Унтунг Шамсури
| Унтунг бин Шамсури | |
| индон. Untung bin Syamsuri | |
 Унтунг Шамсури на суде по делу Движения 30 сентября. 1966 год | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения |
Сруни, округ Кебумен, Центральная Ява, Голландская Ост-Индия |
| Дата смерти |
1966 (?) |
| Принадлежность | |
| Род войск |
Сухопутные войска |
| Годы службы |
1945—1965 |
| Звание | |
| Командовал |
первый батальон Полка президентской охраны «Чакрабирава» |
| Сражения/войны | |
- Это имя — индонезийское; здесь «Унтунг» — личное имя, а «Шамсури» — это отчество, а не фамилия, фамилии у этого человека нет.
Унту́нг Шамсу́ри, полное имя Унту́нг Суто́по бин Шамсу́ри (индон. Untung Sutopo Bin Syamsuri), более известен просто как Унту́нг (индон. Untung) — индонезийский военный деятель. Будучи в 1965 году командиром одного из батальонов полка президентской охраны «Чакрабирава» стал военным руководителем Движения 30 сентября, предпринявшего неудачную попытку государственного переворота. В марте 1966 года приговорен к расстрелу. Точное время приведения приговора в исполнение неизвестно: по одним данным, в том же 1966 году, по другим — в 1969 году.
Биография
Родился 3 июля 1926 года[1] в деревне Сруни под Суракартой (Центральная Ява) в бедной семье. С раннего возраста воспитывался дядей — часть имени «бин Шамсури» представляет собой отчество, взятое по имени дяди. Поступил в торговое училище, однако после оккупации Индонезии войсками Японии оставил учёбу, будучи зачисленным в создававшееся японцами туземное военное ополчение «Хейхо». После провозглашения независимости страны 17 августа 1945 года продолжил службу в вооруженных силах Республики[2].
С 1948 года служил в элитной дивизии «Дипонегоро». В 1962 году в звании майора участвовал в подготовке военной операции по захвату удерживавшегося голландцами Западного Ириана. Стал одним из первых индонезийских военнослужащих, высадившихся на территорию Западного Ириана в составе парашютного десанта — за это получил медаль и звание подполковника[2][3][4].
Во время службы длительное время находился под непосредственным или опосредованным командованием Сухарто — будущего президента страны, поддерживал с ним дружеские отношения (в 1964 году Сухарто был гостем на свадьбе Унтунга)[5].
В начале 1965 года Унтунг был назначен командиром первого батальона полка президентской охраны «Чакрабирава»[6]. В сентябре 1965 года его назначили ответственным за проведение парада по случаю Дня вооружённых сил, который должен был состояться 5 октября, в двадцатую годовщину Национальной армии Индонезии. В ночь с 30 сентября на 1 октября левая военная группировка Движение 30 сентября, возглавляемая Унтунгом, предприняла попытку государственного переворота. Мятежники убили шестерых генералов, занимавших ключевые посты в командовании сухопутных войск, в том числе начальника штаба сухопутных войск генерала Ахмада Яни, заняли центральную площадь Джакарты Медан Мердека и джакартскую радиостанцию. В своём радиообращении Унтунг заявил о переходе всей полноты власти к новому органу — Революционному совету. Однако, уже 1 октября правительственным войскам во главе с генералом Сухарто, удалось полностью разгромить силы мятежников в Джакарте[2].
Унтунг вместе с последними силами мятежников укрылся на авиабазе Халим Перданакусума, а 2 октября, после захвата авиабазы правительственными войсками бежал на Центральную Яву, где был захвачен 11 октября недалеко от города Тегал[2][7][8].
На процессе по делу о попытке государственного переворота, которое рассматривалось Специальным военным судом (индон. Mahkamah Militer Luar Biasa, Mahmillub), Унтунг был главным обвиняемым. Он отрицал, что был членом Коммунистической партии и что попытка переворота была организована коммунистами и настаивал, что действовал по собственной инициативе[7]. В марте 1966 года был приговорён к смертной казни. Достоверных сведений о времени приведения приговора в исполнение нет: в различных источниках фигурируют сроки от 1966 до 1969 года[2][9][10].
Напишите отзыв о статье "Унтунг Шамсури"
Примечания
- ↑ Army Judiciary Education Center (1966) p. 3
- ↑ 1 2 3 4 5 [untungsamsuri.blogspot.com/2010_03_01_archive.html Untung Samsuri] (индон.). Проверено 23 августа 2011. [www.webcitation.org/6ABtUD7uF Архивировано из первоисточника 26 августа 2012].
- ↑ Hughes John. The End of Sukarno: A Coup that Misfired: A Purge that Ran Wild. — Archipelago Press, 2002. — P. 29. — ISBN 981-4068-65-9.
- ↑ Roosa John. Pretext for Mass Murder: The September 30th Movement & Suharto's Coup D'État in Indonesia. — University of Wisconsin Press, 2006. — P. 41. — ISBN 978-0-299-22034-1.
- ↑ Crouch Harold. The Army and Politics in Indonesia. — Equinox Publishing, 2007. — P. 123. — ISBN 979-3780-50-9.
- ↑ Sundhaussen Ulf. The Road to Power: Indonesian Military Politics 1945-1967. — Oxford University Press, 1982. — P. 194. — ISBN 019-582521-7.
- ↑ 1 2 Hughes John. The End of Sukarno: A Coup that Misfired: A Purge that Ran Wild. — Archipelago Press, 2002. — P. 30. — ISBN 981-4068-65-9.
- ↑ Roosa John. Pretext for Mass Murder: The September 30th Movement & Suharto's Coup D'État in Indonesia. — University of Wisconsin Press, 2006. — P. 39-41. — ISBN 978-0-299-22034-1.
- ↑ [dyhary.wordpress.com/2007/12/05/letkol-untung-yang-tak-beruntung/ Letkol Untung Yang Tak Beruntung] (индон.). Проверено 23 августа 2011. [www.webcitation.org/6ABtUnKNu Архивировано из первоисточника 26 августа 2012].
- ↑ Crouch Harold. The Army and Politics in Indonesia. — Equinox Publishing, 2007. — P. 159, 205, 242. — ISBN 979-3780-50-9.
Литература
- Crouch Harold. The Army and Politics in Indonesia. — Equinox Publishing, 2007. — ISBN 979-3780-50-9.
- Hughes John. The End of Sukarno: A Coup that Misfired: A Purge that Ran Wild. — Archipelago Press, 2002. — ISBN 981-4068-65-9.
- "Gerakan 30 September" Dihadapan Mahmillub: Perkara Untung. — Pusat Pendidikan Kehakiman Angkatan Darat [Army Judiciary Education Center], 1966.
- Roosa John. Pretext for Mass Murder: The September 30th Movement & Suharto's Coup D'État in Indonesia. — University of Wisconsin Press, 2006. — ISBN 978-0-299-22034-1.
- Sundhaussen Ulf. The Road to Power: Indonesian Military Politics 1945-1967. — Oxford University Press, 1982. — ISBN 019-582521-7.
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Унтунг Шамсури
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
