Уокер, Чет

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уокер Чет»)
Перейти к: навигация, поиск

Честер «Чет» Уокер (англ. Chester "Chet" Walker; родился 22 февраля 1940 в Бетлехеме, штат Миссисипи, США) — американский профессиональный баскетболист. Член баскетбольного Зала славы с 2012 года.



Карьера игрока

Играл на позиции лёгкого форварда. Учился в Университете Брэдли, в 1962 году был выбран на драфте НБА под 12-м номером командой «Сиракьюс Нэшнлз», которая в следующем году переехала в Филадельфию и стала называться Филадельфия-76. Позже выступал за команду «Чикаго Буллз». Всего в НБА провёл 13 сезонов. В сезоне 1966/1967 годов Уокер стал чемпионом НБА в составе Филадельфии. Включался в 1-ую сборную новичков НБА (1963). Семь раз принимал участие в матче всех звёзд НБА (1964, 1966—1967, 1970—1971, 1973—1974). Два раза подряд включался в 1-ую всеамериканскую сборную NCAA (19611962). Всего за карьеру в НБА сыграл 1032 игры, в которых набрал 18 831 очко (в среднем 18,2 за игру), сделал 7314 подборов, 2126 передач, 117 перехватов и 10 блокшотов. 7 сентября 2012 года Уокер был включён в Баскетбольный Зал славы[1].

Напишите отзыв о статье "Уокер, Чет"

Примечания

  1. [www.hoophall.com/hall-of-famers/tag/chet-walker Chet Walker Hall of Famers] (англ.). hoophall.com. Basketball Hall of Fame. Проверено 9 ноября 2014.

Ссылки

  • [www.basketball-reference.com/players/w/walkech01.html Статистика на сайте Basketball-Reference.com] (англ.)
  • [www.nba.com/historical/playerfile/index.html?player=chet_walker Статистика на сайте NBA.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Уокер, Чет



Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.