Упаковка (рассказ)

Упаковка
Жанр:	рассказ
Автор:	Курт Воннегут
Язык оригинала:	английский

«Упаковка» (англ. The Package) — рассказ Курта Воннегута, часть сборника «Табакерка из Багомбо».

Сюжет

Эрл и Мод въезжают в свой новый дом после кругосветного путешествия, часть которого они провели в Азии. Дом оборудован всем, чем угодно, и является вершиной их достижений при том, что начинали они жизнь крайне бедно. По совпадению им сразу звонит Чарли Фримэн, бывший однокурсник Эрла, и спрашивает, можно ли проведать их. Пока он едет, Эрл рассказывает жене, что Чарли был богат, а он, Эрл, прислуживал ему и другим сокурсникам как официант. Вскоре после Чарли звонят журналисты с предложением снять репортаж о доме, который они называют «упаковкой»; Фентоны соглашаются.

Когда приезжает Чарли, чувствуется что-то странное — например, видно, что он никогда ранее не видел экран телевизора, и у него не новый костюм. Эрл всячески подчёркивает, что он всего добился сам. Вскоре приезжают журналисты, заставляя семейную пару переодеваться, фотографироваться, демонстрировать дом; Чарли наблюдает за этим, странно развлекаясь, что раздражает Эрла. Кроме того, Чарли легко отмахивается от воспоминаний о студенчестве и муках Эрла, и показывает себя большим знатоком проблем Азии, чем они, хотя они специально были в Азии во время своего кругосветного путешествия, чтобы говорить о проблемах азиатов со знанием дела.

В итоге раздражённые Фентоны придумывают повод, как выпроводить Чарли; он уезжает. Его отъезд замечает Лу Конверс, который рассказывает Фентонам, что Чарли Фримэн всё своё состояние отдал на больницу в Китае и был там до тех пор, пока его не прогнали коммунисты. Фентоны грустно ищут в своём доме, в котором есть кнопки на все случаи жизни, кнопку для того, чтобы начать этот день сначала.

Герои рассказа

• Эрл Фентон
• Мод Фентон, жена Эрла
• Горничная
• Лу Конверс, подрядчик
• Чарли Фримэн, бывший сокурсник Эрла
• Слоткин, фотограф
• Журналистка из журнала «Прекрасный дом»

Литература

• Курт Воннегут. Упаковка // Табакерка из Багомбо = Bagombo Snuff Box. — М.: АСТ, 2011. — С. 57—75. — 351 с. — 3000 экз. — ISBN 9785170655137.

Отрывок, характеризующий Упаковка (рассказ)

– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?