Уокер, Джон Энтони
Джон Энтони Уокер (англ. John Anthony Walker; 28 июля 1937, Вашингтон (округ Колумбия) — 28 августа 2014, Северная Каролина) — дежурный офицер связи штаба командующего подводным флотом США в атлантическом регионе, агент внешней разведки СССР.
В 18 лет ушёл на флот, чтобы избежать наказания за магазинные кражи. Стал агентом внешней разведки СССР в 1967-68 годах. Арестован в мае 1985 года.
Привлек к сотрудничеству с советской разведкой сына, брата и близкого друга, от которых также поступали особо секретные материалы по военным проблемам[1].
За время работы передал множество информации, включая схемы шифраторов «KW-7» и «KW-37», а также ключи к ним. По оценке Виталия Юрченко, двойного перебежчика, разработка Уокера была самым крупным делом в истории КГБ. Именно оно помогло Олегу Калугину быстро продвинуться по служебной лестнице и стать самым молодым генералом в первом главном управлении КГБ в 1974 году.[2]
Напишите отзыв о статье "Уокер, Джон Энтони"
Примечания
- ↑ [www.pressmon.com/cgi-bin/press_view.cgi?id=1292059 ВИРТУОЗ ВЕРБОВКИ]. Проверено 4 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FeNpIOZr Архивировано из первоисточника 5 апреля 2013].
- ↑ Анин, 2000, Наши. Профессионалы. Джонни Уокер, pp. 88—97, с. 88-97.
Литература
- Анин, Б. Ю.. Наши. Профессионалы. Джонни Уокер // Радиоэлектронный шпионаж. — М. : Центрполиграф, 2000. — С. 88-97. — (Секретная папка). — 10 000 экз. — ISBN 5-227-00659-8.</span>
Отрывок, характеризующий Уокер, Джон Энтони
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
