Уокен, Кристофер

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уокен К.»)
Перейти к: навигация, поиск
Кристофер Уокен
Christopher Walken

Кристофер Уокен в 2008 году
Имя при рождении:

Рональд Уокен

Место рождения:

Куинс, Нью-Йорк, США

Профессия:

актёр

Карьера:

1952 — наст. время

Награды:

«Оскар» (1979)
BAFTA (2003)

Кри́стофер Уо́кен (англ. Christopher Walken, настоящее имя Рональд Уо́кен англ. Ronald Walken род. 31 марта 1943) — американский актёр театра, кино и телевидения.

Один из самых активных голливудских актёров своего поколения, который, по собственному признанию, практически никогда не отвергает предлагаемых ему ролей, рассматривая каждую из них как новый опыт. В течение последних десятилетий он снимается примерно в пяти фильмах ежегодно. Фильмы с его участием собрали в североамериканском прокате более 1,8 миллиарда долларов. За всю свою карьеру снялся более чем в 100 кинофильмах. Уокен смог воплотить огромное количество выразительных второстепенных персонажей, чаще всего отрицательных или вызывающих неприятие, криминальных гениев, зловещих мистических личностей в таких фильмах, как «Чем заняться мертвецу в Денвере», «Бэтмен возвращается», «Сонная лощина», «Вид на убийство».

Уокен дебютировал на телевидении в конце 1940-х — начале 1950-х годов, в возрасте 11 лет, в культовой и самой продолжительной мыльной опере «Направляющий свет», сериал транслировался на телевидении с 1952 по 2009 год. За 57 лет существования сериала, было выпущено 18262 серии, это достижение было занесено в Книгу рекордов Гиннесса. Сам Уокен в течение двух лет (с 1954-го по 1956-й) исполнял роль Майка Бауэра, а уже в 15, успешно дебютировал на театральной сцене, где в дальнейшем воплотит немалое количество ролей, сыграв Гамлета в Шекспировской пьесе «Гамлет» и Ромео в «Ромео и Джульетта», а также в пьесах «Кориолан» и «Макбет».

Вершиной его актёрского мастерства считается военная драма «Охотник на оленей», где он сыграл роль американского солдата русского происхождения Ника Чеботаревича. Также известен по своим второстепенным ролям в фильмах «Взрыв из прошлого», «Поймай меня, если сможешь», «Гнев», «Семь психопатов» и «Эдди «Орёл»».

Кристофер Уокен является обладателем многочисленных наград и премий, в том числе премии «Оскар» за фильм «Охотник на оленей». В 2003 году снова номинировался на премию «Оскар», а также получил премию BAFTA и премию Гильдии киноактёров США за роль второго плана в фильме «Поймай меня, если сможешь». Также в активе актёра имеется и две номинации на антипремию «Золотая малина».





Биография

Родился в Квинсе и с детства принимал участие в съёмках телесериалов. В 1961 поступил в университет (где его однокурсницей была Лайза Минелли), но по истечении года отчислился. Одно время он подрабатывал дрессировщиком львов, затем вплоть до 1966 колесил по стране, танцуя в музыкальных ревю. В это время по совету друга сменил имя Рональд на Кристофер. В 1966 дебютировал как драматический актёр в бродвейской постановке «Лев зимой». В кино с начала 1970-х, однако впервые привлёк внимание критиков почти эпизодической ролью в фильме Вуди Аллена «Энни Холл» (1977). Его следующая работа — роль Никанора Чеботаревича в фильме «Охотник на оленей» (1978) — была удостоена премии Оскар за лучшую роль второго плана.

Несмотря на грандиозный провал амбициозно задуманных «Врат рая» в 1980, Уокен продолжал с успехом сниматься в ролях второго плана, зачастую изображая персонажей на грани потери рассудка, таящих подспудную либо явную угрозу: «Мёртвая зона» (1983), «Вид на убийство» (1985), русский сумасшедший Макс Зорин в сериале о Джеймсе Бонде, «Король Нью-Йорка» (1990), «Макбэйн» (1991), «Бэтмен возвращается» (1992), «Криминальное чтиво» (1994), «Герой-одиночка», «Похороны» (оба 1996) и другие. Широкую известность получил небольшой эпизод с его участием в фильме «Настоящая любовь» (т. н. «Сицилийская сцена»), где Уокен сыграл в паре с Дэннисом Хоппером.

К середине девяностых Уокен приобрёл репутацию культового актёра в Америке и за её пределами. Он упрочил своё жутковатое реноме ролями в фильмах ужасов: всадника без головы в «Сонной Лощине» (1999) и архангела Гавриила в серии фильмов «Пророчество» (1995—2000). В 2002 году был номинирован на «Оскар» за игру в фильме Стивена Спилберга «Поймай меня, если сможешь».

В последние годы Уокен всё чаще снимается в комедийных ролях («Незваные гости», 2005; «Человек года», 2006; «Семь психопатов», 2012). Также снимается в видеоклипах («Bad Girl», 1993; «Weapon of Choice», 2000).

Фильмография

1960-е

1970-е

1980-е

1990-е

2000-е

2010-е

Видеоигры

Музыкальное видео

Награды и номинации

Награда Год Категория Фильм Результат
Оскар 1979 Лучшая мужская роль второго плана Охотник на оленей Победа
2003 Лучшая мужская роль второго плана Поймай меня, если сможешь Номинация
BAFTA 1980 Лучшая мужская роль второго плана Охотник на оленей Номинация
2003 Лучшая мужская роль второго плана Поймай меня, если сможешь Победа
Золотой глобус 1979 Лучшая мужская роль второго плана Охотник на оленей Номинация
Эмми 1991 Лучшая мужская роль в мини-сериале или фильме Сара, высокая и простая женщина Номинация
Премия Гильдии киноактёров США 2003 Лучшая мужская роль второго плана Поймай меня, если сможешь Победа

Напишите отзыв о статье "Уокен, Кристофер"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Уокен, Кристофер


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Уокен,_Кристофер&oldid=81517387»