Уокер, Эндрю Кевин
| Эндрю Кевин Уокер | |
| Andrew Kevin Walker | |
| Дата рождения: |
14 августа 1964 (59 лет) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1993 — наст. время |
| IMDb: |
0001825 |
Эндрю Кевин Уокер (англ. Andrew Kevin Walker; род. 14 августа 1964 года) — американский сценарист, наиболее известный работой над фильмом «Семь», за которую он был номинирован на премию BAFTA в категории «лучший оригинальный сценарий». Также автор сценариев нескольких других фильмов, в том числе «8 миллиметров» (1999), «Сонная лощина» (1999); кроме того, во многих фильмах участвовал в переработке сценариев, но не был указан в титрах.
Содержание
Ранняя жизнь
Эндрю Кевин Уокер родился в Алтуне, Пенсильвании, потом в том же штате переехал с родителями в город Меканиксбург, где и вырос. После окончания школы Уокер поступил в Университет штата Пенсильвания, мечтая о карьере в кинопроизводстве. Он окончил университет в 1986 году бакалавром искусств кино и телевидения.[1]
Кинокарьера
Вскоре после окончания образования, он переехал в Нью-Йорк и начал работать ассистентом продюсера в малобюджетной кинокомпании «Brisun Entertainment». В течение этого времени он работал над несколькими проектами, но не смог добиться большого успеха до 1991 года, когда он закончил работу над сценарием «Семь». Уокер решил переехать в Лос-Анджелес, чтобы продать свой сценарий. Там он лично связался со сценаристом Дэвидом Кеппом, который показал сценарий продюсерам компании New Line Cinema, который закончил тем, что приобрёл права него. Однако, потребовалось почти три года, чтобы начать производства фильма. Пока проект продолжался, Уокер ушёл на другую работу, в качестве сценариста, включая непродолжительную работу в телесериале канала HBO «Байки из склепа», а также написал сценарии к двум другим фильмам, «Сканирование мозга» (1994) и адаптацию романа «Убежище» (1995).[1]
«Семь» пошёл в производство с Дэвидом Финчером в качестве режиссёра и с Морганом Фрименом, Брэдом Питтом и Кевином Спейси в главных ролях. В какой-то момент в процессе производства, студия предложила ряд изменений — что позже будет происходить на протяжении всей карьеры Уокера — считая сценарий слишком тёмным для своей целевой аудитории, но Финчер и Фримен поддержали оригинальный сценарий Уокера, и он в конечном итоге пошёл без изменений.[1] Фильм был встречен похвалой критиков и огромным кассовым успехом, заработав 327 311 859 по всему миру.[2][3] Это позволило Уокеру сделать себе имя в Голливуде.
Тем не менее, фильмы по сценариям Уокера не снимались ещё четыре года, хотя в течение этого периода он предлагал свои сценарии фильмов «Игра» и «Сквозь горизонт», но они приняты не были.[4] Наконец, в 1999 году сценарий Уокера «8 миллиметров» был продан, как сообщалось, за 1,25 миллиона $. И вновь кинокомпания сочла сценарий слишком мрачным, и студия попросила Уокера внести изменения. С Джоэлом Шумахером, в качестве режиссёра, Уокер чувствовал, что переделывать сценарий больше не придется. Но как выяснилось, Шумахер поддержал студию и внес свои изменения, что привело к разрыву отношений сценариста и режиссёра. Уокер ушёл из проекта и отказался даже посмотреть фильм, вызвавший неприятие и у многих критиков.
В том же 1999 году Уокер, хотя и неуказанныЙ в титрах, участвовал в создании сценариев к хитам «Отзвуки эха» и «Бойцовский клуб», которые считаются культовыми фильмами. Уокеровская адаптация новеллы Вашингтона Ирвинга «Легенда о Сонной лощине» также попала в производство под названием «Сонная лощина», снятая Тимом Бёртоном. В то время как Бёртон восхищался оригинальным сценарием Уокера, он пригласил драматурга и оскароносного сценариста Тома Стоппарда, чтобы скорректировать сценарий и снизить в нем уровень насилия. Фильм, с Джонни Деппом в главной роли, является примером кассового успехом и успеха среди критиков.[5]
С середины 1990-х Уокер написал несколько сценариев, которые так и не были запущены в производство, такой сценарий для кино как про супергероя Серебряного Серфера, версия «Людей Икс» (2000; его сценарий был написан в 1994 году),[6] и фильм с рабочим названием «Бэтмен против Супермена». Последний фильм был объявлен в производство, но Warner Bros. решила перезапустить франшизу по отдельности, так что сценарий Уокера был отложен.[7] После объявления и последующего успеха «Бэтмена: Начало» и «Возвращения Супермена», фильм, казалось, отлаживали постоянно, хотя Вольфганг Петерсен, который должен был снять этот фильм, продолжает выражать заинтересованность к проекту.[8]
Другие проекты
Уокер также написал сценарии к двум короткометражкам для серии фильмов про BMW «BMW напрокат», с Клайвом Оуэном в главной роли: «Засада», реж. Джон Франкенхаймер; и «Слежка», реж. Вонг Карвай.
Совсем недавно, Уокер (в содружестве с Дэвидом Селфом и Полом Аттанасио) написал сценарий к фильму «Человек-волк», ремейку классического фильма Universal Studios. Ремейк, снятый режиссёром Джо Джонстоном и с Бенисио Дель Торо в главной роли, вышел в прокат в 2010 году.
Появления в фильмах
Уокер известен небольшими камео в фильмах, в которых он работает сценаристом. В «Комнате страха» он появляется в роли спящего соседа; в «Бойцовском клубе» трёх детективов называют, соответственно, Эндрю, Кевин и Уокер; и в фильме «Семь» он труп в самом начале фильма. В эпизоде «Мой мазерати делает 185» сериала канала HBO «Красавцы», говорят, что Эндрю Кевин Уокер написал сценарий к фильму про Аквамена.
Напишите отзыв о статье "Уокер, Эндрю Кевин"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.pabook.libraries.psu.edu/LitMap/bios/Walker__Andrew_Kevin.html Эндрю Кевин Уокер]
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/1066164-seven/ Семь - рецензии, трейлеры, фильмы - Rotten Tomatoes]
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=seven.htm Семь (1995)]
- ↑ [www.ambidextrouspics.com/html/andrew_kevin_walker.html Бог Эндрю Кевина Уокера, сценариста Семь (Se7en)]
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/sleepy_hollow/ Сонная лощина на Rotten Tomatoes]
- ↑ [www.dailyscript.com/scripts/x-men_walker3.html "Люди Икс" от Эндрю Кевина Уокера]
- ↑ Darius Julian. Batman Begins and the Comics. — Lulu Press, 2005. — P. 6. — ISBN 1-4116-4543-X.
- ↑ [www.iesb.net/index.php?option=com_ezine&task=read&page=1&category=1&article=384 Вольфганг Петерсен снимет фильм «Бэтмен против Супермена»! at IESB.net]
Ссылки
- Эндрю Кевин Уокер (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Уокер, Эндрю Кевин
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
