Уоннелл, Ли

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ли Уоннелл
Leigh Whannell
Профессия:

актёр, сценарист, продюсер, режиссёр

Карьера:

2000 — наст. время

Направление:

ужасы, триллер, криминал

Ли Уонне́лл[1] (англ. Leigh Whannell; род. 17 января 1977, Мельбурн, Австралия) — актёр и сценарист. Получил мировую известность после написания сценария к фильму «Пила», и исполнения роли Адама Фолкнера-Стенхайта в нём.





Биография

Ли Уоннелл родился 17 января 1977 года. Ли с четырех лет писал рассказы, а также приставал ко всем со своими историями. Впрочем, мечтал ли он стать писателем — точно неизвестно, известно лишь то, что его привлекало наличие аудитории. Позднее он начал писать рецензии для телевидения, а в 18 лет поступил в киношколу при Мельбурнском Университете (Royal Melbourne Institute of Technology). Во время учебы Уоннелл познакомился с Джеймсом Ваном, и эта встреча оказалась в некотором смысле судьбоносной (об этом ниже). Работал кинокритиком на австралийских телешоу, включая «Recovery» телеканала ABC. Играл эпизодическую роль в фильме «Матрица: Перезагрузка», а также озвучил персонажа из игры «Enter the Matrix».

В качестве зачётной работы Ли и Джеймс Ван написали сценарий к фильму «Пила: Игра на выживание» и сняли короткометражный фильм по «Пиле». Их руководитель был настолько впечатлён увиденным, что отправил в Голливуд. Отправил и забыл. Через несколько месяцев пришло письмо, в котором говорилось, что Вана и Уоннелла приглашают снимать фильм по их сценарию.

После успеха первой части Ли хотел отказаться от работы над сиквелом, однако поддался искушению. Так появилась «Пила II» . Ли также написал сценарий и к «Пила III», после чего он больше не был сценаристом следующих частей серии. Но после этого Уоннелл, смотря на Вана, который уже вовсю занимался собственными проектами, независимыми от других фильмов, тоже занялся своей карьерой. Так, в 2007 году вышел фильм «Мёртвая тишина», над которым он работал вместе с Джеймсом Ваном (последний является не только сценаристом, но ещё и режиссёром фильма). В 2008 году вместе с Джеймсом Ваном, снимают пятиминутную короткометражку «Собачий рай», в которой Ли Уоннелл играет главную и почти единственную роль.

В 2008-м актёру досталась главная роль в триллере Джоди Двайера «Вымирающая порода» (Dying Breed). В драме 2009 года «Прости» (The Pardon) режиссёра Тома Антона, Уоннеллу также достался один из главных персонажей.

Известно, что во время работы над самым своим знаменитым детищем — «Пилой» Ли Уоннелл довольно сильно страдал мигренями, и был вынужден проходить лечение. Пережитые вместе с болезнью ощущения, а также впечатления от встреченных людей со страшными диагнозами стали основой для новой работы Уоннелла — фильма «Рентген» (X-Ray).

Личная жизнь

С 2009 года Уоннелл женат на актрисе Корбетт Так (кузине актёров Денниса и Рэнди Куэйдов). В марте 2013 года у них родилась дочь Сабин Сильвер[2].

Фильмография

Режиссёр

Актёр

Сценарист

Продюсер

Напишите отзыв о статье "Уоннелл, Ли"

Примечания

  1. ↑ [ru.forvo.com/search/Whannell/ Произношения для слова Whannell]
  2. ↑ Mallory Maloney. [twitter.com/mallorymaloney/status/314480783312158721 OMFG IT IS TRUE LEIGH WHANNELL IS A DAD NOW LOOKIT: bit.ly/XZTiKC Her name's Sabine Silver Whannell. >w<; So adorbs and exciting!]. Mallory Maloney at Twitter. Twitter (20). Проверено 5 апреля 2013.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Уоннелл, Ли

– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Уоннелл,_Ли&oldid=81195222»