несколько глаз. Был приглашён на Страшильный факультет. После пошёл работать в Корпорацию Монстров.
- Арт (англ. Art) — монстр с весьма необычным внешним обликом и весёлым характером. Участвовал в Страшильных играх в команде «Общажный Кошмар». Вероятно, до действия в фильме сидел в тюрьме[7]. Был приглашён на Страшильный факультет. После работает в Корпорации Монстров.
- Арчи — монстрик, похожий на морскую свинку с рыжей шерстью. За ним гонялись Майк и Салли до того, как их выгнали с факультета.
- Хавьер Риос — синий монстр с четырьмя руками и с четырьмя глазами розового цвета. Один находится в верхнем левом углу головы, второй — в верхнем правом, третий — в нижнем левом, четвёртый — в нижнем правом. Член команды Рёв Охрипших Ртов.
- Реджи Джейкобс — зелёный монстр с тремя глазами жёлтого цвета. Член команды Рёв Охрипших Ртов.
- Чип Гафф — фиолетовый монстр с двумя рогами и таким же носом. Член команды Рёв Охрипших Ртов.
Кассовые сборы
За первый уикенд проката мультфильм собрал 147 миллионов долларов, это второй лучший старт для проектов студии Pixar. Самый лучший старт принадлежит мультфильму «История игрушек: Большой побег». Такое удачное начало для «Университета монстров» говорит о том, что мультфильм может тоже собрать больше миллиарда долларов. Основными конкурентами мультфильма в прокате становятся такие громкие фильмы, как «Человек из стали» и «Война миров Z». Благодаря сборам за третий уикенд проката «Университет монстров» смог попасть на 36-е место в списке самых кассовых мультфильмов. На данный момент «Университет монстров» занимает 24-е место, опередив популярный мультфильм «Мадагаскар».
По итоговым результатам сборов «Университет монстров» смог обогнать на одну строчку свой сиквел — «Корпорацию монстров». Это очень хороший результат для приквела, но если учитывать тот факт, что сиквел вышел в 2001 году, а приквел в 2013-м, и рост цен на билеты в кинотеатры, то это снижает рейтинг «Университета» и поднимает его у «Корпорации».
Награды и номинации
- 2013 — приз Голливудского кинофестиваля за лучший мультфильм года.
- 2014 — номинация на премию «Энни» за лучший мультфильм года.
- 2014 — номинация на премию «Сатурн» за лучший мультфильм года.
Интересные факты
 |
Этот раздел представляет собой неупорядоченный список разнообразных фактов о предмете статьи. Пожалуйста, приведите информацию в энциклопедический вид и разнесите по соответствующим разделам статьи. Согласно решению Арбитражного комитета Википедии, списки предпочтительно основывать на вторичных обобщающих авторитетных источниках, содержащих критерий включения элементов в список.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 22 июля 2016 года. |
- Персонаж декана Страшильного факультета Ады Терзалес был создан по подобию реально существующей многоножки Scolopendra gigantea, также известного как гигантская сколопендра.
- На образ талисмана Университета монстров — Свинки Арчи — художников вдохновила Кэрол, собака режиссёра фильма Дэна Скэнлона породы японский хин.
- В процессе создания анимационного фильма «Университет монстров» художники-аниматоры нарисовали 100 856 раскадровок — больше, чем для любого другого фильма студии Pixar к тому времени.
- Здание библиотеки на территории Университета названо «Богол Холл» в честь художника Нельсона Богола, который придумал и нарисовал это здание.
- В мультфильме выясняется, что Майк и Салли познакомились только в Университете, однако в самом начале мультфильма «Корпорация монстров» Майк упоминает, что Салли завидовал его внешности ещё в четвёртом классе. Сценаристы Дэн Скэнлон, Дэниэл Джерсон и Роберт Л. Бейрд признали, что они помнили об этой реплике Майка и даже задумали несколько сцен, где Майк и Салли знакомятся в начальной школе и позже встречаются в университете, но глава студии Джон Лассетер посчитал, что эти сцены будут отвлекать от основной сюжетной линии, и посоветовал им отказаться от этих задумок. В итоге Скэнлон, Джерсон и Бейрд понадеялись на то, что зрители либо не вспомнят о той реплике Майка, либо сочтут её метафорой — ведь Майк не говорит, что они с Салли в этом 4-м классе были друзьями (проще говоря, Майк сказал это в шутку).
Напишите отзыв о статье "Университет монстров"
Примечания
- ↑ Belcastro, Joe [www.shockya.com/news/2013/06/30/box-office-report-monsters-university-schools-the-heat-and-white-house-down/ Box Office Report: Monsters University schools The Heat and White House Down]. Shockya. Проверено 8 июля 2013. [www.webcitation.org/6JB5cJg4c Архивировано из первоисточника 27 августа 2013].
- ↑ Данные о русском дубляже, представленные на DVD после показа мультфильма.
- ↑ [habrahabr.ru/post/36778/ Pixar готовит «Корпорацию монстров-2»?]. Habrahabr (12 августа 2011). Проверено 29 января 2011. [www.webcitation.org/66WdclB8K Архивировано из первоисточника 29 марта 2012].
- ↑ [pixarblog.blogspot.com/2011/01/monsters-inc-2-prequel.html Monsters, Inc. 2 a Prequel?] (англ.). The Pixar Blog (3 January 2011). Проверено 9 января 2011. [www.webcitation.org/66Wde279M Архивировано из первоисточника 29 марта 2012].
- ↑ John Frost. [thedisneyblog.com/2011/05/15/monsters-university-details-revealed/ Monsters University details revealed] (англ.). The Disney Blog (15 May 2011). Проверено 5 июня 2011. [www.webcitation.org/66WdecrR2 Архивировано из первоисточника 29 марта 2012].
- ↑ До действия в фильме Дон Карлтон учился в Страшильном факультете, но был исключен деканшей.
- ↑ Когда на Корпорации Монстров охранники обнаружили компанию, Арт закричал: «Я больше в тюрьму не сяду!»
Ссылки
- [monstersuniversity.com/edu/ Официальный сайт]
- [www.bcdb.com/bcdb/cartoon.cgi?film=115131/ «Университет монстров»] (англ.) на сайте Big Cartoon DataBase
Отрывок, характеризующий Университет монстров
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
