Уокер, Люк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Люк Уокер

В 2009 году в составе «Портленд Уинтерхокс»
Позиция

правый нападающий

Рост

185 см

Вес

80 кг

Хват

правый

Гражданство

США США Канада Канада

Родился

19 февраля 1990(1990-02-19) (34 года)
Нью-Хейвен (Коннектикут),
Коннектикут, США

Драфт НХЛ

В 2010 году был выбран в 5 раунде под общим 139-м номером клубом «Колорадо Эвеланш»

Карьера
2007—н.в.
Игровая карьера

Люк Уокер (англ. Luke Walker; 19 февраля 1990, Нью-Хейвен, Коннектикут, США) — американский хоккеист, правый нападающий. В настоящее время является игроком «КАС Клагенфурт», выступающего в австрийской лиге.





Игровая карьера

Свою карьеру Люк Уокер начал в [[Западная хоккейная лига|западной лиге (WHL])] за команду «Портленд Уинтерхокс», за которую играл до 2010 года. С 2010-2013 года играл в АХЛ за «Лейк Эри Монстерз». В сезоне 2013/2014 выступал в КХЛ за загребский «Медвешчак». 31 июля 2014 года перешёл в австрийский клуб «Грац Найнти Найнерс».

Достижения

  • Чемпион мира по хоккею среди молодёжи 2010

Статистика

Regular season Playoffs
Сезон Команда Лига GP Г П О Шт И Г П О Шт
2007–08 Портленд Уинтерхокс Западная лига 70 9 12 21 84
2008–09 Портленд Уинтерхокс Западная лига 71 29 23 52 84
2009–10 Портленд Уинтерхокс Западная лига 61 27 30 57 103 13 6 4 10 17
2010–11 Лейк Эри Монстерз АХЛ 75 10 8 18 40 5 1 1 2 0
2011–12 Лейк Эри Монстерз АХЛ 61 9 18 27 26
2012–13 Лейк Эри Монстерз АХЛ 47 12 13 25 51
2013–14 Медвешчак КХЛ 36 1 2 3 20 1 0 0 0 0
2014–15 Грац Найнти Найнерс Австрийская лига 51 19 12 31 28
2015–16 КАС Клагенфурт Австрийская лига
Всего в АХЛ 183 31 39 70 117 5 1 1 2 0

Напишите отзыв о статье "Уокер, Люк"

Ссылки

  • [www.nhl.com/ice/ru/player.htm?id=8475415 Люк Уокер] — профиль на сайте НХЛ
  • [www.eliteprospects.com/player.php?player=33566&lang=en Люк Уокер] — статистика на [Eliteprospects.com Eliteprospects.com]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Уокер, Люк


Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.